Ряска плыла так быстро, как только могла, стараясь не обращать внимание на усталость и пустоту в желудке. К полудню девушка начала сожалеть, что не подготовилась к бегству получше и не заскочила на замковую кухню за провиантом. Пару раз она останавливалась передохнуть, но, не просидев и десяти минут, вскакивала и летела дальше – страх за друзей не давал ей расслабиться и гнал её вперёд. Она проносилась мимо подводных деревушек, морских лесов и полей, и ещё задолго до заката на горизонте появились Чёрные скалы. Тогда Ряска остановилась, вздохнула глубоко, и опустила руку в кармашек, где лежал медальон. Она быстро перебрала пальцами цепь и прикоснулась к металлическому диску, лихорадочно размышляя. После событий последних дней она опасалась медальона, ей хотелось зашвырнуть его подальше в самую глубокую морскую бездну и в то же время какая-то часть Ряски хотела никогда-никогда с ним не расставаться. Но в данный момент что-то ей подсказывало, что благоразумнее будет всё-таки на время расстаться. Ряска извлекла медальон из кармана, оглянулась, и подплыла к приглянувшемуся ей обломку скалы. Девушка напряглась и приподняла его, затем закинула под него диск с цепочкой и опустила камень обратно. Поправив водоросли вокруг обломка, она двинулась дальше.
Вокруг Чёрных скал, к ужасу Ряски, творилось что-то невероятное.
На дне среди чёрных валунов и разбитых кораблей кипел бой: отряд морских стражников сражался с какими-то странными людьми в потрёпанной одежде. Издалека было видно в самой гуще битвы знакомую высокую фигуру Галеуса, сражающегося с таким же высоким, но одноногим противником с деревянным протезом вместо второй ноги и в широкополой треугольной шляпе, закрывающей лицо. Ряска взглянула вверх: массивное и тёмное брюхо «Вендетты» маячило прямо по курсу, привлекая внимание, но тут взгляд девушки упал на «Серебристую Ящерку» и небольшое судно рядом с ней, качавшиеся на волнах чуть в стороне от скал. Их осаждали те же незнакомые Ряске субъекты в обносках, всплывающие со дна, хватающиеся за якорные цепи и обшивку бортов и карабкающиеся по ним вверх. Сквозь прозрачную ясную воду Ряска увидела на борту Ящерки силуэт Степана: он размахивал мечом, отбиваясь от наседающих со всех сторон врагов. Ряска ахнула и бросилась к нему на помощь, повинуясь первому порыву. Не разбирая дороги она, устремилась вверх, но тут же почувствовала, как что-то холодное и жёсткое схватило её за лодыжку. Девушка вздрогнула, быстро обернулась и встретилась глазами с пустыми чёрными глазницами, глядевшими на неё с пожелтевшего от времени черепа. Схвативший её за ногу скелет в истлевшей красной рубахе, подпоясанной потрёпанным кушаком, оскалился гнилыми зубами и потянул Ряску за ногу к себе. Застывшая от ужаса девушка очнулась и дёрнулась изо всех сил, пнув скелет свободной ногой по черепу. Скелет покачнулся и выпустил Ряскину ногу. Ряска тут же помчалась прочь, ища укрытие. Оглянувшись на бегу через плечо, она увидела, как скелет выхватил из-за пояса кривую ржавую саблю и бросился за ней в погоню.
Сердце Ряски бешено стучало, разгоняя по кровеносной системе адреналин, а в голове скакали и бежали наперегонки мысли. "А-а-а! Что здесь происходит? Скелетам положено быть неподвижными, а этот, похоже, и не в курсе!" На бегу она наконец разглядела людей, с которыми сражались стражники. Тёмные провалы глазниц и носов, не прикрытые больше плотью зубы в застывшем навсегда оскале, полусгнившая и развалившаяся одежда обнажала белые кости рук, ног, рёбра. Мертвецы. Ожившие мертвецы! Они крепко держали в своих костлявых руках ржавое оружие, десятилетиями или даже веками покоившееся вместе с хозяевами на морском дне, и без устали наступали на измученных уже стражников. Всё это Ряска увидела краем глаза, пока искала место, где можно было скрыться от её личного преследователя. Она вспомнила про грот, в котором они оставили саркофаг, и двинулась к нему, прячась среди скал. Незаметно юркнув туда, она выглянула и убедилась, что скелет в красной рубахе проплыл мимо, после чего Ряска облегчённо вздохнула и повернулась к саркофагу.
Саркофага на месте не оказалось. Вместо него на полу пещеры уютно расположились, поджав ноги, два скелета, по всей видимости, сидевшие в засаде. При виде Ряски скелеты резко вскочили, загремев костями. Ряска вскрикнула и попятилась к выходу. Один из мертвецов протянул к девушке руки, тогда она развернулась, чтобы опять бежать, и наткнулась на третьего мертвеца, блокировавшего выход.
Ряска отчаянно сопротивлялась, пиналась и брыкалась, но оружия у неё никакого не было, а если бы и было, обращаться она с ним всё равно не умела, и трое скелетов, судя по остаткам одежды и доспехов, бывшие когда-то воинами, быстро взяли вверх. Склизкие и холодные костяные пальцы железной хваткой сомкнулись на Ряскиных запястьях, мертвецы подхватили её и куда-то поволокли. Ряска совсем не удивилась, когда её захватчики взяли курс на «Вендетту». Для скелетов, у которых нет плоти на ладонях и чьи мышцы давно были съедены рыбами, эти трое плыли удивительно быстро, и через несколько минут Ряску уже поднимали на борт «Вендетты».
– Господин, вы эту девчонку искали? – из ближайшего к Ряске скелета раздался тихий голос, похожий на шелест и хруст опавшей осенней листвы под ногами.
Человек в сером одеянии до пят, стоявший к Ряске спиной вполоборота и смотревший в подзорную трубу в сторону «Серебристой ящерки», обернулся, и на его лице засветилось торжествующее злорадство.
– Ну вот, мы наконец снова встретились, маленькая русалка, – сказал серогорский колдун. Тот самый, которого Ряска вытащила из воды несколько дней назад.
Ряска вздрогнула, и почувствовала, как от волнения и тревоги у неё неприятно засосало под ложечкой. Она в очередной раз пожалела, что расколдовала негодяя, предварительно не рассмотрев его получше, и теперь смутно подозревала, что этот её опрометчивый поступок и привёл ко всем окружающим неприятностям. И, подтверждая её догадки, колдун сказал:
– Посмотри, какая красота! – он взмахнул рукой, указывая на мертвецов, раболепно замерших в ожидании дальнейших приказов, а потом махнул в сторону Ящерки, – хорошая работа! Давненько мне не удавалось поднять столько трупов одновременно. Соскучился я по работе за сто лет! – мечтательно добавил он и похрустел пальцами.
– Но как тебе это удалось? Ведь ты ничего не мог сделать ещё несколько дней назад! – в отчаянии воскликнула Ряска.
– Не твоё дело! – рассердился колдун и стукнул в сердцах об пол посохом, зажатым в левой руке.
"Посох", – огорчённо подумала Ряска, – "он нашёл его и вернул свои магические силы. Ну почему посох не нашёлся, когда я обыскивала тогда корабль? Я такая неудачница!"
– Что тебе от меня нужно? – дрогнувшим голосом спросила вслух Ряска.
– Ты сама прекрасно знаешь, что. Медальон! Мой медальон! Верни его немедленно!
– У меня его нет.
Колдун рассвирепел, чёрные густые брови сошлись на переносице, рот искривился в жёсткой ухмылке:
– Это мы сейчас проверим. Обыскать её! – скомандовал он покорным мертвецам.
Скелеты протянули свои тощие руки к Ряске и обшарили мокрыми, скользкими костями её одежду. Проверили кармашек, шею, все складочки платья и, ничего не обнаружив, отступили.
– Пусссто… – прошелестел тот же голос.
Раздосадованный колдун одной рукой схватил Ряску за горло, подтянул к себе и, злобно заглянув ей прямо в глаза, прорычал:
– Куда ты его дела, русалочье отродье? Признавайся, а то хуже будет!
Ряска сглотнула, выдержала его яростный взгляд и ответила, как можно спокойнее и увереннее:
– Он в надёжном месте. Без меня его не найти и за весь следующий век.
Колдун швырнул девушку на пол и в бессильной злобе зашагал по палубе взад и вперёд.
– Тогда ты нас к нему и приведёшь. А если посмеешь отказаться, я отрежу тебе все пальцы по одному. Или нет: сначала я отрежу все пальцы твоим друзьям. Это же твои друзья вот на той посудине? Вижу, как ты побледнела, значит, твои. Потом я буду медленно и мучительно их убивать. А когда они наконец умрут, я подниму их из мёртвых и заставлю себе прислуживать. Без пальцев им будет трудновато хорошо мне служить, но ничего, я переживу. Так как? Ты согласна?
Ряску затрясло от ужаса и страха за друзей, её мутило, а в голове был полный кавардак, но она нашла в себе силы и мужество спросить:
– А если я соглашусь, что с ними и со мной будет?
– Твоих друзей я, так и быть, отпущу. Пусть мчатся в свой Гринси, разносят обо мне вести и сеют панику. Недолго им там всем осталось… А тебя, уж прости, я отпустить не смогу, – честно ответил колдун. – Могу пообещать только быструю смерть. Ты и сама уже это знаешь, верно?
Ряска кивнула, догадавшись, что он имеет в виду свойство медальона служить только одному хозяину до самой смерти. Хозяина, разумеется, смерти.
Она хотела было уже согласиться и спасти друзей, пожертвовав лишь собой, но потом подумала о Гринси – прекрасном городе с тенистыми садами, изящными мостами, цветным фонтаном и прочими чудесами – и представила его весь усеянный каменными статуями. И дети! Там ведь множество весёлых малышей! Которым суждено обратиться в камень навсегда, если она сейчас сдастся.
– Нет! – решительно ответила Ряска.
Колдун сверкнул глазами и прошипел:
– Ну что ж, ты сама выбрала. Как бы потом не пожалеть!
– Коллега Ивил, что будем делать с пленницей? Запрём её в трюме? – вступил в беседу человек, стоявший за спиной колдуна, и которого Ряска почему-то только сейчас заметила.
Ряска пригляделась к нему и узнала магистра Ох – того самого человека, который дал Паю задание достать саркофаг. Колдун бросил раздражённый взгляд на магистра и сказал:
– Я тебе не коллега, серогорский хорёк тебе коллега, напыщенный ты недоучка! Даже дохлую крысу поднять и заставить себе служить ты не в состоянии! Когда я – я, Магистр некромантии, академик Тёмных сил, Ивил Серейший, поднимал из мёртвых войска на полях битвы! Да и теперь, имей ты хоть каплю магии, давно бы уже оживил одного из утопленников, чтобы принес тебе саркофаг и медальон. Но нет! Это было тебе не по силам, и теперь мне приходиться иметь дело с этой упрямой девчонкой! Да и ещё тратить часть своей энергии на поддержание жизни в двух сотнях трупов, поднятых мной с затопленных кораблей! Так что впредь обращайся ко мне Мастер Ивил, и я не превращу тебя в хорька, как ты того заслуживаешь!
Магистр Ох побледнел от негодования и возмущения, подбородок его обиженно затрясся, он открыл было рот, чтобы что-то возразить, но, так и не сказав ни слова, закрыл его, стремительно покраснел и отошёл в сторону, безуспешно пытаясь сделать невозмутимый вид. Ряске даже стало его немного жаль. Хотя он и украл Амелию, но, кажется, обращался с ней не так уж и плохо. Да и вообще, на фоне некроманта Ивила магистр Ох выглядел милейшим человеком.
– Привяжите её к мачте, – приказал колдун замершим за Ряскиной спиной скелетам.
Те, поскрипывая костями, двинулись выполнять поручение. Ряска поспешила к мачте сама, чтобы избежать их склизких костлявых прикосновений. Утопленники вытащили откуда-то тонкую бечёвку, скрутили ею Ряскины запястья за мачтой, а потом обвили её всю, крепко-накрепко привязав к нагретому на солнце дереву. Пока скелеты кружились вокруг неё, раскручивая верёвку, Ряска крепко жмурилась, чтобы не видеть их пустых глазниц, желтоватых костей, покрытых слизистым налётом и поросших кораллами и лишайниками. Потом, когда скелеты отошли, она открыла глаза и вдруг поняла, что команда Вендетты тоже избегает общества мертвецов. Матросы старались держаться поближе друг к другу и подальше от костлявых компаньонов, а когда их путь пролегал мимо мертвецов, они обходили их по большой дуге. Ряску это удивило, ведь, как она слышала, в Серых горах все сплошь колдуны и некроманты, чего бы им мёртвых бояться? Но эти её мысли были в ту же секунду вытеснены из головы картиной, разворачивающейся перед её глазами. Колдун Ивил специально поставил Ряску лицом к отбивающимся от нашествия скелетов кораблям, и теперь она с замиранием сердца смотрела, как новые и новые мертвецы карабкаются на Ящерку и на судно городской стражи и толпами нападают на находящихся там людей. Ряскино сердце с шумом колотилось, её душа рвалась туда, на Ящерку, где пять знакомых силуэтов отбивались от врагов из последних сил. Вот один из пятерых пошатнулся и упал, тут же скрытый от глаз волной нежити. "Степан?" – с ужасом подумала она. Ряска дёрнулась, но верёвки крепко её держали. Рядом злорадно хмыкнул Ивил, с удовольствием наблюдавший за её испугом и терзаниями. И перед Ряскиными глазами возникло его худое серое лицо.
– Ну как? Не передумала ещё?
– Нет! – гневно ответила Ряска и дёрнулась снова, желая ударить ненавистного колдуна. Верёвки удержали её, мучительно врезаясь в тело. Тогда Ряска собрала в себе ярость, страх и боль за друзей и с чувством плюнула в лицо негодяю. Что-то зашипело. Ивил вскрикнул, схватился ладонью за лицо и отшатнулся от девушки.
– Что ты сделала, маленькая мерзавка? – заревел он так, что у Ряски сердце ухнуло куда-то в пятки.
Колдун убрал руки от лица, и Ряска увидела, что на его щеке вспух красный след, как от ожога. Она растерялась и перепугалась. "Неужели это сделала я? Моя слюна вызывает ожоги?" – изумлённо думала она.
– А ну говори, как ты это сделала? – нависал над Ряской колдун с перекошенным от злости лицом, потрясая кулаками.
– Н-не знаю, – пробормотала она.
Ивил взбесился ещё больше от её ответа и ударил Ряску наотмашь по лицу тыльной стороной ладони. Удар был такой сильный, что Ряскина голова откинулась на бок, а в глазах заплясали искорки. Боль полыхнула по щеке и запульсировала где-то в районе скулы. Тёплая капля скатилась и упала на Ряскину ключицу. Ряска скосила глаза: яркая голубая капелька, потом к ней присоединилась ещё одна и ещё. Похоже, колдун порезал ей щёку перстнем.
Ивил отошёл от Ряски, и она опять устремила свой взгляд на Ящерку и на битву, продолжавшуюся на ней. Прикусив губу и не отрывая глаз от маленьких фигурок на кораблях, она смотрела и переживала, не зная, чем помочь друзьям. "Почему всё-таки колдуна обожгло моей слюной?" – закралась в голову Ряски мысль, – "может быть, потому что слюна – это тоже вода? И магия воды может действовать и так тоже? Эх, заплевать бы его до смерти! Подойдёт поближе – ещё раз плюну." Но колдун теперь благоразумно держался подальше от девушки. Он стоял у борта с посохом в руках и направлял свои мёртвые войска в сражение. Посох светился бледным красноватым цветом и время от времени искрился. "Или отобрать бы как-нибудь у него посох. Но как?" – продолжала ломать голову над возможными способами спасения Ряска, не желая просто так сдаться и признать, что ей и её друзьям суждено сегодня мучительно умереть. "Обычно в безвыходных ситуациях мне помогала магия воды. Вот бы здорово было, если б из моря – хлоп, появилась большая волна, окатила колдуна и отобрала у него посох." И Ряска зажмурилась и попробовала обратиться к морю: представила себе волну, поднимающуюся из-за борта и падающую на некроманта. С надеждой она распахнула глаза, но нет. На палубе ни капли, солнышко, хоть и висевшее низко над горизонтом, нещадно жарило, колдун радостный и сухой с посохом в руках продолжал наслаждаться своей грядущей победой. "Море слишком далеко, я не чувствую его", – огорчённо поняла Ряска. Раньше, когда магия работала, вода обволакивала Ряску, а Ряска прикасалась к ней и потому могла неосознанно слиться с водой и действовать вместе. А сейчас ей было жарко и сухо: солнце высушило Ряскины волосы, платье и кожу, испарив всю воду. Во рту пересохло, и теперь, даже если бы некромант Ивил подошёл близко и замер, чтобы Ряске было удобно целиться, она не смогла бы набрать во рту слюны и на один плевок.
На палубе Ящерки осталось два человека на ногах, остальные, как решила Ряска, были либо уже мертвы, либо ранены и попали в плен к мертвецам. На соседнем судне городской стражи ситуация была такая же: больше половины стражников полегло, оставшиеся четыре человека дрались из последних сил, и, судя по их уже замедленным движениям, этих сил осталось совсем немного. Ряска совсем повесила голову, её накрыла чёрная волна отчаяния и вины. Она считала себя причиной всех бед и смертей и обвиняла себя во всём: что не согласилась с предложением колдуна, что расколдовала и вытащила его из моря, что вообще связалась с медальоном и его чарами, что отправилась в путь с родных болот. Горькие слёзы потекли по её щекам и закапали на нарядное платье царевны Перлы.
Продолжение следует