Влюблённый человек в самом начале своей любовной истории - самое растерянное и нелепое существо, которое только можно представить. Он говорит невпопад, слишком громко смеётся, не знает, куда деть руки. Он смотрит во все стороны одновременно, лишь бы не на предмет своего обожания. Он репетирует фразы и в последний момент их забывает. Он ждёт встречи и в последний момент готов всё отменить, спрятаться и не отвечать на телефонные звонки. Он кажется смешным и неуклюжим. Он вызывает в ответ жалость и сочувствие, но никак не взаимную любовь. Он и сам это понимает. Он клянётся, что завтра возьмёт себя в руки. Но взять не получается, и он сам уже готов расплакаться от отчаянья.
Вы когда-нибудь так влюблялись? В детстве, в юности? Так, чтобы всем сердцем, без оглядки, без памяти, с полным выключением рассудка? Я так влюбляюсь постоянно, и это доставляет массу переживаний моей семье. Хотите подробностей?
Лет шесть назад я влюбилась в скрапбукинг. Это не было увлечением, всё было очень серьёзно. Эта любовь уходила корнями в самое детство. В детстве я вырезала картинки и надписи из журналов, клеила открытки-коллажи всем, даже совершенно незнакомых людям. Бабушкам в парке, грустной девушке на лавочке, водителю в маршрутке, музыканту в подземном переходе. И поэтому когда спустя полжизни в моих руках снова очутились ножницы, это была сумасшедшая любовь. Я проводила ночи на кухне с картонками, штампами и кружевами. Я будила мужа с рассветом, чтобы показать ему новый альбом или новую открытку. Я сметала всё с прилавков творческих магазинов. В совместных закупках мои заказы составляли наверное половину посылки. Эта любовь была взаимной, и мы с моим творчеством с упоением напитывали друг друга. Пока однажды не напитали.
Следующим в относительно успокоившуюся семейную жизнь ворвался совместно-закупочный бизнес. Никаких задатков бизнесмена у меня не было, но я 1) была за здоровую жизнь, 2) страшно любила коробочки. К тому же, я решила, больше никакой самодеятельности и безделушек! Только польза (только хардкор)!
На тот момент я уже с упоением читала книги по китайской медицине, изучала описание товаров на айхербе, что из чего производится, что с чем совмещается, что на чём отражается. Я лечила себя, свою семью, семьи знакомых (и незнакомых). Нет, слово "лечила" неправильное, конечно. Но я с упоением делилась всеми знаниями и находками. А люди в ответ с упоением делились результатами такого "лечения". Эта моя новая любовь была ещё более знергозатратной (и финансово тоже), чем предыдущая. Но это не имело никакого значения. Польза ведь! Для здоровья! Чтоб быть красивыми. Чтоб жить вечно. Муж держался за сердце (предполагаю, когда я не видела, то и за голову). Но и этой моей страсти суждено было погаснуть. Возлюбленный оказался слишком многоликим, ненадёжным и даже опасным. Я перестала ему верить, и его очарование стало спадать.
Я вернулась в семью и наконец-то образумилась. Моя семья прекрасна, и я не уставала удивляться и радоваться каждый день этим мужчинам, большим и маленьким, которые меня окружали. Терпеливый муж, ответственный Митя, ласковый Гоша, энергичный Никита...Я повесила на окна новые шторы, купила новую сковородку и завела пару цветков в горшках. Меня наполняло умиротворение и спокойствие, я потеряла счёт времени...
Пока однажды не проснулась в Мандреме у океана.
Эта новая любовь случилась не сразу. Я прилетела с детьми в Дели. В Дели был смог и не было видно неба. В поезде из Дели в Гоа был жуткий холод и не было ни одной женщины в вагоне, кроме меня и Аси. В Гоа были вороватые заискивающие индусы, которые рвались навариться на нас на каждом шагу. Нон-стоп 24 часа я была в режиме активированной бдительности. Я знала, что всё, что со мной происходит - это уроки, и я судорожно пыталась понять, какие знания я должна вынести из всего этого. Я даже не думала тогда, что вынесу из всего этого - новую любовь.
Я любила солнце, которое каждый вечер уходило в океан. Любила вид на океан с Мандремовской горы. Любила индуистские темплы, запах благовоний и индийскую музыку. Любила все их легенды и истории про тысячи разных богов. Индийскую еду. Горячие самосы. Чикен тандури. Чили, завёрнутый в чапати. Кокосовую воду, папайю, манго, кешью. Я любила мотоциклы, любила гонять без прав и шлема, любила ветер в лицо... Я рыдала в индийском аэропорту в голос, и уговаривала себя, что расстаюсь с моей новой безумной любовью всего на несколько месяцев. Помню, первое, что я сказала мужу, уткнувшись в российском аэропорту в его плечо: "Только не спрашивай меня пока ни о чём, ладно?"
Муж не спрашивал. Муж терпеливо смотрел три года на трансформацию этой любви. Любовь с Индией оказалась взаимной и очень страстной. В Гоа всё дышит любовью. В Гоа всё ласкает тебя даже физически: океан, ветер, солнце. В Гоа прекрасные люди, прекрасная музыка, прекрасные встречи... И всё бы могло остаться именно так, но любящему сердцу всегда мало даже самой взаимной и преданной любви. Любящий хочет ещё больше любимого, всего целиком, всего без остатка.
Я хотела знать про Индию всё. Её людей, её обычаи, её законы. Я ездила автобусами и поездами, я обрастала индийскими контактами, я читала книги про индуизм и в знакомилась с историей и праздниками каждого храма, в который заходила. Чтобы примерно представить масштабы этого знакомства, скажу, что только в нашей деревне Мандреме - двенадцать действующих храмов, посвящённых разным богам, и во дворе у каждой индуистской семьи - свой маленький темпл, тоже с конкретными богами и определённым порядком религиозных служб и ритуалов.
Индийская сказка начала понемногу развенчиваться. За терпкими специями и пёстрыми нарядами обнаружились живые люди, иногда наивные, иногда испуганные, иногда хитрые и ушлые. Стали острее недостатки и заметнее изъяны. Стало больнее видеть тощих собак и растущие на пустырях помойки. Я далека от эзотерики и метафизики, Гоа никогда не был окрашен для меня в сияющие цвета аур и чакр. Я не встречала там ни учителей, ни мастеров, ни просветлённых. Но пока была любовь, был ореол чего-то прекрасного. Сначала над всей Индией, потом уже только над Гоа. Сейчас он остался только над тем местом, где мой дом в Мандреме, наш кусочек пляжа и дорожка на воде от солнца, уходящего каждый вечер за океан.
Три года мы с мужем говорили про Индию. Я делилась с ним книгами, историями, фотографиями. Муж терпел индийскую музыку в машине, и чёрную куклу-оберег дома на подоконнике. Терпел острые специи в еде и масала чай десять раз в день. Он только удивлялся всё время, глядя на меня, и, кажется, считал дни, когда же меня наконец отпустит.
А отпустило меня через два года. Наш союз с Индией как будто вошёл в фазу размеренной семейной жизни со всем её неприглядным бытом. И другой быт, со шторами и цветами в горшке, наконец перевесил. Помню, в прошлом году осенью я даже сказала мужу: "Может, ну её, зимовку? Не поедем?" Мы поехали по рациональным соображениям и, возможно, по этим же соображениям поедем ещё раз. Но любви больше не было. Мы с Гоа (и Индией) каким-то чудесным образом стали добрыми друзьями, и научились закрывать глаза на мелкие недостатки друг друга. А я ещё сильнее полюбила свою семью, к которой опять вернулась. Ну правда, сколько можно крутить эти бессмысленные романы?..
В детстве я была влюбчивым ребёнком. Каждые полгода я влюблялась в нового мальчика и каждый раз навсегда. Каждый раз мне казались смешными прошлые чувства, а вот эти, новые, были совсем другое, они были огого и эгегей, и вот в этот раз это точно до гроба. Я давно выросла и научилась относиться с уважением ко всем прошлым чувствам, к кому бы и к чему бы они ни были. Я научилась бережно относиться к чувствам настоящим. Я научилась встречать каждую любовь с радостью. Не бросаться в неё с головой, а входить постепенно. Я научилась беречь себя и заботиться о себе. Я научилась не прятаться от боли, а проживать её, всегда постепенно, всегда осторожно. Но вот не влюбляться - не научилась.
Я благодарна моему мужу за терпение, доверие и тепло, с которым он каждый раз вместе со мной переживает моё новое кораблекрушение, землетрясение или очередной конец света. За то, что он никогда не смеялся над моими чувствами, никогда не переубеждал меня и не воспитывал, никогда не говорил мне, что я сумасшедшая. Даже в прошлом году, осенью, за два дня до нашего самолёта в Индию, когда я сказала ему: "Пока ничего мне не отвечай, ладно? Но я хочу, чтобы мы все жили в Грузии. Мы поговорим об этом весной. Пока просто подумай. Мы обязательно должны жить в Грузии". Влюблённый человек в самом начале своей любовной истории - самое растерянное и нелепое существо, которое только можно представить. Он говорит невпопад, слишком громко смеётся, не знает, куда деть руки. Он смотрит во все стороны одновременно, лишь бы не на предмет своего обожания. Он репетирует фразы и в последний момент их забывает. Он ждёт встречи и в последний момент готов всё отменить, спрятаться и не отвечать на телефонные звонки. Он кажется смешным и неуклюжим. Он вызывает в ответ жалость и сочувствие, но никак не взаимную любовь. Он и сам это понимает. Он клянётся, что завтра возьмёт себя в руки. Но взять не получается, и он сам уже готов расплакаться от отчаянья.
Вы когда-нибудь так влюблялись? В детстве, в юности? Так, чтобы всем сердцем, без оглядки, без памяти, с полным выключением рассудка? Я так влюбляюсь постоянно, и это доставляет массу переживаний моей семье. Хотите подробностей?
Лет шесть назад я влюбилась в скрапбукинг. Это не было увлечением, всё было очень серьёзно. Эта любовь уходила корнями в самое детство. В детстве я вырезала картинки и надписи из журналов, клеила открытки-коллажи всем, даже совершенно незнакомых людям. Бабушкам в парке, грустной девушке на лавочке, водителю в маршрутке, музыканту в подземном переходе. И поэтому когда спустя полжизни в моих руках снова очутились ножницы, это была сумасшедшая любовь. Я проводила ночи на кухне с картонками, штампами и кружевами. Я будила мужа с рассветом, чтобы показать ему новый альбом или новую открытку. Я сметала всё с прилавков творческих магазинов. В совместных закупках мои заказы составляли наверное половину посылки. Эта любовь была взаимной, и мы с моим творчеством с упоением напитывали друг друга. Пока однажды не напитали.
Следующим в относительно успокоившуюся семейную жизнь ворвался совместно-закупочный бизнес. Никаких задатков бизнесмена у меня не было, но я 1) была за здоровую жизнь, 2) страшно любила коробочки. К тому же, я решила, больше никакой самодеятельности и безделушек! Только польза (только хардкор)!
На тот момент я уже с упоением читала книги по китайской медицине, изучала описание товаров на айхербе, что из чего производится, что с чем совмещается, что на чём отражается. Я лечила себя, свою семью, семьи знакомых (и незнакомых). Нет, слово "лечила" неправильное, конечно. Но я с упоением делилась всеми знаниями и находками. А люди в ответ с упоением делились результатами такого "лечения". Эта моя новая любовь была ещё более знергозатратной (и финансово тоже), чем предыдущая. Но это не имело никакого значения. Польза ведь! Для здоровья! Чтоб быть красивыми. Чтоб жить вечно. Муж держался за сердце (предполагаю, когда я не видела, то и за голову). Но и этой моей страсти суждено было погаснуть. Возлюбленный оказался слишком многоликим, ненадёжным и даже опасным. Я перестала ему верить, и его очарование стало спадать.
Я вернулась в семью и наконец-то образумилась. Моя семья прекрасна, и я не уставала удивляться и радоваться каждый день этим мужчинам, большим и маленьким, которые меня окружали. Терпеливый муж, ответственный Митя, ласковый Гоша, энергичный Никита...Я повесила на окна новые шторы, купила новую сковородку и завела пару цветков в горшках. Меня наполняло умиротворение и спокойствие, я потеряла счёт времени...
Пока однажды не проснулась в Мандреме у океана.
Эта новая любовь случилась не сразу. Я прилетела с детьми в Дели. В Дели был смог и не было видно неба. В поезде из Дели в Гоа был жуткий холод и не было ни одной женщины в вагоне, кроме меня и Аси. В Гоа были вороватые заискивающие индусы, которые рвались навариться на нас на каждом шагу. Нон-стоп 24 часа я была в режиме активированной бдительности. Я знала, что всё, что со мной происходит - это уроки, и я судорожно пыталась понять, какие знания я должна вынести из всего этого. Я даже не думала тогда, что вынесу из всего этого - новую любовь.
Я любила солнце, которое каждый вечер уходило в океан. Любила вид на океан с Мандремовской горы. Любила индуистские темплы, запах благовоний и индийскую музыку. Любила все их легенды и истории про тысячи разных богов. Индийскую еду. Горячие самосы. Чикен тандури. Чили, завёрнутый в чапати. Кокосовую воду, папайю, манго, кешью. Я любила мотоциклы, любила гонять без прав и шлема, любила ветер в лицо... Я рыдала в индийском аэропорту в голос, и уговаривала себя, что расстаюсь с моей новой безумной любовью всего на несколько месяцев. Помню, первое, что я сказала мужу, уткнувшись в российском аэропорту в его плечо: "Только не спрашивай меня пока ни о чём, ладно?"
Муж не спрашивал. Муж терпеливо смотрел три года на трансформацию этой любви. Любовь с Индией оказалась взаимной и очень страстной. В Гоа всё дышит любовью. В Гоа всё ласкает тебя даже физически: океан, ветер, солнце. В Гоа прекрасные люди, прекрасная музыка, прекрасные встречи... И всё бы могло остаться именно так, но любящему сердцу всегда мало даже самой взаимной и преданной любви. Любящий хочет ещё больше любимого, всего целиком, всего без остатка.
Я хотела знать про Индию всё. Её людей, её обычаи, её законы. Я ездила автобусами и поездами, я обрастала индийскими контактами, я читала книги про индуизм и в знакомилась с историей и праздниками каждого храма, в который заходила. Чтобы примерно представить масштабы этого знакомства, скажу, что только в нашей деревне Мандреме - двенадцать действующих храмов, посвящённых разным богам, и во дворе у каждой индуистской семьи - свой маленький темпл, тоже с конкретными богами и определённым порядком религиозных служб и ритуалов.
Индийская сказка начала понемногу развенчиваться. За терпкими специями и пёстрыми нарядами обнаружились живые люди, иногда наивные, иногда испуганные, иногда хитрые и ушлые. Стали острее недостатки и заметнее изъяны. Стало больнее видеть тощих собак и растущие на пустырях помойки. Я далека от эзотерики и метафизики, Гоа никогда не был окрашен для меня в сияющие цвета аур и чакр. Я не встречала там ни учителей, ни мастеров, ни просветлённых. Но пока была любовь, был ореол чего-то прекрасного. Сначала над всей Индией, потом уже только над Гоа. Сейчас он остался только над тем местом, где мой дом в Мандреме, наш кусочек пляжа и дорожка на воде от солнца, уходящего каждый вечер за океан.
Три года мы с мужем говорили про Индию. Я делилась с ним книгами, историями, фотографиями. Муж терпел индийскую музыку в машине, и чёрную куклу-оберег дома на подоконнике. Терпел острые специи в еде и масала чай десять раз в день. Он только удивлялся всё время, глядя на меня, и, кажется, считал дни, когда же меня наконец отпустит.
А отпустило меня через два года. Наш союз с Индией как будто вошёл в фазу размеренной семейной жизни со всем её неприглядным бытом. И другой быт, со шторами и цветами в горшке, наконец перевесил. Помню, в прошлом году осенью я даже сказала мужу: "Может, ну её, зимовку? Не поедем?" Мы поехали по рациональным соображениям и, возможно, по этим же соображениям поедем ещё раз. Но любви больше не было. Мы с Гоа (и Индией) каким-то чудесным образом стали добрыми друзьями, и научились закрывать глаза на мелкие недостатки друг друга. А я ещё сильнее полюбила свою семью, к которой опять вернулась. Ну правда, сколько можно крутить эти бессмысленные романы?..
В детстве я была влюбчивым ребёнком. Каждые полгода я влюблялась в нового мальчика и каждый раз навсегда. Каждый раз мне казались смешными прошлые чувства, а вот эти, новые, были совсем другое, они были огого и эгегей, и вот в этот раз это точно до гроба. Я давно выросла и научилась относиться с уважением ко всем прошлым чувствам, к кому бы и к чему бы они ни были. Я научилась бережно относиться к чувствам настоящим. Я научилась встречать каждую любовь с радостью. Не бросаться в неё с головой, а входить постепенно. Я научилась беречь себя и заботиться о себе. Я научилась не прятаться от боли, а проживать её, всегда постепенно, всегда осторожно. Но вот не влюбляться - не научилась.
Я благодарна моему мужу за терпение, доверие и тепло, с которым он каждый раз вместе со мной переживает моё новое кораблекрушение, землетрясение или очередной конец света. За то, что он никогда не смеялся над моими чувствами, никогда не переубеждал меня и не воспитывал, никогда не говорил мне, что я сумасшедшая. Даже в прошлом году, осенью, за два дня до нашего самолёта в Индию, когда я сказала ему: "Пока ничего мне не отвечай, ладно? Но я хочу, чтобы мы все жили в Грузии. Мы поговорим об этом весной. Пока просто подумай. Мы обязательно должны жить в Грузии".
