Семьдесят лет изображали большевиков - всех! - силами света, а их противников всех мастей - только и исключительно силами тьмы. Но действие равно противодействию не только в физике. Так стоит ли удивляться количеству "потомственных дворян"? Хрустобулочников?
Из круга чтения подростков исключены повести, написанные на основе личных воспоминаний современников и участников, а это - едва ли не диверсия.
Взялась перечитывать любимейшую трилогию детства: три книги Леонида Жарикова. "Повесть о суровом друге", "Червонные сабли", "Судьба Илюши Барабанова".
Ничего себе! ЭТО считалось детской литературой?! Наверное, только потому, что герои - дети.
А какой мог бы получиться киносценарий с очень - очень современными аллюзиями...
Действие происходит в Донецке. Точнее - в Юзовке (именно так город назывался до 1924 года). Что за название? А шахты принадлежали англичанину Юзу. И шахты, и рабочие бараки, и население этих бараков - вчерашние крепостные, оторванные от земли.
Степь, чёрная от угля, хаты, населённые людьми, почти потерявшими человеческий облик: работа под землёй по 13 часов. Драки в бараках нередко из - за того, что кто - то забрёл не в свой угол (в каждом углу живёт по целой семье), у самых "зажиточных" - свои хаты - саманные мазанки. Основа рациона, похоже - водка. Да к ней картоха - макуха. Мясо для заболевшего ребёнка - это ж как извернуться надо...
Да, в этом аду - дети. Вася, Лёнька, Алёша...
Их дружба и жажда справедливости - это прекрасно, этим читатель залюбуется. Но поначалу в их мечтах воплощением справедливости был царь, потом - бог. Может, и блуждали бы эти зародыши мыслей в потёмках ещё многие годы, если бы не война. Первая мировая. Это Васин отец вернулся с войны без ног - и едва не залез в петлю. И это Лёнькин отец рассказал ему про большевиков.
Так царь - просто вывеска для буржуев?! А бог куда же смотрит?!
Не то, что у мальчишек - и у взрослых - то впервые зародилась мысль, что они "тоже люди и право имеют". Но у детей это мысль прежде всего о том, что есть у "кадетика и колбасника" - о школе. Они уже поняли, что школа - это будущее. Чьей же волей им, маленьким шахтёрам, никакое будущее не положено?!
Их удел - шахта. И смерть от взрыва - вот, хоронят сразу целую смену: взрыв метана. Более двухсот человек...
Ещё можно на завод. Туда берут с четырнадцати лет, но, к счастью, поп "продаёт годы - по три рубля за год". Наскребли ему 9 рублей - и Васе сразу стало не 11, а 14. Пошёл в рабочие.
И был уволен с волчьим билетом, когда сбил с ног управляющего. Из брандспойта.
Потом - забастовки, баррикадные бои, революция... Лёнька с ужасом слышит, как кого - то из шахтёров живым кинули в доменную печь - и лишь на следующий день понимает, что это был его отец...
И - чудо: новая власть начала с того, что в школу пригласили ВСЕХ. БЕСПЛАТНО. Более того, в первый же день одежду выдали! И паёк!
Но город ещё несколько раз переходил из рук в руки.
И когда, пытаясь доставить донесение своим, гибнет Вася...
Читатели засыпали автора письмами с требованием продолжения: пионеры не могли поверить, что воскресить героя - не во власти автора. Ну пусть его только ранят - и продолжение будет!
Нет, бескровной войны не бывает. Но продолжение - будет. Лёнька будет воевать, жить, учиться так, как мечтал Вася...
Вторая книга, "Червонные сабли", в детстве была самой любимой из трилогии. Понятно, почему: приключения! Динамичный сюжет и прекрасные герои. Лёньке уже четырнадцать, он - боец Первой конной, его друзья - серьёзный, жаждущий знаний Серёжка и озорной Махметка - такие разные, и оба такие славные!
Чего стоит хотя бы эпизод, когда Серёжка решает повысить культурный уровень товарищей - сочинить злободневную пьесу. Сцена - две сдвинутые телеги, а актёры - Лёнька да Махметка. И разыгрывают они "сильную драму из жизни Врангеля"!
Всё внимательнее присматривается к Лёньке "начальство": из паренька хороший комиссар выйдет. Почему именно комиссар? "Человеческую душу понимает и думать любит"...
Но и эта книга, с точки зрения современной педагогики, недопустима: кровь, расстрелы пленных, смерть - не всегда в бою... Взрослый всё это воспримет отстранённо - как повествование о давно минувшем, а для нас это было примеркой чужой судьбы на себя. Вот когда в плену оказались Лёнька и Серёжка... Друг на пару лет старше, и Лёнька уверен - Серёжка будет вести себя образцово. Гордо. Да, конечно, можно ли было ожидать иного от комсомольца? Только вот за гордость с ним поступят так, что лучше бы убили. Но нет - позволили попытаться выжить с отрубленными руками! Выжить удалось. Обоим. И когда Лёнька чуть не заплачет в Большом театре - от сочувствия к князю Игорю, попавшему в плен... он - то знает, что именно может грозить богатырю! А соседи по креслам будут смеяться и обзывать оперу "буржуйской".
Лёнька - и Большой театр? Да, это завоёванная "другая жизнь", в которой всё будет доступно всем. А пока - всего на несколько дней, командировка в Москву. На съезд Комсомола.
Речь Ленина - та самая: "Учиться, учиться и учиться" - не столько воодушевила, сколько удивила ребят с фронта, с Кавказа, молодых рабочих... Учиться в такое время? А воевать кто будет? А кормить фронт? Но... война ведь не навсегда? Лет через десять - пятнадцать кому - то же надо будет руководить? А как поруководишь, если в голове "одна "бе" да "ме"?
Только вот, с другой стороны, образование - не гарантия... Кадетик Шатохин, тот самый, что лез в мальчишечью драку с настоящей шашкой, вполне образованный. И тоже гордый: попал в плен к земляку - и не стал кланяться. Лёньке и поручили его расстрелять. Не смог, отпустил. Ещё встретятся - в бою.
Самая интересная для взрослого осмысления третья книга: "Судьба Илюши Барабанова".
Девятилетний Илюша из Юзовки, сын убитого шахтёра, своим ходом добирается в Калугу - к дальней родне, к Дунаевым. Приняли. Без восторга, но всё же приняли.
Дом - перины, занавески, скатерти, герани, иконы... мещанское благолепие. Дедушка, бабушка, тётушка, что называется, "не перелетают мыслью через забор". Какая там революция?! День, в который не поработали на своё благосостояние, прожит напрасно - вот и вся их житейская мудрость.
Страшное мещанское болото? Но когда бабушка начинает рассказывать о молодости, о своей свадьбе, о прежних годах - вспоминаешь бабушку Горького. Вот так же выбились из нищеты - своим горбом. И вообще родились крепостными - успели и на барщине наломаться. Так что вывеска на доме "Мещанин Дунаев" - это у них что - то вроде медали, которую выдали сами себе - за жизнестойкость.
Только вот не объяснишь им, что "не хлебом единым". Хлеб - это альфа и омега, всё остальное - от лукавого.
И совершенная противоположность - новые знакомые, семья Азаровых. Рабочие, всё свободное время занятые общественной работой, учёбой - для будущего, которое непременно будет светлым и разумным. А то, что в настоящем у них одна картошка с селёдкой - так это даже не неприятность.
А семейство Каретниковых тоже считает себя трудягами: хозяева магазина. НЭП - это для них живая вода, это, как они надеются, навсегда. И вроде небесполезным делом заняты: нужна же людям мебель?
Но главный конфликт повести - борьба за детей. В городе почти одновременно появились две детские организации: скауты и пионеры.
Два самых удачных воспитательных проекта двадцатого века - так считается теперь. А тогда очень остро встал вопрос: каким же должно быть воспитание, классовым или общечеловеческим?
Как тогда, так и сегодня, сторонников "общечеловеческого" предостаточно: что плохого в спортивной подготовке детей, в их взаимопомощи - товариществе, в знании европейской культуры, в привитии им определённых жизненных стандартов? "Гладко было на бумаге"...
Товарищество оборачивается нескрываемой кастовостью, уважение к труду - презрением ко всем, кто работает руками (скаут - это образование и работа головой!). А как смешно, что в школе кормят всех одинаково! Они же не пролетарии какие - нибудь, чтобы есть картошку! Уровень жизни - это свято. Взять и отдать тем, кто голоден? А зачем вообще замечать голодранцев?
И это когда "голодранцев" - полстраны. Волны беженцев из Поволжья.
И почему только переступишь порог скаутского клуба - твоё имя сразу изменится до неузнаваемости?
Боря здесь сразу превращается в Боба, а Гога - в Жоржа...
"Общечеловечество и цивилизация" - это англомания. Откровенная настолько, что здесь, под предлогом "спасения от политики", воспитывают на... Киплинге! Нашли аполитичного...
И подростки увлечённо играют в Маугли. "Зачем вы собираетесь и воете волками, когда за стенами - настоящая жизнь?" - недоумевает комсомолец Митя. И два скаутмастера, не глядя на него, начинают:
- Отчего этот Ванятья нос кверху держит?
- Два года носки не менял!
Гражданская война не закончилась, а перешла в холодную стадию. Без свидетелей, на своих собраниях, организаторы скаутинга откровенно говорят о том, что на скорую победу рассчитывать не приходится. Чтобы выиграть, надо воспитать детей противника.
Пророческая книга. Увы...