***
Приехал в Монако какой-то вояка,
Зашёл в казино и спустил капитал,
И внутренний голос воскликнул, расстроясь:
«Эх, ёлки-моталки, — опять проиграл!»
Банкрот заорал: «Кто это сказал?!»
Крупье безучастно плечами пожал,
Швейцар ему выход в момент указал,
Тот в глаз ему дал, — ну, в общем, скандал.
А он всё кричал: «Кто это сказал?!
Мне этот же голос число подсказал!..» —
Стрельнул себе в рот – и тотчас замолчал.
Не стало бедняги и жаль капитал.
Эти стихи написаны Владимиром Высоцким в конце шестидесятых. Еще раньше появилась шуточная песня про уголовника, обещавшего сорвать солидный куш в обмен на отмену приговора:
Вряд ли тогда Высоцкий имел в этой области личный опыт, но позже оказалось, что и сам Владимир Семёнович не без греха.
Вспоминает Марина Влади:
«В одно прекрасное утро мы едем в Геную, где должны сесть на пароход. В Монте-Карло я хочу показать тебе это казино. Я робко спрашиваю, можно ли войти посмотреть. Улыбающийся привратник отвечает, что можно даже сыграть. Это не входило в мою программу, но, перехватив твой умоляющий взгляд, я говорю:
- Ладно, пошли, но ты ведь знаешь, у нас мало наличных денег и поэтому мы будем играть символически.
Зал выглядит днем немного печально. Никого нет, кроме нескольких старичков, которые пришли попытать счастья. Я с нежностью думаю о моем отце, который, как и всякий уважающий себя русский человек, оставался игроком до последнего дня.
Мы берем жетоны и, не зная правил, - ты потому, что в СССР нет казино, я - потому, что всю жизнь избегала таких заведений из-за наследственной склонности к игре, - начинаем смотреть, как играют за разными столами. На своем непонятном французском языке ты обращаешься к крупье: "Ставьте три". И бросаешь все свои жетоны на поле. Крупье ставит их на тридцать три, ты хочешь его поправить, повторяя: "На три". Я тебя удерживаю, он понял - на тридцать три - и уже запустил рулетку.
Лицо у тебя напряжено, даже трагично - можно подумать, что речь идет о твоей жизни. Глядя на тебя, я вспоминаю выражение лица одного из героев Достоевского. Тебя внезапно захватила страсть к игре - прямо здесь, в этом неосвещенном зале, утром, с тремя играющими от скуки чистенькими старичками в качестве партнеров. У тебя это - первый раз, ты вошел в раж.
Шарик подпрыгивает, падает, еще немного катится - эти секунды кажутся тебе вечностью - и останавливается, наконец, на... тридцати трех.
Ты рычишь от восторга к удивлению присутствующих. Крупье сгребает жетоны и продвигает их к тебе. Ты протягиваешь руку, чтобы поставить всю эту кучу на другой номер, но я хватаю тебя за ремень и с силой тяну назад. Рассерженный, ты отбиваешься, но сил у меня много, и я вытаскиваю тебя из зала, уговаривая, что пусть этот ход лучше будет первым и последним, что это и так слишком шикарно - сразу выиграть столько денег в первый же раз. Кассир выдает тебе пачку разноцветных купюр, и ты выходишь из казино, держа выигрыш в руке, как букет цветов. Портье тебя поздравляет, ты счастлив, у меня отлегло от сердца.
В другой раз попытка заканчивается не так славно. Мы садимся в самолет цыплячьего цвета и летим в Лас-Вегас. До тебя невозможно дотронуться - бьет электричеством. Путешествие и так удивительно, но Лас-Вегас - это шоу, рекламы, пустыня, игра, и ты грезишь о нем с самого приезда в Соединенные Штаты. В аэропорту мы встречаем людей несвежего вида, помятых, небритых, вконец проигравшихся, и только женщина в клетчатых шортах рассказывает всем вокруг, как она выиграла состояние. Может быть, ей просто платят за рекламу.
Сорок пять градусов в тени. После утомительного туристского дня мы стоим перед игровыми автоматами. Здесь их можно видеть повсюду - даже в туалетах. Мы решаем поставить каждый по сто долларов, и, чтобы не портить тебе удовольствия, я ухожу в другой конец зала играть в лотерею. Я выигрываю и издали смотрю на тебя. Ты стоишь возле "Блэк Джека": тасует карты очаровательная банкирша, ты зачарованно смотришь, как они мелькают у нее в руках. Успокоившись, я отхожу и останавливаюсь возле одного из автоматов.
Очень быстро я проигрываю и возвращаюсь к "Блэк Джеку". Тебя здесь нет, на твоем месте стоят двое японцев, может быть отец с сыном, и делают большие ставки. У них маленький чемодан, набитый долларами, и они оттуда вовсю вынимают пачки денег. Я ищу тебя глазами в толпе, но не нахожу. Я иду в бар освежиться и собраться с мыслями, завязываю разговор с двумя предприимчивыми француженками, которые путешествуют по Америке на машине, мы довольно долго беседуем, потягивая коктейли. Уже очень поздно, и я брожу от стола к столу и немного играю. Меня это больше не забавляет, у меня остается еще почти шестьдесят долларов, и я снова направляюсь к "Блэк Джеку". Мне любопытно посмотреть, как там дела у японцев. Издали я вижу тебя. Рядом с тобой играет старший японец с сосредоточенным лицом, а сын вынимает деньги. У тебя в лице ни кровинки; как только я подхожу, ты молча протягиваешь руку и, положив в карман мои доллары, говоришь мне сквозь зубы:
- Ты вовремя пришла, я как раз собирался продолжать игру, потому что нашел на полу пятидесятидолларовую бумажку, но только что опять ее потерял.
Я верю тебе - с тобой всегда происходят невероятные истории. Я чувствую себя немного не в своей тарелке. Мне не нравится, как ты настроен, но, опять же не желая портить тебе удовольствие, я отправляюсь в номер спать, сжав на прощанье твою руку в знак поддержки. Наш номер неслыханно роскошен - мебель потрясающей красоты, тяжелые бледно-зеленые шторы, ванная комната для кинозвезды и гигантская кровать, на которой набросана куча подушек. Я с наслаждением залезаю под одеяло и выключаю свет. Но как только я вытянула уставшие ноги, свет опять включается, ты буквально бросаешься на меня и с бешеными глазами и блестящим от пота лицом требуешь денег:
- Те, которые ты прячешь, - деньги на путешествие!
Я отползаю на другой край кровати. Ты обегаешь ее и кричишь срывающимся голосом, чтобы я отдала тебе деньги. Ты хватаешь меня за плечи - ты, который ни разу не поднял на меня руку, даже в худшие моменты пьяного бреда, - и принимаешься меня трясти. Ты вытаскиваешь меня из постели и подталкиваешь к шкафу, где я прячу сумочку. На насилие я реагирую соответственно: вынув сумочку, я швыряю тебе в лицо все ее содержимое. Ты подбираешь пачку долларов и исчезаешь, хлопнув дверью. Я остаюсь в обалдении. Я ведь знаю, что ты не пьешь, и все-таки твоя ярость меня пугает. Когда я видела у тебя это выражение лица?..
Я натягиваю рубашку, джинсы, бросаюсь к лифту - я вспомнила: Монте-Карло, рулетка, номер тридцать три, букет купюр! Но уже поздно. Ты сидишь убитый, с опущенными руками. Рядом с тобой невозмутимые японцы укладывают зеленые пачки денег. Ты все проиграл. Все деньги на путешествие! В несколько минут тебя утопило настоящее сумасшествие азарта».
(Влади М. Владимир, или Прерванный полет. — М, 1990. — С. 80-82.)
О том, как Высоцкий посетил казино во время югославских гастролей, рассказал непосредственный участник событий артист Таганки Борис Хмельницкий:
"Было это в Любляне. Пошли на рулетку – а я неплохо знаю эту игру, многие думают, что поставил фишку – и всё. На самом деле там нужно внимательно следить за игрой, какие идут варианты, заполнять карточки. В общём, шёл я уверенным в выигрыше. "Мы обязательно выиграем, – говорил я Володе, – небольшую сумму, но выиграем". Так и вышло – пятьсот долларов с собой унесли. Пришли к нему в номер, открыл я мини-бар, и из каждого шкалика – понемножку. Высоцкий же не пил, сидел всё, соображал что-то. Потом говорит:
"Так, пойдём ещё раз поиграем". – "Володя, – говорю, – хватит. В один вечер дважды в казино не ходят". – "Нет, – упёрся он, – пойдём!"
И пошли! Но я-то после мини-бара уже не мог играть по-настоящему. В общем, проиграли всё. И выигрыш, и все суточные. Возвращаемся в номер. Что делать – непонятно. Даже за шкалики из мини-бара расплатиться нечем. И звонит Владимир Семёнович в Париж Марине: дескать, мы тут на рулетке проигрались, пришли денег. Прислала, мы расплатились, но больше в казино – ни ногой".
Может, Хмельницкий и ни ногой, но не Высоцкий. Вспоминает Иван Бортник:
"Я знал, что Володя азартный, но не до такой степени... Он тогда выиграл довольно крупную сумму, мог бы выиграть больше... Но когда он сделал последнюю ставку, то шарик остановился почти посредине между двумя цифрами, и крупье присудил выигрыш одному американцу. Володя страшно возмущался, пытался что-то объяснить. И потом много раз вспоминал об этом:
"Этот крупье гад!" – Дальше несколько энергичных выражений. – "Присудил капиталисту!"
(Цыбульский М. Планета Владимир Высоцкий: Югославия. — М., 2008. — С. 493.)
Возможно, только отсутствие легальных казино в СССР спасло Высоцкого от пагубных последствий этого порока.
Любой настоящий поэт — в чём-то провидец. И не случайно появились в этом не очень серьёзном стихотворении зачёркнутые строки:
Это вовсе не голос души,
Ты вовне этот голос ищи.
И людей не смеши, а забыть поспеши.
Видно, где-то сидит Мефисто́
И внушает тебе чёрти что.
Спасибо, что прочитали. Если вам понравилась статья, познакомьтесь с другими материалами канала: Каталог статей "Стихии Высоцкого"