Юмористка по жизни! Настолько легко к жизни относилась, просто позавидуешь! А жизнь её не сильно любила поначалу.
Законный муж Иван был родом из соседней деревни, казалось бы, проверенный. Ведь все в деревне друг у друга на виду. Да нет, оказался с гнильцой, вся его семья оказалась с гнилью. Сбежал со своими родителями в Калининград, оставив Нюру беременную с 1,5 годовалой дочкой Ниной, как раз, когда Нина "стала дурой".
Нина в годовалом возрасте переболела менингитом и одновременно получила сильнейший испуг, когда на неё вырвалось пламя из печи. В результате, как говорили все в деревне, "стала дурой".
Приезжал Иван только один раз с новой женой (хотя не разводился с Нюрой) и с их 5 детьми. Привёз 2 отреза ткани на платья оставленным дочерям, им было уже по 11 и 13 лет. Посмотрел на дочерей мельком, а когда узнал, что Нина не поумнела, то не отдал ей гостинец. Нина, хоть и не была большого ума, сказала ему "помрёшь скоро лютой смертью". Очень скоро Иван погиб в жуткой аварии.
Тётя Нюра всегда носила платок, завязав узелок сзади под пучком, и спала тоже всегда в платке, но уже повязав узелок под подбородком! Голова сильно мёрзла.
Второй, но уже гражданский, муж тоже звался Иван, но его все называли по фамилии, просто Стрелков. Стрелков взял в жёны Нюру с двумя маленькими дочками и растил как родных чужих детей, не завёл своих. После его смерти тётя Нюра говорила, что "надо было Ванятке сынков родить", да он берёг её очень.
Когда мы ездили прощаться с деревней и гуляли по старому сельскому кладбищу, зашли и к Стрелкову на могилку. Почистили, поправили, пшена птичкам насыпали, рюмочку налили и папиросок положили.
И вспомнили случай, на всё кладбище до слёз хохотали, всех ворон распугали. Как-то раз напился Стрелков до умопомрачения. Стал бурно радоваться, баб неприлично хватать и всяко «кобениться». Вызвали даже милицию. А он не даётся им, бегает от них по деревне. А они ловят не по-шуточному грозят!
В результате, спасаясь от них, Ванятка нырнул в лужу!!! Вот какая у нас в деревне была глубина луж!!! В общем, милиция уехала, так и не изловив дебошира, а тётя Нюра неделю выковыривала грязь из ушей у Ванятки.
А в самую жару мы ходили купаться на Пьяну, раскладывали одеяло на берегу, играли в карты и отгоняли слепней. Стрелков всегда проделывал одну и ту же процедуру - искупавшись в длиннющих, до самых колен, черных ситцевых трусах, он поворачивался к реке передом, снимал их и отжимал. Спокойно надевали и шёл к нам на одеяло резаться в подкидного дурака. О том, что перед нами все это время был его голый зад, он то ли не думал, то ли не считал это чем-то экзотическим.