Начало Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7
Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12
Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16 Часть 17
Первая часть повести
￬
Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12
Часть 13 Окончание
Сергей знал, как Светлана мечтала о свадьбе, о фате с белым платьем. Чтобы – зал со скрипачами… Женщины в вечерних платьях… Фуршетный стол. Поэтому так скептически улыбалась на деревенской свадьбе брата Нечаева: деревенские столы длиною во всю улицу, разноцветные скатерти – ясно, по соседям собираемые в таких случаях… разнокалиберная посуда – того же происхождения… Кольца домашней колбасы, огурцы, помидоры – целые, или, как вариант, крупно порезанные… Миски с пирогами, кринки со сметаной. Водку в гранёные стаканы разливали Беспорядочные тосты и – горько! – кому когда вздумается… и посуда билась, вино проливалось прямо на землю… А некоторые и спать ложились неподалёку от свадебных столов. Света иронически рассматривала всё происходящее, была уверена: их… их с… Сергеем свадьба будет совсем другой: изысканность – от фужеров для шампанского до бутербродов и салфеток на фуршетном столе… торжественность – в музыке, тостах, танцах.
Зал психолог ей организовал. И ведущего – с уникальным стилем и индивидуальным сценарием. И платье белое. Но платье Сергею показалось просто белым. Бездушным каким-то было Светкино свадебное платье. Без нежности, без сокровенной тайны, от которой голова кружится…без ожидания, без любви – просто белое. И фаты не было… А Володька Нечаев даже отшатнулся: подошёл поздравить молодых, а в глазах невестиных – такая неизбывная грусть-печаль, что впору засомневаться – а на свадьбе ли мы?..
Серёга тоже подошёл, вручил невесте огромный букет из белых и розовых роз, нежный-нежный букет – полураспустившиеся бутоны, поцеловал Светкину руку. Нечаев заметил, как дрожат Светкины пальцы… и ресницы. Придумал какой-то глупейший предлог, отвёл, почти оттащил Сергея от Светки с Евгением Ярославовичем. Вздохнул майор Нечаев: не оправдалась его надежда, что всё разрешилось счастливо… и Светлану жалко было, и на Серёгу злился: ну, чего припёрся со своим букетом… А Сергей ничего не видел, пожал руку психологу. И ушёл. Ясно, куда: Натахины фотографии пересматривать…
Владимир поспешил догнать друга. Серёга-то ничего не чувствовал, понятно… а Майору Нечаеву казалось, что их с Серёгой догоняют волны безысходной Светкиной тоски… Светлана смотрела им вслед.
- Ну, и хорошо, да, Серёга? Хорошо, что не остались… Тоска, а не свадьба, да? Ну, выпили бы мы с тобой… А вдруг захотелось бы нам спеть… «Не для меня Дон разольётся…» Неправильно поняли бы нас… Там у них,ты видел, – скрипки!
Сергей улыбнулся:
- Да и пить нам нынче нельзя, Володька… Завтра – центрифуга.
… Первые дни учёбы Наташке казались просто невыносимыми. По дому скучала, по деревне. Борща маминого так хотелось… или картошечки жареной… По вечерам слёзы сдерживала: батя, наверное, с рыбалки приехал… А Астра!.. Лежит посреди двора, в небо поглядывает, на звёзды…
Подъём – в шесть утра, кроме воскресенья. И после занятий так уставала, что хотелось только спать. Как хорошо, что Андрюшка был рядом! С мальчишками учились одним потоком, можно было поговорить, чуть всплакнуть на плече у него – только чуть-чуть. Слёзы казались Натахе предательством сбывшейся мечты… А больше всего поддерживало то, что здесь, в этом училище, учился Володя. И Сергей…
Андрей продолжал заботиться о Натахе – совсем как в школе. Девчонки заметили, поглядывали с интересом: высокий, сильный, красивый Андрей каждую перемену подходил к Наташе, о чём-то спрашивал, говорил – девчонки догадывались: что-то доброе, утешительное… необходимое такое… На девчоночье любопытство и расспросы Натаха пожимала плечами: с одной деревни мы… одноклассники. Тоня Егорова недоверчиво улыбалась: и всё?.. Ой,смотри, Наташка… На одноклассника твоего уже даже старшекурсницы заглядываются – видела? Наталья равнодушно улыбалась. Девчонки переглядывались: что-то не сходится. Курсант Матвеев не скрывал, что влюблён в Наташку. А она говорит – просто одноклассник…
В увольнения Наташа и Андрей ходили вместе. К занятиям готовились тоже вместе. Деревню вспоминали, школу… озеро. Андрей любовался Наташкой в курсантской форме. Наташа замечала Андрюшкин взгляд, старалась перехватить его, быстро спрашивала о чём-то Андрюшку – чтобы не смотрел он на неё такими глазами… А Андрей всё равно смотрел. Вспоминал, как они с Натахой прибежали на озеро, когда шестой класс окончили. Тогда он впервые увидел Натахин беленький лифчик – до этого Натаха плавала в озере просто в трусиках. Андрей до сих пор помнил, как хотелось ему увидеть то, что теперь скрывал лифчик… Что за зиму появилось так неожиданно – какой-то тайной, что вот так, вдруг, происходит с девчонками… Сейчас Наташа была в синей курсантской форме. Андрюхин взгляд останавливался на почти незаметных, трогательных таких холмиках, что едва поднимали Натахин строгий курсантский китель. Андрюха, как пацан-семиклассник тогда, на озере, всем своим мальчишеским существом чувствовал её небольшую, упругую грудь. Неудержимо хотелось прикоснуться к ней своими ладонями. Но Наташка хмурила брови, делала вид, что не замечает Андрюхиных взглядов. Андрей вздыхал, соглашался: рано. Учиться им пять лет, Наташка права – ни к чему эти вольности.
Незаметно пролетали дни, недели, позади – уже несколько месяцев учёбы. Натаха теперь меньше тосковала по дому. Курсантские погоны были для Наташки самой дорогой связью с Сергеем. Часто, прямо посреди невероятно важного занятия, Наталья замирала, чувствовала своё единство с капитаном Шатровым. Сергей тоже учился здесь. Как хотелось видеть его! Чтобы он так ласково, откровенно любовался ею – сейчас, в курсантской форме, Натаха самой себе казалась в сто раз красивее, чем в самом красивом платье.
Сергей звонил ей. А Натаха не могла говорить – только слушала его голос. У неё от Серёжиного голоса начинала кружиться голова. И Сергей понимал это – Наташка чувствовала улыбку в его голосе. Потом он старался придать своему голосу строгость: говорил Натахе, чтобы училась хорошо, чтобы по дисциплине замечаний не было… И всё же не выдерживал. Задыхался от нежности:
- Ох, Наташка, Натаха… Сладкая ты моя… Ох, какая сладкая… Как я скучаю…как целовать тебя хочу… Люблю, Натаха… люблю…
Наташка чуть слышно шептала:
- И я… люблю…
А больше ничего не могла сказать. Только плакала – так хотелось видеть его! Чтобы… целовал, как тогда, в степи предгрозовой.
Сергей слышал, что она плачет. Сердце его рвалось, а он улыбался:
- Наташка! Чтобы – никаких слёз! А то позвоню твоему взводному – в наряд пойдёшь.
Утешал девчонку:
- Я приеду. Вот слетаем с Володькой… и приеду. Учись пока.
Наташка быстро кивала головой, глотала слёзы: ага… слетаем! На полгода… Рукавом вытирала слёзы, прерывисто вздыхала: и что, что полгода… Она его целую вечность может ждать… Только бы разочек увидеть… увидеть глаза его… и чтобы он поцеловал её. И она бы его поцеловала…
А пока Наташка училась. К строгому училищному распорядку девчонки уже привыкли. Оказалось, что и время свободное бывает – в первые дни просто боялись не справиться со всем, что положено сделать. Теперь, когда возвращались после занятий в общежитие – для девушек отведён целый этаж – уже не хотелось упасть на постель и мгновенно уснуть. Подолгу разговаривали, делились сокровенными мечтами о погонах, о будущей службе… Синеглазая Машенька Лисицына говорила, что непременно дослужится до командира дивизии – минимум… Многие девчонки мечтали не только об авиации – собирались после училища пройти отбор в отряд космонавтов. И так хорошо было – эти душевные разговоры, когда знаешь, что тебя понимают, и тебе тоже понятно и близко всё, о чём говорит новая подруга...
В училище не знали, что Натахин брат – космонавт Владимир Нечаев. Мало ли Нечаевых на Руси! Наташа никому об этом не говорила, только всегда замедляла шаги, когда проходила мимо стенда, где были фотографии бывших курсантов – тех, кому пришлось воевать в Чечне, в Южной Осетии… Конечно, были здесь фотографии лётчиков-космонавтов, выпускников училища. Когда Наталья первый раз увидела фотографию Володи – еле сдержала слёзы. С замиранием сердца смотрела на фотографию Сергея. И никто-никто не знал, как Наташка любит этого лётчика-космонавта Шатрова. Никто-никто не знал, как он целовал Наташку… Конечно, с девчонками много говорили о любви, о нежности. Разве могут не говорить о любви и нежности девушки, даже если они – курсанты военно-авиационного училища! Но о Сергее Наташа не говорила ни с кем. К её любви нельзя было прикасаться – никому. Девчонки считали, что любовь у Наташки Нечаевой – с курсантом Матвеевым: это ж понятно – Андрей ни на кого не смотрит, кроме Наташи, так ухаживает за ней, словно между ними уже всё решено. Однажды зимним долгим вечером Тоне Егоровой взгрустнулось, захотелось посекретничать. Она обняла Натаху, рассказала о том, что ещё в одиннадцатом классе случилось у них с Алёшкой Макаровым…
- А у вас с Андрюшей… было, Наташ?..
Наташка незаметно вздрогнула: с Андрюшей?.. Улыбнулась, покачала головой. Тоня даже обиделась немного, не поверила: ну, вот… я тебе рассказала, а ты… не доверяешь мне. Что – думаешь, не вижу, как Матвеев смотрит на тебя. Так-таки и не было ничего?..
Продолжение следует…
Начало Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7
Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12
Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16 Часть 17
Часть 18 Окончание
Первая часть повести
￬
Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12
Часть 13 Окончание