Люси Эмили Делабинь, она же Вальтесс, она же «Графиня» и «Золотой луч» — была дочерью белошвейки и «подай-принеси» в магазине одежды, а стала музой целого поколения французских художников. Между этим было много обид и насилия, но жизнь вообще несправедлива и всем тяжело, а вот Люси справилась. Да ещё как — экспонаты с её именем хранятся в музеях!
В северо-западном крыле музея Метрополитен в Нью-Йорке, в галерее европейской живописи XIX века, на серой стене висит небольшая (55×35 см) и почти незаметная на общем фоне пастель Эдуарда Мане.
Спокойная, даже меланхоличная дама в синем платье с высоким воротником — она сделала синий своим фирменным цветом, как рифму к небесно-голубым глазам. Золотые серьги перекликаются с рыжими волосами — она любила, когда её называли «Золотым лучиком», прозвищем, которое она сама себе придумала. Люси Делабинь держала образ и умела работать с аудиторией.
Люси родилась в 1848 году в Париже. Отца не знала — её мать была белошвейкой и той, кого называли «лоретками». Эти веселые девушки («гризетки», если иначе) не были уличными проститутками, некоторые даже имели работу. Но когда денег не хватало и надо было платить по счетам, так легко было заарканить богатенького мужчину в кафе — а утром получить с него несколько франков...
Подростком Делабинь устроилась работать в магазин одежды; ей было 13 лет, когда прелестную рыжую девчушку изнасиловал какой-то пожилой субъект. Этот опыт наверняка был травматичным (Люси сама рассказала о нём в своих воспоминаниях), но жить дальше как-то надо, и девчушка занялась «семейным бизнесом».
В 15 лет она родила первую дочь, спустя пару лет ещё одну. Одноразовые любовники сменяли друг друга и перспектива маячила самая определённая: промозглая Пляс Пигаль в ноябрьский вечер, стычки с конкурентками, белила на траченное сифилисом лицо. Ужас.
Ну нет. В 20 лет Люси взяла себя в руки, отдала дочерей на воспитание бабушке и села за книги и учебники (!!!). Она также брала уроки пения и хороших манер — училась вести беседу и заливисто хохотать, когда мужчина шутит. Её счастливым билетом стало место хористки в знаменитом театре «Буфф-Паризьен». Целеустремлённая Люси, конечно, мгновенно стала любовницей основателя театра, композитора Жака Оффенбаха — и таким образом получила роль Гебы в оперетте «Орфей в аду».
А дальше — закружило, понесло. Люси ушла от Оффенбаха, и сразу к польскому князю Яну Любомирскому; тот осыпал её поцелуями (что было мило) и драгоценностями (единственное, что имело значение). Ушла Люси и из театра — она хотела играть не в чужих пьесах, а в своей собственной.
Она взяла себе новое имя Вальтесс (созвучное словосочетанию Votre Altesse, «Ваше высочество»), а фамилию стала писать на аристократический лад — де Ла Бинь. Не противилась, если её называли «графиней».
Художник Эдуард Детай (тоже побывавший её мимолётным «женихом») оставил ей на память галерею портретов вымышленных благородных предков. Вальтесс развесила эти картины в комнатах своего огромного (действительно огромного) особняка на бульваре Мальзерб, который красавице подарил сам Луи Наполеон де Талейран-Перигор, принц Саган.
Выдавать себя за аристократку — мошенничество, скажете вы? Заберите свои слова обратно. Считать одних людей выше других только по праву рождения — вот мошенничество глобального масштаба. А Люси выгрызала место под солнцем сообразно обстоятельствам, и была в своём праве.
Вальтесс была умна, начитана, очаровательна, предприимчива — а выглядела так, что вслед ей оборачивались даже женщины. И весь Париж судачил о её знаменитой кровати, изготовленной прославленным художником и краснодеревщиком Эдуардом Ливром: пышно украшенное сооружение размером с корабль венчал бронзовый щит с коронованной буквой «V» и маски улыбающихся фавнов. Да вот она, собственно, полюбуйтесь.
На этой постели 30-летняя Вальтесс и принимала Эдуарда Мане в тот период, когда он сделал её портрет. Главная куртизанка Парижа вообще питала слабость к живописцам. Под её балдахином побывали Анри Жерве, Гюстав Курбе, Эжен Буден, Жан-Луи Форен — Курбе иронично называл особняк на бульваре Мальзерб «Союзом художников». От этих свиданий её оставались пусть не драгоценности, но портреты. Вот, например:
Уйдя на покой, Вальтесс писала мемуары и передавала опыт подрастающему поколению — её ученицей, например, была, танцовщица, куртизанка, звезда Belle epoque Лиана де Пужи. Умерла бывшая Люси в 1910 году. Кровать свою она завещала французским музеям, с условием, что та будет выставлена с мемориальной табличкой в честь «Valtesse de la Bigne». И что вы думаете — и приняли, и выставили. И табличку повесили.