Когда ребёнок маленький, мы оберегаем его от опасностей, от всего, что может причинить вред. Убираем подальше острые предметы, ставим заглушки в розетки, покупаем ограничители для открытых окон, вешаем мягкие бортики на края детской кроватки. Это так естественно, ведь ребёнок ещё не может позаботиться о себе сам.
Но потом ребёнок вырастает, и вот ему, например, уже три года. Большой человек. Человечище. Ему всё можно объяснить, с ним обо всём можно договориться. Он уже не лезет пальчиками в розетки, не трогает острые ножи, не высовывается в открытые окна. Но разве это говорит о том, что он уже готов заботиться о себе сам?
Нет, теперь у него другие розетки, ножи и окна. Это те ситуации, которые вызывают настолько сильные эмоции, что ребёнок не может справиться с ними сам. Например, кусает другого ребёнка за то, что тот не даёт ему игрушку. Или отталкивает младшего брата, когда тот хочет поиграть. Или
бьёт маму, когда та приходит забирать его из детского сада в конце дня. Или грубит бабушке с самого порога, когда его привезли на выходные.
Что мы обычно делаем в таких ситуациях? Чаще всего, ругаем ребёнка и начинаем воспитывать. Кусаться нельзя, малышей обижать нельзя, бить маму нельзя, старшим грубить нельзя и вообще никому грубить нельзя. В лучшем случае (но далеко не всегда) мы говорим всё это с любовью и заботой, посадив ребёнка к себе на колени и обнимая его. Но даже тогда мы не даём ответа на самый главный вопрос: а что - можно?
Ребёнок ведёт себя плохо, не потому что он плохой. Он не стал плохим внезапно - ни в три года, ни в пять, ни в пятнадцать. Просто он не знает, как выразить то, что с ним происходит, не знает, как от этого избавиться. Представьте, что вокруг вас летает огромный овод или к вам за шиворот упал паук. Вы нелепо кружитесь на месте, размахиваете руками, трясёте одежду, прыгаете, вы пытаетесь отмахнуться от овода или вытряхнуть из под рубашки паука. Ваши движения хаотичны и неуклюжи, вы смешны, вы совершаете массу бесполезных движений, вы напуганы, у вас нет времени думать и рационально рассуждать. То же самое происходит с ребёнком, который пытается вытряхнуть из себя незнакомую, непонятную, неприятную эмоцию.
Он кусает другого ребёнка, потому что чувствует себя беспомощным: у него забрали то, что для него ценно. Он отталкивает младшего брата, потому что из-за него больше не чувствует себя значимым и любимым. Он бьёт маму, потому что не смог справиться с отчаяньем от разделения, со страхом, что его оставили и больше за ним не придут. Он по той же причине грубит бабушке, он не хочет расставаться с родителями, он не знает способа рассказать им, родителям, об этом страхе.
Знаете, как помочь ребёнку подружиться с правилами и дисциплиной? Контролируйте фрустрирующие ситуации точно также, как недавно вы контролировали опасные розетки, острые ножи и открытые окна. Будьте рядом, чтобы прийти на помощь, когда это будет не нужно. Играйте на детской площадке двадцать минут, а не тридцать, если вы знаете, что вашему темпераментному и вспыльчивому ребёнку будет трудно играть дольше. Ходите в детский сад на четыре часа, а не на восемь. А если нет возможности ходить четыре, то перекрывайте разделение всеми возможными способами: принесите из дома домашнее одеялко ребёнка на тихий час, положите ему в кармашек какую-нибудь маленькую штучку, которая весь день будет напоминать ему о вас. В Митином детском саду в группе был уголок с семейными фотографиями: в течение дня каждый ребёнок мог подойти и посмотреть на своих маму и папу, бабушку и дедушку, братьев и сестёр и даже попугая и собаку. Одна мама (из недавней лекции Веры Фабер про сон), укладывая дочку спать, говорила: "Ночью я буду приходить к тебе и смотреть, как ты спишь. Утром в этой корзинке будет столько сердечек, сколько раз я к тебе заходила". И на утро корзинка была до краёв полна бумажных сердечек...
Проводите время вместе с бабушками и дедушками, чтобы ребёнок ощутил их частью вашей деревни привязанностей, чтобы не ощущал их как противопоставлению вам, не обижался на них, что из-за них теряет вас.
Уменьшить количество фрустрирующих ситуаций - значит, уменьшить число потенциальных нарушений установленного порядка. Значит - профилактически снизить число дисциплинарных мер и наказаний. Значит - дать меньше поводов сердцу ребёнка зачерстветь, съёжиться, закрыться.
А когда такие ситуации всё же будут случаться (а это довольно часто), просто помогите ребёнку понять и прожить его эмоции. Поставьте рамки для поведения, но не ставьте рамки для возникающих эмоций - это не работает даже со взрослыми. Мы злимся, но не кусаемся. Мы ревнуем, но не толкаемся и не дерёмся. Мы расстраиваемся, но не грубим и не ищем виноватых. Испытывать эмоции - это нормально. Быть живым - это нормально. И как только ребёнок поймёт это относительно себя самого, он поймёт это и относительно другого человека. Как только вы покажете ему безопасный путь для выхода мучительных эмоций, он с радостью и благодарностью пойдёт этим путём. Как только вы назовёте овода - оводом, а паука - пауком, страх станет меньше, а движения - точнее и эффективнее.
Воспитание дисциплины - это не война с собственным ребёнком, это совместный труд на одной стороне.
