Когда битва закончилась, царь Басилей поднялся на борт «Шустрого Стрижа» – так назывался корабль гринсийской стражи – прихватив с собой связанного по рукам и ногам некроманта Ивила. Стражники обещали доставить колдуна в город, сообщить о нём в столицу, а потом передать суду за преступления против граждан Вертхолма и против граждан Морского царства. Царь в свою очередь пообещал прислать своих представителей на суд и вернуть в Гринси консула.
Пока царь Басилей вёл переговоры с гринсийцами на «Шустром Стриже», подданные морского царя разгребали кости, качающиеся на волнах, и занимались своими раненными и убитыми, Ряска в это время находилась на «Серебристой Ящерке», обнимаясь с друзьями, пересказывая им свои приключения и выслушивая их впечатления от битвы с мертвецами. Позабытый всеми магистр Ох, воспользовавшись случаем и темнотой, приказал поднять паруса «Вендетты» и дунул со всей мочи прочь. Когда стражники из Гринси спохватились, что магистра Ох тоже следует арестовать за похищение Амелии, след «Вендетты» уже давно простыл. Погоню решили не посылать. Ряска было встревожилась, думая, что на яхте остался саркофаг с проклятием, но Басилей ей сказал, что забрал саркофаг с корабля и приказал десятку стражников доставить его к ближайшей кузнице, заковать в цепи, а потом отправиться к глубочайшей впадине, находящейся в нескольких неделях пути от замка, и там сбросить сундук в пропасть.
После того, как со всеми делами и разговорами было покончено, и «Шустрый Стриж» с заключённым под стражу Ивилом отправился обратно в Гринси, Ряска позвала Басилея на «Серебристую Ящерку» и познакомила морского царя со своими друзьями. Басилей галантно поцеловал руки Сильвии и Амелии, пожелал выздоровления Паю, Джеку и Степану, поблагодарив всех за помощь Ряске в её путешествии. Возле Степана он невольно задержался, нахмурив лоб, будто что-то припоминая.
– Молодой человек, а мы с вами не встречались ранее? – спросил наконец морской царь.
– Уверен, что нет. Такое событие я бы точно запомнил, – улыбнувшись, ответил Степан, – к тому же сто лет назад даже моих родителей ещё не было на этом свете.
– Да, вы правы, всё время забываю, что я и мои подданные пропустили целый век.
Джек и Сильвия не могли полноценно управлять яхтой из-за своих ран, Пай и Степан нуждались в постоянном уходе и присмотре, а Амелии не терпелось приступить к изучению особенностей русалочьего быта, поэтому, когда царь Басилей пригласил всех пятерых погостить в Замке-на-дне-моря, пообещав, что маг Лютик сделает так, что они смогут дышать под водой, они с восторгом согласились, и решение доставить яхту к Замку-на-дне-моря и оставаться там, в гостях у морских жителей, пока все достаточно не окрепнут, было принято единогласно. Морские жители привели стайку дельфинов, надели на них упряжь, и на дельфиньей тяге «Серебристая Ящерка» со спущенными парусами плавно двинулась в направлении замка. По дороге Ряска подобрала из тайника медальон и спрятала его в свой сундучок рядом с дневником и прочими сокровищами Перлы.
К утру следующего дня «Ящерка» прибыла к замку и встала на якорь. Маг Лютик, поднявшийся на борт с сумкой, полной магических снадобий, поставил прямо на палубе маленькую бронзовую жаровню, развёл в ней огонь и вскипятил воду в металлической чаше. Затем он бросил туда порошок из одного пакетика, щепотку кристаллов из другого, покрошил сушёных сиреневых водорослей, помешал серебряной ложкой против часовой стрелки и протянул чашу с горячим варевом Амелии, которая сидела рядом и с жадным любопытством наблюдала за процессом, делая пометки в блокноте.
– Вот, пара глотков этого снадобья, и вы сможете неделю дышать под водой, как это делают русалки, – с важным видом произнёс он.
Амелия взяла чашу, с подозрением понюхала, потом, решившись, сделала маленький глоток, облизнулась и с удовольствием глотнула ещё раз.
– Вкуусно! – воскликнула она и передала чашу дальше.
Когда чаша опустела, Амелия нетерпеливо прыгнула за борт, желая проверить действие снадобья. Она нырнула и отсутствовала несколько минут, потом показалась на поверхности, жизнерадостно подпрыгивая в волнах, и крикнула:
– Оно работает! Удивительно и невероятно! Давайте все сюда!
Морские жители помогли Паю и Степану перебраться за борт и опуститься на дно, Джек и Сильвия справились сами, и вскоре все пятеро друзей оказались в Подводном Замке. Степан и Пай были слишком слабы, поэтому их доставили в комнаты для гостей, где врач Медуза осмотрела каждого ещё раз, поменяла им повязки и оставила отдыхать. Впрочем, все остальные тоже валились с ног от усталости, включая царя и остальных морских обитателей, поэтому, как ни не терпелось Амелии всё сразу исследовать, а Ряске всё показать и похвастаться, первым делом все отправились спать.
А вечером был торжественный праздничный ужин, за которым по плану шли танцы и фейерверки.
Как только все гости собрались за своими столами на замковой площади, царь Басилей встал и окинул взглядом всех присутствующих. Разговоры тут же смолкли, не было слышно ни шорохов одежды, ни звона посуды: Ряскины друзья и подданые морского царя замерли, устремив взоры на Басилея, ожидая того, что он скажет.
– Друзья, вчера был знаменательный день для нас. Все вместе мы победили врага, приложившего руку к проклятью, сразившему нас на сто лет, защитили Морское царство и нашу морскую царевну, – Ряска на этих словах смущённо заёрзала, а Басилей продолжил, с внезапной грустью в голосе: – Но не все из нас вернулись с этой битвы. Пусть погибших морских жителей и немного, но смерть каждого из них – большое горе. Давайте помянем их и пожелаем быстрых попутных волн их душам по дороге к Вечному Океану.
Морские жители молча встали, встала и Ряска, опустив голову, снова укоряя себя и виня и в этих смертях, и в том, что даже не успела познакомиться с погибшими из-за неё русалками, и в том, что забыла о погибших и беспечно радовалась победе и встрече с друзьями. После пяти минут скорбного молчания, царь встряхнул головой, дал знак всем сесть и продолжил речь:
– Мы заплатили свою цену, и мы победили. Теперь всё в прошлом: и проклятие, и страх. Мы можем спокойно жить и не бояться за своих близких, как в старые добрые времена. Давайте это отпразднуем!
Царь сел, маэстро Краб взмахнул руками перед своим маленьким оркестром, и заиграла музыка. Сначала грустная и вызывающая слёзы, потом всё более и более лёгкая, стряхивающая с себя тоску, как искупавшаяся собака воду. Гости оживились и зашевелились на своих местах, поглядывая по сторонам и на свои пустые тарелки. На столах, застеленных тончайшими кружевными скатертями и украшенных красивейшими морскими цветами, стали появляться ароматные и аппетитные блюда, незнакомые сухопутным гостям. Пай, сидевший с забинтованной головой и жаловавшийся в начале вечера на отсутствие аппетита, с энтузиазмом всё пробовал, восхищался, а потом встал и пошёл знакомиться с замковым шеф-поваром. Амелия при первой же возможности подсела к Лютику, завязав непринуждённую беседу о специфике магии под водой. Степан, когда первая официальная часть вечера миновала, а гости расслабились и стали бродить от столика к столику, перебрался за стол морской стражи, чтобы пообщаться на профессиональные темы. Джек и Сильвия, отдав должное изумительно вкусным блюдам, пошли танцевать. Они кружились в танце сначала друг с другом, а потом с новыми морскими знакомыми. Маэстро Краб и его оркестр были сегодня в ударе: нежные и романтичные мелодии сменялись быстрыми и зажигательными, заставляющими ноги топать, а головы покачиваться в такт музыке. Жалобная песня скрипки переплеталась с глубокими, насыщенными, пробирающими до слёз звуками виолончели, и вдруг к этому добавлялось то жизнерадостное журчание флейты, то будоражащий гром ударных.
Ряска, чинно сидевшая за столом по левую руку от царя Басилея, смотрела на своих друзей и радовалась, что им так хорошо в Замке-на-дне-моря, и что каждый нашёл здесь себе что-то по душе. Её взгляд остановился на Степане, который что-то воодушевлённо рассказывал Галеусу, размахивая своими длинными руками. Словно почувствовав, что она на него смотрит, он поднял на неё глаза, улыбнулся и помахал ей. Галеус перехватил его взгляд, обернулся, посмотрел на Ряску и тоже ей улыбнулся. И тут до Ряски дошло, кого ей напоминал Галеус с первой их встречи. Не любимую умершую бабушку, нет. А вполне себе живого Степана. Ряску так взволновало это внезапное открытие, что она потянула Басилея за рукав, чтобы привлечь его внимание.
– Посмотрите! – воскликнула она, указывая на Степана и Галеуса. – У них же одно лицо! Только оттенок кожи и цвет волос и бровей разный.
– Хм. Да, действительно, – приглядевшись и нахмурив лоб, ответил царь. – Интересно, как такое может быть? Надо выяснить!
Он встал и направился к столу стражи. Ряска хотела было пойти следом, но почему-то ей стало неловко, и она осталась на месте. Она наблюдала исподтишка за происходящим, делая вид, что её очень увлек кусок торта, лежащий перед ней на блюдце. Басилей долго беседовал со Степаном и Галеусом, задавая им какие-то, по-видимому, не совсем удобные вопросы: в ходе беседы то один краснел, то второй заливался голубым румянцем. Не вытерпев, Ряска вскочила, отодвинув недоеденный торт, подошла к Басилею, отбросив смущение, и вопросительно на него взглянула.
– Ряска, дорогая, представляешь, у Галеуса, оказывается, была жена в Гринси, – смущённо сказал ей Басилей. – Они познакомились и тайно поженились незадолго до событий с саркофагом сто лет назад. А Степан – правнук той девушки. И, по-видимому, Галеуса.
– Ого! – только и смогла ответить ошеломлённая Ряска, потом собралась с мыслями и спросила у Степана: – Неужели твоя бабушка, про которую ты тогда говорил, которая учила тебя плавать и рассказывала истории про морской народ, дочь Галеуса?
– Видимо, да, – тихо произнёс Степан и обеспокоенно взглянул на морского стражника.
– Но как вы собирались жить вместе? – спросил он Галеуса, – ведь моя прабабушка могла жить только на суше, а ты в море…
– Это было слабым местом в наших планах… Но Марита была такая необыкновенная! Я полюбил её с первого взгляда, едва увидел на празднике Большого Прилива. Мы обязательно что-нибудь придумали бы! Я мог бы проводить часть времени в Гринси, попросив перевода из замковой стражи в охрану консульства. Но потом стали пропадать люди, и меня послали на этот разбитый корабль серогорцев… Когда Ряска меня расколдовала, и я осознал, что прошло сто лет, и что я не увижу больше Мариту, мне хотелось обратно превратиться в камень. Но было не место и не время горевать, и я старался не думать о своей потере.
Галеус замолчал. Горе, которое он столько дней держал в себе, придавив грузом повседневных забот, вырвалось на свободу, заполнив его душу болью. Царь Басилей сочувственно положил руку на его плечо:
– Сто лет, вычеркнутых из наших жизней, многих из нас лишили близких людей. Но посмотри: у нас с Региной теперь есть Ряска, а твоя Марита тоже оставила тебе кое-что после себя. У тебя есть правнук! Он, конечно, уже взрослый парень, всего лет на пять младше тебя, но ты можешь всё равно заботиться о нём, учить тому, что сам знаешь, подружиться с ним.
– Ведь я даже не подозревал, что у Мариты будет ребёнок… – смущённо пробормотал Галеус, – Степан, а твоя мать – моя внучка – живёт сейчас в Гринси?
– Да, и кроме того, у меня есть младшая сестрёнка, а у моей матери есть старший брат, и у него тоже есть дети. Так что потомков у тебя теперь много, – улыбнулся Степан.
– Как ты думаешь, они захотят со мной познакомиться? – неуверенно спросил морской стражник.
– Конечно! Моя сестрёнка будет в восторге – заполучить прадедушку из морского народа!
Все ненадолго замолчали, обдумывая услышанное. Галеус извинился и вышел из-за стола. Быстрыми шагами он удалился в направлении сада: видимо, ему требовалось побыть одному и погоревать об утраченной Марите.
Быстрая и весёлая мелодия, под которую отплясывали стражники с горничными, закончилась, сменившись неторопливой и романтичной старинной балладой. Стражники шумно вернулись за стол, а Степан, взглянув на Ряску, спросил:
– Разрешите пригласить вас на танец, царевна?
Ряска согласно кивнула, и Степан протянул ей руку. Они плавно кружились в танце, одна Ряскина рука покоилась на плече Степана, а пальцы второй в его ладони. Степан был так непривычно близко: она слышала его прерывистое дыхание и ощущала тепло, исходившее от его тела. Ряска посмотрела ему в глаза, в очередной раз восхитившись их приятному, золотисто-зелёному цвету. В обоих зрачках отражалось её лицо: взволнованное и бледное, в обрамлении зелёных волос. Ряска внезапно смутилась, и чтобы скрыть это, спросила:
– Кстати, доктор Медуза говорила, что тебе требуется постельный режим, а ты со мной танцуешь. Это не повредит твоему выздоровлению?
– Думаю, нет. Как ни странно, моё самочувствие значительно улучшилось, едва я попал в море. Раны просто на глазах затягиваются. Вот смотри, – Степан высвободил руку и закатал одну из повязок. Рана и правда выглядела совсем зажившей и затянувшейся тонкой нежной розовой кожей.
– Удивительно! – воскликнула девушка, – как это возможно?
– Либо бинты и лечебные мази доктора Медузы обладают чудесными исцеляющими свойствами, либо море, – улыбнулся Степан, – ещё день, и я готов буду помогать Сильвии в управлении яхтой, можно будет отправляться в путь.
Последние слова Степана больно укололи Ряску. Она помрачнела и опустила глаза.
– Хотя лучше всё же остаться на всю неделю, – продолжил Степан, – Амелия меня не простит, если я лишу её возможности узнать побольше про морскую магию. Да и мне самому совсем не хочется уплывать, – тихо добавил он.
Ряска подняла глаза и слегка улыбнулась. Они продолжили танцевать, болтая о том и о сём, пока мелодия не затихла. Степан с сожалением убрал руку с Ряскиной талии, поблагодарив за танец, потом помедлил чуть-чуть, прежде чем проводить её до её места за столом, и вдруг спросил:
– Ряска, ты случайно не хочешь полюбоваться луной? Сегодня полнолуние, и луна уже должна была взойти на небосвод.
– Хочу! – легко согласилась она, и вместо того, чтобы вернуться за столы, они взялись за руки, оттолкнулись от белых каменных плит пола и поплыли вверх.
Они сидели на носу «Серебристой Ящерки», стоявшей на якоре над замком, и, запрокинув головы, смотрели на огромный лунный диск, сверкавший на тёмно-синем бархате неба, как старинная золотая монета. Ночь была летней и тёплой, слабый лёгкий ветерок нежно касался их лиц и волос, а пронзительно яркие звёзды, казалось, были совсем близко – только вытяни руку повыше и дотянешься.
– Красиво! – прошептала Ряска.
– Очень! – ответил так же шёпотом Степан.
Ряска повернула голову, взглянув на его профиль, светлеющий на фоне тёмного неба, и этот профиль показался ей удивительно прекрасным. Смутившись этой своей мысли, она отвела взгляд, уставившись обратно на луну. И вдруг Ряска почувствовала, что счастье и радость заполнили её до краёв: это было так чудесно, сидеть под широким звёздным небом, в окружении огромного, спокойного, любимого моря и ощущать плечом тепло плеча Степана. Ряска думала о том, как будет жить дальше в Замке-на-дне-моря, ходить на занятия и узнавать новое о мире вокруг, иногда навещать в Гринси своих друзей и Степана, а потом, когда придёт очередная весна, она обязательно отправится в путешествие на болота. Царь Басилей обещал снарядить экспедицию к кикиморам, чтобы узнать, хотят ли они вернуться обратно в море. И Ряска приняла решение присоединиться к этой экспедиции. Она вспомнила обещание, данное ею профессору Теодоркину, о том, что поможет ему разрушить заклятие, наложенное на реку. Она гадала, где профессор находится в этот момент, и представляла, как он удивится, когда узнает, что она теперь морская царевна. Будущее, развернувшееся перед мысленным взором Ряски, казалось ей прекрасным и светлым, полным интереснейших приключений и путешествий. Она счастливо вздохнула и положила голову на плечо Степану.
Конец.