Дышать было тяжело. При каждом вздохе рот наполнялся кровью, ее соленый вкус раздражал. Привалившись спиной к холодному камню, Эспарт сидел и слушал Донола. От холода боль постепенно утихала, а, может, он просто привыкал к ней и воспринимал уже не так остро. В голове прояснилось, однако то, что привиделось ему в беспамятстве, накрепко запечатлелось в памяти...
– Вскоре после того, как тебя ранили, господин, Лайс Нари был убит, – рассказывал Донол. – Он лежит там, на косе, за камнями, с разрубленным черепом... Матросы, увидев это, бросились бежать, а я остался, потому что поклялся твоей матери защищать тебя до последнего дыхания. Я думал, что меня тоже убьют, и мы вместе уйдем в царство мертвых. Но те, что напали на нас, вдруг вложили мечи в ножны, развернулись и как-то разом пропали, словно растаяли. Хотя им ничего бы не стоило разделаться с нами. Но они исчезли, словно их не было! Тогда я перетащил тебя сюда, к скалам, промыл твою рану и перевязал, как умел, и стал ждать...
– Я знаю, что ты понимаешь в ранах. Как думаешь, она опасна? – спросил Эспарт.
– Рана глубокая. Не надеялся я, по правде говоря, что ты очнешься. Но раз очнулся – это хороший знак! Ты – молодой и крепкий, поправишься! Твоя матушка дала мне мазь, которая залечивает самые тяжелые раны. Помнишь Марну, ингорку, что жила одно время в вашем доме? Она приготовила эту мазь в благодарность за то, что госпожа спрятала ее, когда Наместник приказал хватать колдунов, – какой-то секрет он хотел у них выпытать. Ох, и переполох же был!
Донол усмехнулся, припоминая, помолчал, потом продолжил:
– Вот что еще показалось мне странным: когда рассвело, я пошел посмотреть на убитых, но, кроме Лайса Нари, на косе никого не оказалось, словно всех злые духи утащили!
– Да нет, ерунда! Это нападавшие унесли своих убитых. Обычное дело, – пробормотал Эспарт, чувствуя, что слабость и боль вновь овладевают им. Кажется, начинался жар. В глазах мутилось, дышать становилось все труднее.
– Нет, это не так! Когда они ушли, человек шесть остались лежать на песке, а сейчас там нет даже следов! Следы-то уж должны были сохраниться, – песок мокрый!
Донол еще что-то говорил, но Эспарт уже не слушал его. На смену временному подъему сил у него пришла страшная слабость. Он периодически проваливался то ли в сон, то ли в забытье. Донол заметил это, замолчал и стал раздувать догоравший костер, чтобы приготовить еду для господина и для себя. За время беспамятства Эспарта он успел поймать на берегу с десяток крупных крабов и найти кое-каких съедобных моллюсков. Хуже было с водой. Поблизости оказалось две маленьких лужи с пресной, но солоноватой водой. Он набрал ее во фляжку, но этой воды не могло хватить надолго.
Эспарт лежал с закрытыми глазами. Его лицо побледнело от боли, черты заострились, он стонал в забытьи и просил пить. Донол напоил его, немного постоял, глядя на своего господина, и, взяв пустую флягу, решительно направился в горы.
Он был довольно далеко от берега, когда неожиданно яркий блеск между камнями привлек его внимание. Он подошел ближе и увидел небольшой, до боли знакомый металлический предмет. Где он мог видеть это, отлитое из светлой бронзы, изображение чудовищного зверя, держащего в зубах нечто круглое? Вот и остатки цепочки, на которой кто-то носил его... Купец! Да, это его амулет! Наверное, и сам он где-то здесь, поблизости!
Донол окликнул купца, но ответа не последовало. Тогда он стал внимательно осматривать окрестные скалы и камни. Он ходил долго, пока наконец не заметил между камнями что-то темное и неподвижное. Он поспешил туда и увидел купца, лежащего ничком. Руки толстяка были вытянуты вперед, ноги изранены и окровавлены, по ним ползали муравьи. Донол присел и осторожно коснулся его.
Человек не пошевелился. Тело уже успело окоченеть, – очевидно, купец был давно и безнадежно мертв.
Донол перевернул его на спину: тусклые глаза мертвеца неподвижно уставились в небо. Искаженное ужасом лицо было бледно-серым, словно из убитого выпустили всю кровь. Донол осмотрел тело, но не нашел видимых повреждений. Очевидно, купец умер своей смертью. Донол сделал магический знак, отгоняющий души мертвых, и прикрыл лицо бедного купца полой его же одежды.
– И амулет тебе не помог, бедняга! Напрасно, выходит, ты носил его? Не сердись! Теперь он тебе уже не нужен, а нам всякая мелочь может пригодиться. Полежи здесь, я утром вернусь и похороню тебя, как положено, – с этими словами он поднялся и пошел дальше.
Он шел, внимательно глядя по сторонам, опасаясь наткнуться на местных людей или опасных животных. Но вокруг было пусто и дико. Остров, а Донол был уверен, что это остров, казался необитаемым. Пройдя в глубину его около полумили, он услыхал наконец журчание воды: между камней бежал небольшой ручей с прозрачной, чистой водой. Быстро наполнив взятые с собой фляги, слуга поспешил на берег.
Когда он вышел к скалам, у которых оставил Эспарта, солнце уже спряталось за горизонтом. Догоравший костер бросал последние неяркие блики на камни. Лицо Эспарта раскраснелось от жара, его лихорадило. Донол смочил кусок ткани в холодной воде, и положил на пылающий лоб Рия. Рассудив, что огонь может привлечь врагов, он залил костер, устало вытянулся на песке рядом с Эспартом и немного погодя уже спал.
Темнота объяла берег, только успокоившееся уже море тускло поблескивало. Дул легкий, теплый ветер. Время шло себе , и вот из-за горизонта показалась, вся в призрачном ореоле, Младшая луна и медленно поплыла по небосводу. Призрачный серебристый свет разлился над морем и островом, а навстречу ему, в глубине моря зародилось и стало шириться другое свечение, как будто сама вода сияла и светилась.
Скрип песка под чьими-то торопливыми шагами разбудил Донола. Он сел, нащупал меч Эспарта и, стараясь двигаться бесшумно, поднялся и встал в тени скалы, вглядываясь в приближающегося человека. К его удивлению, это был Дан, один из трех молодых людей, удравших вслед за купцом. Тонкий, юношески стройный, он почти бежал, перепрыгивая с камня на камень, беспокойно оглядываясь. Похоже, он искал кого-то. Донол был зол на него и его товарищей за то, что они струсили, и поэтому не хотел окликать его. Но парень сам заметил Донала и остановился, приглядываясь.
– Эй, есть здесь кто? Вы живые? – послышался его прерывающийся голос. Похоже, он долго бежал, таким тяжелым и частым было его дыхание.
– Нет! Мы призраки, пьющие кровь трусов! Иди сюда, детка, я тебя поцелую! – проговорил Донол нарочито «страшным» голосом.
Дан дико вскрикнул, бросился было в сторону, но упал и растянулся на песке. Донол одним прыжком преодолел расстояние между ними и придавил его к земле. Бедный мальчишка трясся, как лист на ветру.
– Тихо! Тихо! Успокойся! – проговорил Донол негромко. – Это я, Донол! Живые мы, живые!
– Дяденька Донол! Они идут сюда! Надо бежать!
– Кто идет? Те, что нападали на нас?
– Нет! Купец и Нэт с Баггом!
Нэт и Багг – так звали его друзей.
– Насчет купца ты ошибаешься, парень! Он мертв. Я видел его труп.
– Нэта и Багга тоже убили! Я точно знаю! Но теперь они идут сюда!! Уходить надо!
Глаза Дана дико блестели в свете луны, он весь дрожал.
– Ты спятил от страха! Мертвые не ходят! Их нечего бояться – бояться надо живых! – сказал Донол. На миг он представил мертвыми этих мальчишек – Ната и Багга, и жалость шевельнулась в его душе.
– Нет! Клянусь – я не сумасшедший! Я видел их! Да вон они, вон! Глядите! – Дан ткнул рукой в темноту ночи...
Донол посмотрел, и холодок пробежал по его спине: четко выделяясь на фоне мерцающего моря, к ним приближались черные силуэты, в которых он опознал купца и мальчишек. С ними был кто-то четвертый. Донол пригляделся и узнал Лайса Нари. Они медленно приближались, и огромные темные птицы кружили над ними...
***
Уважаемые подписчики и гости канала! Продолжение этой истории будет в следующем выпуске.
***
Картинка из Pixabay, ссылка