Вокруг персонажей-антагонистов часто ломают копья читатели и зрители. Отрицательные образы вызывают много споров, как конкретные представители злого профсоюза, так и сама концепция; что лучше, что правильнее, чем вызвать у аудитории мурашки или неземную фанатскую любовь. Хороший антагонист, говорят одни, спасет даже слабую историю. Борьба добра и зла — штука морально устаревшая, даешь оттенки серого, говорят другие. Надоели эти ваши злодеи с травмой/трагедией в прошлом, дайте нам просто сволочь, морщатся третьи. Не, персонаж не может быть сволочью просто так, с ним что-то случилось! — спорят четвертые.
Как бы там ни было, на противостоянии — именно прямом, личностном и жестком в плане методов, ставок и следствий (не берем философские метафоры в стиле "человек-толпа" и бытовые обобщения "буйный подросток-родители") — строится много популярных сюжетов. Итак, сегодня поболтаем об антагонистах. Захотелось вспомнить несколько наиболее часто встречавшихся мне вариантов злодейской мотивации в кино и книгах.
1."Ты мне мешаешь, это ты злодей".
Начнем с тренда, который я сама, если честно, обожаю, — полутона и зыбкость сторон; злодеи, которые не злодеи. Классическое гротескное зло, хихикающее в усы и кутающееся в плащ, устарело — и, кстати, давно. Тут даже слово “тренд” неуместно; на самом деле прием стар как мир, просто сейчас об этом снова говорят чаще. Такой антагонист — скорее идеологический противник, у которого другой взгляд на происходящее в сюжете. Если возьмем классических, книжных кардинала Ришелье и мушкетеров, получим именно этот расклад: противостояние политических группировок, каждая из которых в чем-то права. 80% крупных антагонистов из исторической манги "Бродяга Кенсин" о Реставрации Мейдзи — примерно такие персонажи. Или если, например, вспомним вождя Мэчитехьо из романа "Рыцарь умер дважды", снова получим такой вариант.
Здесь заметна яркая закономерность: везде политика. Все примеры, для этой группы масштабны, ставки высоки: власть, деньги, суверенитет и т.д. Такие злодеи (это важно) не только "видят проблему иначе, и их можно понять", но еще вменяемы: не пускают союзников в расход пачками, при каждом удобном случае предпочитают переманить, а не уничтожить противника и знают цену любви и уважению, как минимум к своему ближнему кругу. Они очень сильны, но не перегибают, поэтому за ними интересно наблюдать и поэтому же они могут серьезно поколебать наши убеждения. Они нередко (обычно!) умнее автора — поэтому их сложно прописывать.
2. "Я мстю, и мстя моя жестока"
Мотив мести популярен и бывает сверхэпичным. Взять хоть "10 негритят" и "Восточный экспресс" Агаты Кристи. Такой мотив намного чаще, чем предыдущие, бывает локальным и местячковым, хотя не всегда; иногда месть выходит на глобальный уровень — и получается не менее страшно, чем в варианте войны интеллектов, хотя "злодей" может быть куда зауряднее. Хвост из серии о Гарри Поттере мстит всему миру за то, что был среди Мародеров слабым звеном (если честно, вообще до сих пор не понимаю, как он с ними подружился и задержался, но это уже вопросы к автору). Подопытный еж Шедоу из вселенной "Соника" мстит планете за свою погибшую подругу и ученого-покровителя; Чарльз Леонгард из фантастического романа "Завтра нас похоронят" мстит целой стране за то, что от него ушла жена и стала в той самой стране президентом. Самое интересное в таких злодеях — шквал эмоций, явных или задавленных; они похожи на мины. Самое отвратительное — потрясающая неравнозначность причины мести и ее последствий.
3. "Я злой, потому что у меня велосипеда не было..."
Или отношений триста лет. Тот самый сюжетный ход, который так бесит одних читателей и зрителей и так нравится другим. Когда злодей злодейский потому, что у него в жизни что-то не сложилось. С мотивом мести это путать не стоит: да, у таких героев (некоторые экранизации Дракулы, Имхотеп из "Мумии") случаются убитые возлюбленные, нехорошие родственники и т.д., но в их случаях всё это выступает скорее катализатором более глубинных травм и латентных отрицательных качеств; тот же Имхотеп ― человек крайне амбициозный сам по себе. А обычно, кстати, и катализатора не надо; таким личностям хватает среды, не дающей реализоваться или просто быть любимым: чудовище Франкенштейна стало чудовищем, потому что отвернулся создатель и не принял мир. Криденс — от домашнего насилия; принцесса Луна из "Маленьких пони" — от равнодушия подданных. Самое интересное в таких сюжетах — тонкая грань, когда персонаж забывает, зачем или из-за чего стал злым и просто входит во вкус. Именно такова, например, Фелиция Сальери из "Иди на мой голос". Такое случается: люди начинают с семейных проблем, а заканчивают диктатурой пролетариата.
4. "Я злой, потому что боюсь"
Казалось бы, страх парализует и лишает способности думать и действовать. Но постепенно — если страх укореняется и живет с нами каждый день — он меняет суть и становится мощной движущей силой. Злодеев, чье поведение основано не на боли, гневе и амбициях, а на чистом страхе, немало. Капитан Крюк из книги о Питере Пэне боится бешеного хода времени, боится потерять лицо, боится умереть — и боится того, для кого всё это пшик; того, кто воплощает юность, безрассудство и полную свободу от условностей. Все его поступки в книге диктуются этим страхом от начала до конца. Царь Хинсдро из романа "Серебряная клятва" в какой-то момент начинает бояться бунта, свержения, предательства, разрушения всего, что выстроил и выстрадал, — и, что хуже всего, в отличие от Крюка, страхи надумывает, не имея реальной почвы. А вот последствия — для близких, для страны — получаются реальные. Мне нравится работать со страхом потому, что это, наверное, самая близкая всем нам злобная мотивация. Не все мы великие стратеги, не все одержимы местью и не у всех отняли велик. А вот боимся все, и посмотреть, на какую тропу может привести страх, всегда занятно.
5."Я злой рок"
Небольшая, но колоритная группа "надзлодеев". Нечто высшее, хтоническое и зачастую личных мотивов не имеющее. Алый король из Темной Башни. Воланд. Наташа из романа "Теория бесконечных обезьян". Люблю сюжеты с такими персонажами. Но писать их без перегибов так же сложно, как и писать о Боге. Слишком много в них непознанного. И слишком много... да-да, страха в нас самих, суеверного, полуязыческого и древнего. Но когда мы признаём это, дело идет лучше. Эта тьма ведь тоже живет в нас самих.
6."А я просто скотина"
И нечего тут хихикать. Соня Мармеладова, Иешуа, Хельмо и авторы статей с советами "как создать живого персонажа", конечно, огромные молодцы, что верят, будто "просто злых людей не бывает". Но увы, бывают, и еще как. Несомненно, у скотин тоже есть мотивы, но не обязательно, что эти мотивы оправдательны.
Классический Шреддер из Черепах Ниндзя 2003 года — просто жестокая личность с мощным разрушительным началом и огромной жаждой перестраивать мир под себя (в некоторых других вселенных у него есть трагичные истории, но не тут). Классический доктор Айво Роботник/Эггмен из вселенной Соника (не берем фильм 2020 года, где Джим Кэрри играет невротика с не одной травмой детства) — просто гений и техноман, которому нравится экспериментировать над живыми существами, строить роботов и воровать артефакты. А вот природа и люди его раздражают, при том, что рос человек в нормальной среде, в интеллигентной и доброй семье. И королевна Лусиль из "Серебряной клятвы" — на самом деле садистка сама по себе, ей нравится издеваться над людьми или как минимум подавлять их. Несомненно, ее "комплекс бесприданницы", любовь к супругу, верность приемному отцу и политический аппетит сильны, но из ее характера видно: позови ее в поход просто так — побежит.
Такие злодеи тоже хороши: не дают нам витать в облаках. Правда, здесь стоит избегать кромешности. Как с Волдемортом, поведение которого объясняется тем, что "он родился от любовного зелья" (читала в одном из интервью и надеюсь, автор уже передумала). Баба-Яга против! Такие злодеи (взять хотя бы доктора Эггмена) тоже кому-то симпатизируют, с кем-то чаевничают или лежат в одной палате. Волдеморт же показан достаточно слабо и кажется немного картонным, просто потому, что за все 7 книг, ни разу не проявил человеческих качеств. Даже на минималке, к своей змее.
⠀
Мотивы антагонистов часто накадываются друг на друга. Иногда простые мстители могут становиться блестящими диктаторами-стратегами, а стратеги — сумасшедшими садистами. Злодеи с интересными трагедиями за спиной (как большинство во вселенной Бэтмена) прекрасны, но и "просто сволочи" порой до отвращения хороши. Я так и не выбрала свой любимый вариант. И мне кажется, выбрать его невозможно. Здорово, когда в разных историях одного автора или одной вселенной встречаются разные злодеи, одних из которых хочется убить вместе с протагонистом, а других ― крепко-крепко обнять и закутать в плед.