Какая из революций нового времени была самой великой?
Большинство соотечественников, не задумываясь, ответят: «Ну, конечно же, Великая Октябрьская социалистическая революция!»
Именно так нас учили в течение практически всего ХХ века, как учили наших родителей, родителей их родителей и т.д. вплоть до самого октябрьского переворота – тех самых «10 дней, которые перевернули весь мир». И, казалось, сама реальность более полувека подтверждала абсолютную истинность этой аксиомы. Существование могучего в военном и экономическом отношениях СССР, а затем и всего социалистического лагеря («У советской власти сила велика») не оставляло места для каких бы то ни было сомнений. Так продолжалось вплоть до конца 1980-х годов, когда весь социалистический колосс под собственным весом стал распадаться на куски прямо на глазах у всего изумленного человечества.
Можно сколь угодно долго ковыряться в исторических фактах недавнего прошлого, изыскивая в них как реальные, так и мифические причины случившейся трагедии и подбирая кандидатуры, пригодные на роль «козлов отпущения». Суть, однако, самоочевидна: любая система, основанная исключительно на силе, даже на силе феноменальной, нечеловеческой, изначально обречена на крах и разрушение. Она не способна регенерировать, воспроизводиться, как живой организм, приспосабливаться к изменяющимся условиям. То есть, она в принципе нежизнеспособна. И даже если она выполнена из лучших марок легированной стали («как закалялась сталь»), она все равно подвержена пусть и не коррозии, но процессу, известному в науке как «усталость металла». Именно это мы и наблюдали в последние десятилетия ХХ века, как, собственно говоря, наблюдаем и прямо сейчас. В исторической перспективе путинизм представляет собой не что иное (если не отвлекаться на всякую по-человечески понятную корыстную мелочевку), как попытку волевыми решениями сверху восстановить эффективную однопартийность, имперский централизм и державность одновременно. Проблема лишь в том, что для создания собственной «вертикали» в распоряжении режима имеется лишь полностью отработанное вторсырье. Конкретный утиль. А дерьмо, понятное дело, закаляться не может.
В наши дни, через 100 лет после Октября 1917 года, когда пыль катастрофы более или менее улеглась, и пока новая волна народного гнева только начинает закипать, самое время разобраться, что же все-таки произошло и как все это нужно оценивать. Действительно ли Октябрьская революция была столь великой и прогрессивной, как об этом велеречиво и высокопарно талдычили большевики и разного рода иные марксисты?
Утверждение о величии Октябрьской революции представляется ныне более, чем сомнительным, если судить по итогам, по достигнутым ею конкретным результатам. А ведь подлинные масштабы и истинное значение любого крупного исторического события определяются именно теми последствиями, к которым они привели. Например, изобретение колеса, вполне возможно, было не сразу осознано как событие не просто революционное, а воистину эпохальное. Но сейчас нашу цивилизацию без этого открытия и представить нельзя. Равно как и без создания человеческой речи, а затем – звуковых алфавитов, без пороха, без бумаги, без денег, без стали и без двигателей внутреннего сгорания. Несомненно революционным представляется овладение электрической, а затем и ядерной энергией. Едва ли найдутся ретрограды, которые станут отрицать революционный характер космических полетов и исследований, сотовой телефонии, а тем более, компьютеров и интернета. А что насчет петроградского переворота в Октябре?
Все, что мы имеем теперь вследствие испытанных из-за Октябрьской революции мук, такие страны, как Дания, Норвегия, Швеция, Венгрия, Греция, Турция, Словения, Словакия, Чехия и даже Финляндия – одна из самых отсталых из бывших провинций Российской империи, как и многие другие государства Европы, достигли вообще без массовых кровопусканий и прочих чудовищных изуверств. Они не просто поднялись до того же уровня, но и во многих отношениях опередили Советскую Россию, не особо надрываясь, в результате естественного исторического развития. Этот факт неоспорим и неопровержим. То есть, социалистический проект, усиленно и варварски навязываемый России, оказался ошибочным и нереализуемым. Никаких положительных в материальном отношении результатов он не дал: «Мы, оглядываясь, видим лишь руины, / Взгляд, конечно, очень варварский, но верный»,- подвел итог самый глубокомысленный и самый значительный из российских поэтов второй половины ХХ века.
Однако, не будем отчаиваться. Как заявляют многие представители экспериментальной науки, отрицательный результат – тоже результат. Он, как и любой положительный результат, приближает нас к истине, избавляя от очередного из заблуждений. Но, к сожалению, это не всегда так даже в области естественных наук. Иначе мы не слышали бы истории об упорных попытках построить «вечный двигатель» и о прочих технических несуразностях и фантазмах. Что уж говорить о науках общественных! Они по природе своей представляют собой нечто, похожее на постоянно кипящее варево, в котором пена, состоящая из корыстных интересов, предрассудков, пустопорожних мечтаний, эмоций, комплексов, злобы и гормонов, практически всегда бурлит наверху, мешая разглядеть те тяжелые и очень редкие рациональные зерна, которые добываются исключительно опытом всего существования и логикой дисциплинированного, непредубежденного мышления.
Итак, включим мозг. Если бы социализм не удалось построить только в СССР, это можно было бы считать случайностью, следствием стечения неблагоприятных обстоятельств (суровым климатом, слишком большим количеством внешних врагов, социально-экономической и культурной неразвитостью царской России и национальных республик, ошибками кадровой, внутренней или же внешней политики, неизведанностью пути и т. п. и т.д.). Но то фиаско, которое социалистический проект потерпел еще в десятках других стран, из которых государства Прибалтики, Венгрия, Чехословакия и Восточная Германия были для своего времени вполне развитыми как в экономическом, так и в культурном отношениях странами, означает только одно: на современном этапе исторического развития человеческой цивилизации социализм не может быть построен. Учение Маркса о социализме теоретически ошибочно и по этой причине в обозримом будущем практически неосуществимо.
Самые несгибаемые сторонники социализма всенепременно будут указывать на Вьетнам и, в особенности, на Китай (ну, не на Северную Корею же, понятное дело) как на примеры успешного строительства социализма. Этот аргумент, однако, в корне ложен и, более того, совершенно фальшив. Не отказываясь на словах от приверженности идеологии марксизма и от руководящей роли компартии, Вьетнам и Китай пошли путем конвергенции. Они допустили частную собственность на средства производства и таким образом отказались от плановой социалистической экономики. То есть, то, что в них сейчас строится, социализмом считать с научной точки зрения нельзя. Это нечто иное, требующее особо тщательного обследования. Тем более, что, без всякого сомнения, процессы, происходящие в наши дни в этих государствах Юго-Восточной Азии – это наиболее значительные последствия тех событий, что стряслись в Российской империи в конце октября 1917 года.
Подведем итоги: социализм как был всегда, со времен Платона утопией, так и остается утопическим в наши дни. Попытка создать его в СССР стала своего рода повторением строительства Вавилонской башни с той огромной разницей, что ветхозаветные правители при этом гораздо бережнее относились к человеческим жизням «строителей». Возможен ли социализм когда-нибудь в принципе? Ответить на этот вопрос может только Господь. Смертным не дано видеть так далеко. В обозримом будущем, скорее всего, он так и останется недосягаемой мечтой. Но вот то обстоятельство, что идея социализма издавна бередит души людей, присутствуя в их сознании в виде устойчивой фантазии или мечты, дает основания полагать, что человечество будет постоянно стремиться к ее реализации каким-то совершенно невообразимым для нас способом. Если это, конечно, не чисто атавистические подсознательные воспоминания об очень далеком прошлом, о котором ничего конкретного мы знать, к сожалению, пока не можем.
Однако, уже сейчас абсолютно ясно, что только в состоянии фанатичной осатанелости большевики могли рассчитывать на успешное построение в СССР социализма с помощью государственного насилия. Государство, сила, страх и даже террор для этой задачи столь же мало пригодны, как каменные топоры и стрелы при сборке межконтинентальной ракеты или смартфона. Это и предопределило закономерный финал социалистического прожекта. Впрочем, ряд историков пришли к тому же выводу чисто эмпирическим путем: «Тот большой рывок, который совершили большевики-коммунисты, чтобы догнать и перегнать развитые страны Запада, ничего не изменил».
Что нам остается? Утереться и забыть, пытаясь жить дальше? Ни в коем случае. Мы просто обязаны все понять и усвоить так, чтобы никогда больше красная чума тоталитаризма и милитаризма не посмела бы расползаться с нашей земли. Только таким образом мы сможем почтить память всех жертв революции и террора, успокоить их души хотя бы тем, что гибель их не была напрасной, что они своими муками обеспечили безопасность всех последующих поколений российских граждан.
Это к тому, что время от времени вновь раздаются крайне подлые разглагольствования о том, что «государство – это, мол, высшая форма существования социума». Ничего подобного! Это – дьявольская ложь. Раз и навсегда: государство, государственный аппарат - это низшая, самая примитивная форма существования социума. Она возникла в незапамятные времена. И существует в наши дни она исключительно по той причине, что еще нужна и социуму и всем нам в качестве аппарата насилия для поддержания общественного порядка, для защиты границ и территории, а также для подавления криминала, в том числе и коррупции.
Но именно поэтому само государство сплошь и рядом может становиться чрезвычайно опасным, если оказывается в нечистоплотных руках или же вырывается из-под контроля общественности. В частности, если, например, криминал тем или иным образом исхитряется оказаться за штурвалом государственного корабля, созданного именно для борьбы с криминалом. В этих случаях, и это – основной признак криминализации государственной власти, административный аппарат всенепременно будет вторгаться почти во все сферы хозяйственно-экономической деятельности общества, вытесняя из них граждан и гражданские организации. В принципе государство должно заниматься тем и только тем, что не под силу делать самому обществу. В противном случае оно злоупотребляет своими административными полномочиями.
Впрочем, уроки, преподанные нам историей в процессе «строительства социализма», не следует обсуждать впопыхах, мимоходом. Они требуют обстоятельности и полной концентрации внимания.