Вала по имени Намо, он же Мандос, формально заявлен как владыка мёртвых. То есть кто-то вроде Аида в греческой мифологии. Его супруга Вайрэ именуется «ткачихой», она заменяет Мойр, сразу всех трёх, сплетая гобелены, изображающие историю мира Арды — как прошлую, так и будущую. Намо тоже знает будущее, причём неизвестно, он ли получает данную информацию от супруги или же она у него. В любом случае, данная информация считается совершенно секретной даже среди самих валар. Намо делится ею с другими лишь по приказу самого Манвэ, верховного владыки всей Арды.
Вроде бы всё понятно и логично, Мандос работает хранителем душ мёртвых, а заодно и их судьей. Вот только даже при беглом рассмотрении выясняется, что на самом деле он безработный. Точнее, Намо попросту нечего делать. Души людей ему вообще не подотчётны, они покидают мир Арды навсегда. Гномами заведует их творец, то есть вала Аулэ. Их души тоже могут спать беспробудным сном в Мандосе, но и только, судить их или распоряжаться их судьбой Намо не может, это не его юрисдикция.
То же самое относится и к эльфам. Даже если по прибытии в Валинор их в самом деле судит Намо, после этого они оказываются в садах Лориэна, то есть во владениях Ирмо. Там они и пребывают, вне власти Намо. Кто остаётся? Орки — те же эльфы, только порченные. С их душами происходит то же самое, что и с душами обычных эльфов. То есть чертоги Мандоса на самом деле пусты, там просто некому пребывать на постоянной основе и находясь в сознании. Это обычный вокзал с камерой хранения (если души гномов и в самом деле спят именно у Мандоса, а не у Ауле).
Есть ли в текстах Толкиена упоминания о том, чтобы Мандос, как Аид в греческих мифах, решал чью-то судьбу? Да, есть. Но во всех таких случаях, а их ровно три, Намо лишь выполнял волю Эру. Первый случай — душа Берена, отказавшаяся уходить. В итоге пришла Лучиэнь и забрала её. Второй случай — беседа с покидавшими Валинор феанорингами и ушедшими вместе с ними эльфами-нолдор. Намо озвучил информацию о том, что их ждёт в будущем, без всяких личных комментариев, добавлений или пожеланий.
Третий случай — десант Нуменора на земли Валинора. Вала тогда попросту сложили с себя полномочия, обратившись к Эру, который и решил раз и навсегда нуменорскую проблему. Морской десант оказался погребён под скалами, но поскольку нуменорцы жаждали бессмертия, то их души остались в Арде, в ожидании конца времён. То есть с ними произошло примерно то же, что и с «армией мертвецов» Дунхарроу, только срок ожидания их освобождения ещё дольше. Намо тут, опять же, ни при чём, он даже не сторожит эти души, они ему вообще не подотчётны.
Но если вала Намо не царит над мёртвыми и не управляет их посмертной судьбой, чем он вообще занят? Его реальные функции сводятся к двум основным: он является держателем бренда «Владыка смерти» и заодно, в случае некоторых экстремальных ситуаций, говорит от имени Эру. Как «Голос Саурона» или ангел Метатрон в христианской мифологии. Как так получилось? Отгадка простая — Толкиен делал свой пантеон валар на основе греко-римской системы богов. Поэтому были нужны три главных владыки, изображавшие Зевса (Манве), Посейдона (Ульмо) и Аида (Намо). Но поскольку Толкиен был христианином, он не мог допустить, чтобы посмертие душ в его мире зависело от чьей-то иной воли, кроме как самого Господа. Причём над людскими душами даже Иллуватар оказался не властен, вынужденный выпроваживать их куда-то вовне, что полностью согласуется с представлением о том, что Эру на самом деле всего лишь мелкий демиург своего локального мирка.
По вышеперечисленным причинам Намо остался без своей основной работы. Но на самом деле ему есть чем заняться, ведь по сути он совмещает, кроме управления вокзалом для душ и складскими помещениями при нём, ещё и должности кризисного переговорщика, а также секретчика. А вот титул Владыки Царства Мёртвых у него фиктивный.