Утро выдалось холодное. Ночью выпал снег. Не то, чтобы это было неожиданно для октября, но окна мы с Лидой заклеить забыли. Поэтому, могли теперь слепить маленького снеговичка прямо на подоконнике
- Пиздец, - прокомментировала я заснеженный пейзаж.
- Ну чего ты так, можно же сказать, что-то вроде «отвратительно»,- отозвалась воспитанная подруга, высовывая нос из-под одеяла.
- Нет, Лида, отвратительно, это, когда нам парни дверь солидолом вымазали, а мы им яйцо сырое в косяк загнали. А это, Лида, пиздец. Форменный.
Возразить ей было нечего. Пришлось вставать и набирать трехлитровую банку, где мы обычно кипятили воду
Горячий чай был бы спасением в это беспросветное утро. Но не судьба, не судьба. Из ванной я выскочила на грохот разбившейся банки. Кипятильник искрил рядом с осколками.
- Пиздец? – спросила Лида.
Я согласно кивнула.
В соседнюю дверь тарабанили прямо кипятильником. Открыл нам мрачный Виктор, кутавшийся в шерстяной свитер.
- Вот, - я сунула под нос парню прибор, - кипятильник наебнулся. Посмотришь?
- У тебя же соседка механик, - попытался отвертеться тот, но в комнату впустил.
А в шестьсот восемнадцатой было еще холоднее, даже несмотря на работающий радиатор. Я втайне позавидовала: у нас обогревателя не было.
- М-м-можно окно закрыть? – отстукивая зубами чечетку, попросила Лидка.
- В холодные времена нужно держаться вместе, - улыбнулся Мир и протянул подруге теплую кофту. Сам он сидел в одной футболке
- Сделай пиздюшкам чай что ли, - отозвался Вик из-за стола, где он старательно ковырял корпус кипятильника.
Я заметила, что Лидос украдкой посматривает на подсвеченный лампой профиль. А ничего так. Отросшие черные кудри постоянно падали парню на лоб и он очаровательно и сдувал. Помогало не особо.
Мы с Лидкой удобно устроились на нижнем ярусе кровати, Мир протянул нам две огромные кружки с кипятком. Чай у них был хороший, с бергамотом. И где только такой взяли?
- И откуда это у вас такой чай, - поинтересовалась я?
- у нас еще и кофе нормальный есть, - ответил Мир, - а чай Виктор из Казахстана привез. Когда домой ездил.
- Так он все-таки казах, - засмеялись мы с Лидой.
- Что за ебучая дискриминация, - отозвался Вик, угрожающе размахивая паяльником, - я кореец. Попрошу без выебонов тут. Казахи вообще иначе выглядят.
- А глаза у них тоже узкие, - заржал в ответ Мир.
- Трипиздоблядский случай! Чтоб вас всех в рот наоборот с вашим мудацким кипятильником.
Виктор все-таки домахался паяльником и капнул раскаленным припоем себе на пальцы. Сердобольная Лидка кинулась оказывать ему первую помощь. Точнее, сначала она кинулась к подоконнику и сгребла оттуда немного снега. А потом уже к Вику, который старательно отпихивал от себя девушку, пытавшуюся приложить ему к руке «этот злоебучий снег», аргументируя это тем, что он «сука не стерильный», а он не желает помереть от заражения крови в самом расцвете сил.
Когда свистопляска была окончена, Виктор плюхнулся на кровать, Лидка виновато примостилась рядом.
- Мир, допаяй уже, пожалуйста, - Вик держал левую руку на весу, стараясь ничего не задевать обожжёнными пальцами.
- А почему случай трипиздоблядский? – заглянула парню в лицо Лида. Тот прикрыл глаза и выдернул у нее кружку с чаем.
- Понимаешь, мат это штука универсальная. Вот сказал бы я что-то вроде «какая жалость, я уронил себе на руку раскаленную канифоль», ты бы поняла, что мне больно и срочно требуется что-то сделать? А так, коротко и ясно. Или вот я говорю: «Дай-как мне вот эту хуйню» и ты понимаешь, что мне нужно. А мог бы сказать: «Передай конденсатор». Ты, может, и поймешь, а эти вот хитровыебанные гуманитарии вряд ли.
- Мерзкие инсинуации, - отозвался Владимир, - ничего мы не хитровыебанные. И как выглядит конденсатор уж знаем.
Я согласно покивала, но признаваться в том, что даже не знаю, что это такое не стала.
- Короче, дело к ночи, - резюмировал Вик, - мат это сгусток эмоций. Главное не злоупотреблять.
За окном вставало холодное осеннее солнце. Лидка невзначай пыталась коснуться руки Виктора. В комнате резко пахло припоем, бергамотом и немного табаком. Спину покалывало шерстяное одеяло. Мир за столом почти закончил чинить наш кипятильник. Вик развеселился и увлеченно болтал с нами. Я надеялась упросить Мира сыграть на гитаре. Холодное октябрьское утро становилось теплее с каждой минутой.
Чай мы с Лидой решили теперь пить только у соседей. Ну нахуй этот злоебучий кипятильник.