Вообще я не думала, что буду рассказывать об этой истории. Вчера мне хотелось поскорее всё забыть, стряхнуть с себя, смыть, сделать вид, что вообще ничего не было. Но стряхнуть не получалось. Хотелось плакать. Куда-то бежать. Спрятаться. Выбежать в самый центр, в самую середину - чего? Я не знала. Я просто лежала в тёмной комнате рядом с младшими детьми и слушала их ровное сопение. Они спали, а у меня не получалось. В голове всплывало всё вперемешку: сладкий запах множества цветов у Тбилисского моря, ласковое солнце, плеск волн, смех детей... и снова - удар железа о железо, визг тормозов, снова удар...
Я не знаю, как получилось, что мы вчера оказались у Тбилисского моря. Накануне вечером мы планировали поехать в Мцхету или в ближайший лес. Но когда сели в машину, всё переиграли. Дети решили ехать к воде, гулять босиком и кидать камешки в воду.
Я не знаю, как получилось, что, уже нагулявшись, мы вдруг решили не ехать домой, а ехать на другой берег - туда, где Митя разглядел водопад от впадающей в море реки.
И как получилось, что мы не доехали до этого водопада метров триста - остановились спросить дорогу. Рядом с трассой был небольшой участок обочины, засыпанный щебнем. Здесь высокий берег. Здесь оставляют машины и спускаются к морю пешком. Поместиться тут может машин десять, но сейчас стояла только одна.
Я не знаю, как получилось, что мы не остановились рядом с ней. Когда Гио включил поворотник, и начал смещаться к краю дороги, было ясно, что он планирует подъехать к припаркованной машине. Мы хотели найти владельца и спросить, где нам лучше спуститься к водопаду. Но вместо того, чтобы подъехать к стоящей машине, Гио съехал на край парковки и сразу остановился.
Гио и Митя вышли из машины и подошли к краю обрыва. Там внизу был рыбак (хозяин одинокого опеля на парковке), они поговорили всего пару минут. И я не знаю, как получилось, что вместе с ними сразу не вышли мы - я и младшие дети. Обычно мы выходим сразу, как только машина останавливается - в любом месте, на любое время. Мы любим гулять в новых местах значительно больше, чем просто ждать в машине. Но мы не вышли. Я просто открыла дверь и высунула ноги из машины. В эту же минуту я увидела, что Митя и Гио машут рыбаку и уже идут обратно. В эту же минуту мы услышали оглушительный удар и визг тормозов, именно в такой последовательности.
Митя и Гио видели, как на трассе столкнулись две машины. Я не видела столкновения, я повернулась к дороге уже на звук удара и новый звук, ещё более страшный звук летящего из-под колёс щебня. Одна из машин на полной скорости вылетела с дороги после столкновения, её несло по парковке. Девушка за рулём, конечно, жала на тормоз, но инерция была слишком большая, а щебень под колёсами не был удачным покрытием для торможения. Машина пролетела в пяти метрах от Мити и Гио и со всей силы ударилась о припаркованный опель. От удара опель бросило вперёд, и он полетел вниз с обрыва прямо в море. Машина с девушками остановилась - в двадцати сантиметрах от обрыва. Остановилась только благодаря утонувшему одинокому опелю. Если бы его не было на этом месте или если бы просто удар пришёлся под другим углом, обе девушки в машине погибли бы на месте. Слишком большая скорость. Слишком высокий обрыв.
Наша машина могла стоять рядом. Я с детьми могла гулять рядом. Митя и Гио могли стоять рядом. В опеле могли находиться люди. Сам хозяин-рыбак мог находиться в своей машине или ловить рыбу не в стороне, а прямо ниже парковки, по траектории падения своей машины... И просто внизу у моря могли находиться люди.
Я видела ужас в глазах Мити. Глаз Гио я не видела, он сразу бросился за вылетевшей с трассы машиной. "Я не знаю, зачем я побежал. Как будто я мог её удержать, если она начнёт падать," - потом скажет он. После удара о припаркованный опель, он помогал двум девушкам выйти из машины, успокаивал их. А я стояла рядом, обнимала младших детей, и смотрела, как внизу медленно уходит под воду старенький опель. А чуть ниже по склону его хозяин-рыбак тоже смотрел...
В этой аварии никто не пострадал. BMW, по вине которой произошло столкновение на трассе, даже не остановилась. Девушки из второй машины целы, но очень напуганы. Они совершенно белые, у них дрожат руки, губы, колени. Рыбак удивлённо смотрит, как тонет его опель, он долго не верил, что всё это произошло на самом деле. "Ваша машина их спасла," - говорю я ему. Они кивает. "Если бы вашей машины тут не было, то в море упали бы они, понимаете?" Он кивает. Девушка-водитель тоже пытается его успокоить: "Мой брат продаёт машины, мы привезём вам новую машину!" Но все переживают сейчас вовсе не о машинах.
Смерть очень близко. Окончательная и необратимая, она находится всего в нескольких шагах от тебя. Каждое мгновение. Ты никогда не знаешь, когда она случится с тобой. Тебя может спасти случайная одинокая машина на парковке (или внезапное решение остановиться в другом месте). А может и не спасти. Тогда смерть произойдёт навсегда. У тебя не будет возможности отмотать назад и переиграть. У тебя не будет возможности прожить жизнь заново и по-другому. Ты больше не обнимешь любимых, поэтому обнимай их сейчас. Обнимай их сейчас.
И я обнимаю моих любимых прямо на парковке, в куче людей и машин. Я обнимаю моих любимых сладко спящих в их маленьких кроватках. Я обнимаю моих любимых, зарываясь лицом в подушку и вслух перебирая родные имена. Жизнь слишком короткая. Смерть слишком внезапная. Чтобы по-настоящему ценить то, что есть, достаточно знать только это.