Идейно-художественные особенности творчества
Вместо введения хотелось бы сделать несколько важных предваряющих замечаний относительно формальных приемов Миядзаки-художника, позволяющих относить его произведения к жанру «волшебного реализма».
Подчеркнутое внимание к деталям, тщательно выверенная рисовка – в магических мирах Хаяо Миядзаки мастерски продумана каждая мелочь, вплоть до теней, отбрасываемых волшебными предметами.
Таким образом, однозначно определенная самим автором художественная форма позволяет настолько же ясно охарактеризовать идейно-нравственное содержание произведений Миядзаки. Под покровом фантастической фабулы маленькому зрителю демонстрируются далеко не сказочные проблемы.
Общественно-экономические язвы и всевозможные социальные пороки, такие как насилие, отчуждение и эксплуатация не скрываются от детей, а органически вписаны в актуальную структуру волшебной повседневности.
Этические воззрения японского мэтра достойны «Афоризмов» Шопенгауэра: корень зла заключается в неуемных амбициях индивида, притязающего на абсолютную власть. Богатые развращены праздностью, порождающей причудливые капризы изменчивой натуры.
«Богатство подобно соленой воде, чем больше ее пьешь, тем сильнее жажда. Это относится и к славе».
Элегическая тональность у Миядзаки однако не переходит в уныние. Его злодеи скорее грустные, чем мрачные, да и какие они на самом деле злодеи? Зачастую это просто несчастные, разгневанные от обид и несправедливостей.
«Унесенные призраками» как зеркало общества потребления
Некритичное отношение к материальным благам вкупе с невротическим потреблением принимает поистине уродливые формы. Сей непреложный факт блестяще продемонстрировал в своем шедевре живой классик Хаяо Миядзаки. Однако не следует трактовать сцену превращения родителей узко аллегорически, лишь как обличение чревоугодия
Описание фантастических пиров, где гости наслаждаются в изобилии представленными яствами, достаточно распространенный фольклорный сюжет. Однако легкодоступная пища в действительности заколдована и открывает дверь в мир потустороннего. Смертный, вкусивший такой пищи, неминуемо оказывается в загробном мире.
Реклама – «вавилонская блудница» современного мегаполиса – откровенно демонстрирует прелести общества потребления, завлекая своей бесстыдной доступностью.
Дабы сохранить собственную идентичность, очутившаяся в волшебной стране Тихиро вынуждена придерживаться своеобразного табу – ни в коем случае не касаться еды, которую ей предлагает ведьма-Юбаба. Иначе девочке никогда не удастся вызволить родителей и вернутся домой.
Пищевое ограничение однозначно характеризует волшебную страну, куда попала Тихиро, как «мир мертвых». Тема «еды мертвецов» и непосредственно связанного с ней потустороннего мира лежит в основе древней японской легенды о божественных супругах Идзанаги и Идзанами. Для познавшего «пищу мертвых» обратной дороги нет.
Древний закон предписывает Юбабе давать работу всякому, кто ее ни попросит. Старая колдунья не вправе отказать Тихиро – отныне девочку зовут Сэн. Поступив на службу, героиня вместе со старым именем утратила и былой социальный статус. Теперь она не беззаботная десятилетняя Тихиро, а работница купален Сэн – одна из множества бесправных контрактниц в кабале у Юбабы, ютящихся в крохотных комнатушках, жалкая шестеренка в огромном механизме бессмысленной потогонки под названием наемный труд.
Ставьте "палец вверх" и подписывайтесь на канал, спасибо за внимание.
