(Статья С. Гейченко из газеты «Литературная Россия» от 30 мая 1980 года.)
Когда вы проходите по маленьким комнатушкам сельского домика Пушкина. Вы смотрите на всё с волнением необычайным, хотите увидеть, рассмотреть всё, всё, всё… И в каждой вещи ищете эхо её хозяина.
Вещи, принадлежавшие Пушкину, для нас особенно дороги, ибо они – не только вещи эпохи, это реликвии, это часть самого Пушкина, его тень, его личное свидетельство о своей жизни, трудах, надеждах, муках. В числе реликвий, сегодня хранящихся в михайловском доме поэта, есть железная трость Пушкина, о которой мне хочется поведать паломнику и читателю. Пушкин любил трости и палки. Они были у него самые разные.
В кабинете поэта, в его квартире-музее на набережной Мойки, в Ленинграде, стоят три трости. Деревянная с набалдашником из слоновой кости, на кости вырезана надпись «А. Пушкин» её изобразил художник Н.Н. Ге на своей картине «Пущин в гостях у Пушкина в Михайловском» Вторая – деревянная (камышовая) с ручкой, в которую вделана бронзовая, золочёная пуговица с мундира Петра Великого. Эта пуговица была подарена Петром своему крестнику арапу Ибрагиму Ганнибалу. Как трость попала к Пушкину, неизвестно. Может быть, здесь, в Петровском, он получил её в подарок от деда? Треть трость – орехового дерева с набалдашником из аметиста.
Нужно думать, что, кроме этих тростей, у Пушкина были и другие палки-трости. Одну из них он изобразил на своём михайловском рисунке, другую изобразил на портрете Пушкина его современник Чернецов. (Есть ещё картина П.И. Челищева «А.С. Пушкин и граф Хвостов на Невском проспекте» Начало 30-х годов. Б.Е.).
Были у Пушкина две трости железные. Одна из них находится в михайловском кабинете поэта. Она кованая из круглого железа с «Т»- образной ручкой, с четырёхгранным наконечником-остриём. Трость поступила в Михайловское из Пушкинского дома Академии наук СССР в канун торжественного открытия восстановленного дома-музея, в 150-летнюю годовщину со дня рождения Пушкина.
В фонды Пушкинского дома она бала передана Одесским художественным музеем в 1938 году. Эту палку завёл себе Пушкин, когда жил в Кишинёве. О ней рассказывает в своих мемуарах М. де Рибас и И.П. Липранди. Уезжая из Кишинёва в Одессу, Пушкин захватил с собой и свой железный посох. Пушкин любил гулять по улицам города, помахивая своей палкой. Об этом рассказывают современники пота – одесситы. Уезжая в Михайловское, Пушкин оставил трость своему приятелю А.Ф. Мерзлякову, от него она перешла к поэту А.И. Подолинскому, затем к сыну адъютанта графа М.С. Воронцова – Ягницкому, который в свою очередь подарил её своему знакомому И.М. Донцову.
В 1880-х годах Донцов подарил трость одесситу Н.Г. Тройницкому. В своей книге «Прошлое и настоящее народный артист Л.М. Леонидов, живший в 80-х годах в Одессе, рассказывает, что эту палку Тройницкий пожертвовал в Одесский музей истории и древности. Было это в 1887 году. В 1899 году трость экспонировалась на Пушкинской юбилейной выставке в Одессе среди других пушкинских реликвий.
Живя в михайловском, Пушкин не мог обходиться без трости. Он был великий ходок. Палка, посох, трость – необходимая принадлежность для всякого странника. Путешественника, искателя. Ивовый прут, сосновая дубинка, можжевеловая. Ореховая или сосновая палка – всё это могло быть у Пушкина и, вероятно было.
Вспоминая свой железный кишинёвско-одесский посох, Пушкин завёл себе в Михайловском новый, тоже железный посох. Это было изделие местного кузнеца. При Пушкине хорошие кузнецы были здесь повсюду – на Ворониче, в Святогорском монастыре, у Ганнибалов в Петровском, да и в Михайловском хоть и полузаброшенная, но кузница тоже была.
На Псковщине исстари железные предметы сельского обихода, такие, как лошадиная подкова, удила, топор, лопата, посох, кочерга, изготавливались на том месте, где жил их владелец. Они отличались особенностями, которые были характерны для местности. Такова и михайловская трость Пушкина. Совершенно такую же можно увидеть в руках местных жителей. Кто знает, кто точно выковал сельский посох Пушкину. Одесская палка Пушкина имеет размеры: длина 88,5см., ручка 10,5см., вес 2 кг. 400 гр. (6 фунтов).
А каков же был михайловский посох Пушкина. Вот что говорится об этом в народных рассказах, опубликованных в дореволюционной печати в разное время.
Рассказ кучера Пушкина – Петра Парфёнова: «Палка у него завсегда железная в руках, девяти фунтов весу, уйдёт в поле, палку кверху бросает, ловит её на лету словно тамбур - мажор» (запись 1859 года.). А вот рассказ крестьянина из села Тригорского, записанный в 1880 году: «Идёт это он у нас по Тригорскому с железной палкой такой. Надо думать. Что от собак он брал с собой».
Ещё запись – крестьянина из деревни гайки, что рядом с Михайловским: «Бывало, идёт Александр Сергеевич, возьмёт свою палку и кинет вперёд, дойдёт до неё, поднимет и опять бросит вперёд, продолжая другой раз кидать её до тех пор, пока приходит домой».
Не забыл про неё записать в своём доносе 1826 года и шпион А.К. Бошняк, когда описывал сельскую жизнь Пушкина: «На ярмарке Святогорского Успенского монастыря Пушкин был в рубашке, подпоясанной розовою ленточкою, в соломенной широкополой шляпе и с железною палкой в руке».
Вспоминает эту деревенскую трость в своей книге и первый биограф Пушкина П. Анненков: «Михайловский посох пригодился Пушкину, когда он упал с лошадью на льду и сильно ушибся, о чём писал П. Вяземскому 28 января 1825 года. Когда врачи освидетельствовали в Пскове здоровье, они установили, что «больной имел в нижних оконечностях, особенно на правой голени, повсеместное расширение кровевозвратных жил, отчего коллежский секретарь (у военных тот ранг был равен званию штабс-капитана. Б.Е.) затруднён в движении вообще» и посох был объявлен для него необходимой вещью».
В 1826 году Пушкин нарисовал свой автопортрет на странице рукописи романа «Евгений Онегин». Он изобразил себя во весь рост, с палкой в правой руке. У этой палки ручка в виде буквы «Т», она очень похожа на ту железную трость, о которой повествуется в рассказах местных крестьян. Нужно заметить, что Пушкин рисовал обычно лишь то, что ему нравилось и что ему хотелось поведать не только самому себе, но и людям. Он был очень точен в своих изображениях. (Пушкин изображён с тростью ещё и на картине П.И. Челищева «Пушкин и граф Хвостов на Невском проспекте». Начало 1830-х годов. Б.Е.).
Предание сохранило нам рассказ и о конце железного посоха Пушкина. Вот как это будто бы произошло.
Когда Пушкин в конце жизни (в 1835 году), - «вновь посетил» свои родные места, он решил навестить подругу юности своей Евпраксию Николаевну Вульф из Тригорского, вышедшую в 1831 году замуж за псковского помещика, барона Б.А. Вревского, и жившую с ним в его имении Голубово, находящемся неподалёку от Михайловского. Здесь он провёл несколько дней. Покидая радушный дом, Пушкин бросил свой заветный посох в голубовский пруд, на память о свидании, разлуки, как клятву вновь посетить это место…
Эту трость мы вскоре после войны пытались найти в голубовском пруду, ездили туда с потомком Вревских, но, увы, пруд почти совсем заглох и зарос, и наши поиски ни к чему не привели…
В феврале 1937 года, в канун столетия со дня смерти великого поэта, в пушкинских горах состоялось торжественное памятное собрание. На него пришли жит ели окрестных сёл, деревень, колхозов, учителя и учащиеся окрестных школ. Пришли и самые стары люди пушкинского Святогорья. Самым молодым из них было не менее 70-75 лет, а старым – по сто и больше. Их собрали, чтобы они поведали о том, что они слышали о Пушкине от своих дедов, когда были молодыми ребятами. И старики рассказали о многом, о том, как Пушкин любил теребить лён, как помогал рыбакам на Сороти сети к берегу тянуть, как залезал он на церковную колокольню и весело бил в колокола…
А некий старец Иван Гаврилович Гаврилов рассказал о том, как Пушкин хаживал в кузницу и бил сплеча большим молотом по наковальне. А Иван Павлов, житель деревни, что у озера Белагулье, имевший возраст больше ста лет, рассказал, как «много лет тому назад приехавшие из Питера в Михайловское учёные-знатоки нашли в нянином домике тростку и вызвали всех здешних стариков для опознания сей трости – мол, пушкинская ли она, а когда уверились, то увезли её в Питер».
Обо всём этом было напечатано на страницах газеты «Пушкинский колхозник» в номере от 18 февраля 1937 года. Есть ли истина в этих рассказах, сколько правды в том, что нам кажется плодом фантазии, этот вопрос ещё предстоит решить исследователям и хранителям пушкинских реликвий, что народные воспоминания не случайно называются выражением народной мудрости. Есть вещи и события, которые народ «не хочет» запомнить, а есть, наоборот, вещи, которые народ крепко хранит в памяти своей и передаёт из поколения в поколение, в вечность.
Таков в памяти народа михайловский железный посох А.С. Пушкина, с которым он прошёл странником по многим деревням и сёлам Псковщины, бывшей для него и «животворящей родиной», и «страной родной».
К публикации подготовил Борис Евдокимов