Тему статьи мне подсказала читательница канала М.М., спасибо ей за это.
Я уже писал, что мне 63 года, я женат, и у нас с женой четверо детей. Причём сначала мы родили и вырастили троих, а потом, когда они увлеклись карьерой и тормозили с внуками, мы взяли инициативу на себя, и так на свет появилась младшая дочка, на 20 лет моложе старшей.
Свои мысли по поводу воспитания детей я изложил в этой статье, но сейчас речь пойдет не об этом.
А о том, что в большой семье достаточно часто требуется медицинская помощь, особенно, с учетом того, что мои родители и родители жены старели, и им тоже нужна была поддержка.
Ясно, что процесс выбора врача - центральный вопрос лечения и, главное, его успешности. Так как его выбирать?
Здесь мы имеем только два основных варианта:
- Никак, если ситуация скоропомощная; если находишься в чужом городе; если сидишь без денег; либо если заболевание легкое, никакой крутой помощи не надо, а нужен, например, просто больничный лист.
- Максимально ответственно, если решаешь плановую медицинскую проблему; если предстоит что-то серьезное; либо если ты ищешь доктора надолго, например, на сопровождение своих детей или для постоянной помощи родителям.
Теперь перейдём к конкретным примерам. Заодно хоть спасибо скажу докторам, полвека поддерживающим меня и моих близких.
Первым вспомню хирурга Балашихинской райбольницы Владимира Ивановича Антоненко. Я - ещё ребёнок, ему уже за тридцать, с опытом военно-морского хирурга, с дальними походами на кораблях. Отсюда, наверное, и уверенность в своих силах, и очень быстрая чистая работа, что уменьшает операционную травму.
И сам он был быстрый, весь чистый, промытый какой-то, в белом докторском костюме и сандалиях, с его вечной присказкой - «Не боИсь, все починим». Конечно, он знал, что надо говорить «не бойся». Но «Не боись», с ударением на букве И, звучало как-то успокаивающе и обнадеживающе.
Встречался я с ним нередко, поскольку не избегал приключений, иногда - неприятных. Но, конечно, приходили мы к нему не только с хирургией, а вообще с любыми проблемами по здоровью. Он обдумывал их суть, выдавал своё коронное «Не боИсь, починим» и вёл нас к тому специалисту, в котором не сомневался. И обычно все в лучшем виде «чинили»:)
Я и сам теперь часто так говорю своим доверителям, и всегда вспоминаю Владимира Ивановича.
Второй врач, о котором хочу рассказать, появился в нашей жизни безо всяких рекомендаций.
Новогодняя ночь на 1986 г. нам с женой запомнилась надолго. Наша семимесячная дочка недавно перенесла пиелонефрит, и мы тряслись над каждым ее чихом. И вот - высокая температура и сильная боль в ухе! Сразу стало не до гостей, мы кинулись к рекламным газетам, - тогда уже появилась возможность пригласить частного врача. Денег в семье было безобразно мало, но уж очень мы перепугались.
Первые трое, до кого удалось дозвониться, категорически отказались - Новый Год же! Семейный праздник.
Четвертая согласилась. Так мы познакомились с Нелли Наумовной Лавентман, Доктором (специально с большой буквы пишу), ставшим ангелом-хранителем нашей семьи почти на 30 лет.
Она уже тогда была сильно немолода, приехала на такси прямо от праздничного стола, от своих детей и мужа. Вошла, сильно прихрамывая (след от автокатастрофы), тщательно вымыла руки, переоделась в свежайший белый халат. Потом разложила многочисленные инструменты из объемистого саквояжа на подстеленную стерильную марлю и ... замерла, внимательно разглядывая нашу плачущую малышку.
Минута. Две. Пять. Я не выдержал - может, начнём? «Нельзя, - спокойно ответила она. - инструменты не согрелись, лишнее расстройство для девочки». Тут только я сообразил, что железяки ее не просто так разложены поближе к настольной лампе, заливавшей все вокруг не только светом, но и теплом.
Она и дальше никуда не спешила. Погугукала и поулыбалась с малышкой, дала ей ухватиться ручонкой за не острую железку. В общем, вошла в доверительный контакт с пациентом и его близкими.
Далее - детальный осмотр (она всегда осматривала не только ухо, но и все тело ребёнка), диагноз - острый отит. Все необходимые процедуры - введение в ушко марлевой турунды, на которую капать лекарство; очищение носика; процедуру закапывания (оказалось, надо на боку, а не на спине) - сначала провела сама. Потом проверила нас и поправила ошибки. Показала, как правильно ставить компресс. Наконец, все подробно расписала на бумаге, и опять же заставила нас пересказать.
Уехала под утро, уже сильно в Новом году, оставив за спиной сразу заснувшую девочку и успокоенных родителей.
Она ещё десятки раз выручала нас, наших близких, наших друзей и друзей друзей. Всегда безотказная, всегда спокойная и уверенная. Когда заходила в комнату со своим саквояжем, сразу становилось легче.
С пяти лет, рассказывала она, мечтала стать врачом, и ни разу не надоело.
Впрочем, однажды я увидел ее неспокойной. С той же дочкой приехал к ней, только через 15 лет. Мы опасались ангины, а Нелли Наумовна умела ловко и безболезненно мазать горло какой-то смесью, которую ей специально, по ее рецепту, готовили в аптеке. Вроде и горло не так уж болело, и температура была небольшой, но Нелли не произнесла привычных слов, типа, все нормально, родители, не паникуйте.
Точнее, про «не паникуйте», конечно, сказала. И про «все будет хорошо» тоже. Но посоветовала прямо от неё ехать в больницу! Госпитализироваться!
«Но что хоть с ней?» - спросил я. «Не знаю, - ответила она. - Давайте в больницу».
В общем, уехали мы в больницу. Уже через несколько часов состояние дочки резко ухудшились, начались трудности с дыханием, но мы успели вовремя. Потом уже был диагностирован мононуклеоз в тяжелой форме.
Это, наверное, и есть инстинкт врача, интуиция, рождённая знаниями и опытом.
Третий доктор - человек, которого я считаю своим учителем, Эрик Исакович Минскер, известный московский психиатр. Он помог тысячам людей, его доброта и отзывчивость всегда были очевидны всем. Тоже врач, от появления которого пациенту сразу становится легче. Но я хочу вспомнить тяжелый момент из его биографии. К сожалению, через подобное приходится пройти многим врачам, имеющим дело с тяжелыми психическими заболеваниями.
Его пациентка, ещё школьница, заболела перед экзаменами в вуз. Тяжелая форма шизотипического аффективного расстройства. Он весьма успешно ее лечил, в итоге она закончила престижный вуз, вышла замуж, устроилась на работу.
После рождения ребёнка - опять психоз и тяжелейшая депрессия. Эрик Исакович был в курсе всех новинок, сам привозил ей только появившиеся за рубежом лекарства. И вновь ремиссия. Довольно длительная и глубокая.
Так и жили: хороший период, потом не очень, но, с помощью Эрика Исаковича, вновь переход в хороший.
Не лучший, наверное, вариант, если есть выбор. Но точно не худший при тяжелом диагнозе: когнитивные показатели не падали, а ремиссии были достаточно длинными.
Потом случилось ухудшение. В общем, по сценарию, ставшим привычным. Лекарства опять помогли, эпизод стал уходить, девушка (женщина уже, более четверти века прошло с момента манифестации заболевания) стала быстро оживать.
И - так, к несчастью, бывает: на выходе из депрессивного эпизода имеется нехороший «синусоидальный» хвост, своего рода аффективные «качели». То хорошо, то вдруг плохо. Когда плохо - наваливается тоска и усталость от болезни. А силы, которых совсем не было в разгар эпизода, уже появились...
Короче, поманила несчастную женщину раскрытая балконная дверь, не доглядели на 15 минут, и совсем немного она не дожила до уже близкого светлого периода.
В общем, Эрик Исакович пришёл на похороны. И хоть было видно, как ему тошно, держался хорошо, помогая родителям, пережившим своего ребёнка.
Мне было его очень жаль, как и настрадавшуюся его пациентку. Но... мы не выбираем свои болезни, а вот свои профессии - выбираем.
Ну, ладно. Вспомнил тех, кому хотел отдать дань уважения и признательности. А теперь перейдём к правилам выбора врача (или психолога, что близко), обещанным в начале статьи.
На самом деле, они просты и очевидны:
- Сбор отзывов и рекомендаций о выбранном специалисте.
Лучше не ориентироваться на интернет-отзывы, там много рекламы и самохвальства. Идеальны отзывы от знакомых, которым доверяете, и которые получили качественную помощь.
Ещё лучше, если они - медики по профессии, то есть, знают предмет достаточно глубоко.
2. Личное впечатление от контакта с выбранным специалистом.
Если не чувствуете эмпатии с его стороны, то лучше продлить поиски. Понятно, что Вы у него не единственный. Однако душевное тепло, идущее от доктора, тоже лечит.
В случае с выбором психолога, возможно, это вообще главный пункт. Ещё можно представить, что к Вам на час заскочит чудо-хирург, и, вовсе с Вами не общаясь, блестяще выполнит какую-то чудо-манипуляцию. Но невозможно представить, что Вам реально поможет психолог, которому на Вас наплевать.
Только эмпатия. И только взаимная.
3.3. Ознакомление с планом лечения, его вариантами, и обоснование выбора окончательного варианта доктором.
Немножко непривычно? Разве врач обязан докладывать больному такие подробности?
На самом деле, обязан, потому что Вы даёте медучреждению ИНФОРМИРОВАННОЕ СОГЛАСИЕ на Ваше лечение в нем. Значит, Вас должны информировать.
А ещё есть опасность, что Вас собираются лечить по устаревшим методикам и не оптимальными препаратами. В постах читателей моего канала я часто сталкиваюсь с подобным.
В случае с психологом этот пункт также абсолютно актуален. Если он не в состоянии обьяснить, какие методики и почему использует, то вряд ли он Вам поможет.
Если же он не жалеет время на объяснения пациенту сути лечения, то такой «просвещенный» пациент или доверитель имеет гораздо больше шансов поправить своё здоровье.
На сегодня - все.
Вопросы по тел./вотсап +7 985 9992364
И, конечно, как всегда, любые замечания, споры, дискуссии и собственные мнения приветствуются. Чем больше лайков и активности читателей, тем большее количество новых людей будет привлечено к этим материалам. Давайте вместе менять вредные стереотипы о психических заболеваниях и людях, ими страдающих.
