Я бы так назвала феномен истории с отцом Сергием. Есть вера, которая рождает радость. А есть - что приносит боль. И эта боль настолько обязательна, насколько предсказуема, что ни капельки не страшна.
"Какая сила их там держит, девственниц? Я воспитываю воинов духа. Я то, что желал бы сам себе, даю вам".
Не испытывают страх люди, находящиеся внутри её и подчинённые системе кнута и пряника, испытывающие страх от наказания и удовольствие от чувства справедливости, от отмщения, нередко собственными руками. Конечно же, под прикрытием благочестивой идеи. Без неё нет права творить всякое.
Свобода? О чем вы говорите. Есть только одна свобода - от греха. Я сейчас его из вас выколочу и вы будете свободны. Ага, мы верим, конечно.
"Кто старается держаться истины, правды, тот за батюшку, потому что его слова всех обличают".
Христос народ учил и лечил прикосновением, словом, несущим покой и святость. А нам предлагается продукт плётки, унижения и подчинения.
Я впервые была в восторге от Ксении Собчак. Именно с этого фильма мне стала интересна её душа и тревоги. Нечто глубоко личное, скрытое внутри, борьба, которая длится и длится, пока существует царство лжи там, где ожидаешь увидеть царство истины.
Вера в людей, даже внутри церкви, - это всегда про обманутые ожидания.
Помните, люди текли к Оптинским старцам? Это реалии XIX века, в синодальную эпоху, где система значит почти всё, когда православие имело статус государственной религии. Сейчас произошло то, что должно было определить более точно современное положение церкви в стране. Те, кто ожидал её приверженность строю и государственному праву в ущерб собственным канонам, выскакивают и говорят: ага, попалась! А те, кто говорил, что церковь вне политики, чешут репу и говорят: да, вне политики теперь нельзя... Чувствуете подмену?
Сталкивание политики и веры - источник многих конфликтов внутри церкви в ее многовековой истории.
Однако, Церковь - это не инструмент, с помощью которого можно попасть в Царство Божие. Церковь - это живое понятие, связанное с людьми и их отношениями.
Возможно, наша беда в оторванности от нас самих, от наших ошибок, которые мы не признаем. Отказываемся признавать. Или не видим: что есть ошибка. Когда люди делят других и себя на благочестивых и неблагочестивых, становится не по себе. Становится не по себе и когда ты слышишь, что спасение только тут возможно, и оно особое.
"Такое присутствие Божие здесь ощущается, как нигде больше.
Такими людьми держится Русская земля".
Мы отказываемся погрузиться в самих себя, чтобы пытаться самим справляться с собственными задачами, не ища подпорок. Единственная опора, которая наша - это вера. И она внутри. Христос говорил: придя снова, найду ли в вас веру?
Но сейчас сторонники уральского батюшки говорят: главное - это мораль, нравственность. Не подозревая, что она всего лишь продукт человеческого несовершенства. Некий мертвец, обязующий жить по определённым правилам. Не слышащий и не видящий нужд человека. Нужно так и нельзя иначе.
"Мне говорили: батюшка мне дороже папы и мамы. Как это может быть, думала я? Папа это папа, мама - мама, а батюшка это батюшка. А потом поняла как это".
Система нередко деспотична, строга и не терпит своеволия. Потому что так правильнее, так завещали отцы. Из свободы воли и послушания всегда выбирай послушание.
Если ты так поступаешь, ты не избавляешься от ответственности, но несёшь её и за того, кому служишь. Творит ли он всякое? И ты к этому причастен? Хочешь, исправляй его, неси этот крест с ним. Видишь, что ошибся - уходи, отойди в сторону. Оставшись в одиночестве, человек имеет больше права на свою жизнь. На свой путь.
"Я знала две молитвы вот и все что было христианского во мне, пока я не познакомилась с отцом Сергием".
Конечно, ведь в нас ничего нет христианского, кроме слов молитв и правил, которые нам скажут выполнять. Какая там душа, ее потребности? Увольте, грехи одни. Что нужно делать, скажите, я сама не знаю, я ведь греш-ни-ца.
"Вообще комфорт в этом деле только мешает. А русскому человеку чем хуже - тем лучше".
Опрокидывание смыслов, чтобы оправдать свое нежелание ничего делать сверхканоничного, - раболепие, вот она национальная идея, которую нам преподносят под соусом внешнего благочестия.
Самое яркое в последних действиях отца Сергия - упорство и морально-материальная основа, за которую он держится, - желание страданий, а также отсутствие принадлежности земли под монастырем епархии, частная территория монастыря.
Психиатр, которого приглашал о. Сергий для работы с детьми, сказал, что после встречи с органами, от постороннего вмешательства дети начали страдать неврозами. При этом он говорит:
"Вы все сделали свой нравственный выбор. Отец Сергий сделал свой. А кто побоялся сказать то, что говорил отец Сергий - свой. Священники в масках - это лучшая антирелигиозная пропаганда. Он [Сергий] сказал вслух, что думают все. Но боятся сказать".
Тут я почувствовала, как в мою голову вставляют чип. Точнее пытаются вставить.
А как же мои мысли?
Я ведь так не думала и не думаю. Я не считаю патриарха еретиком, а президента антихристом. А зря, ответили бы мне. Господа, я скоро буду записывать все, что я думаю.
Я посмотрела интернет-активность отца Сергия в YouTube, где говорится, что у него было послушание - идти на восток и собирать народ за освобождение России. Назвал наше государство Хазарским каганатом. (Привет псевдоисторикам и постмодернизму в его уродливости).
А также на вопрос, откуда его речь, Сергий отвечал, что это благословение говорить от афонских старцев. (Каких? Кого?). Вот, скажите, зачем существует эта система отсутствия своемыслия?
Ну, что я могу сказать ещё.
- У отца Сергия не очень хорошее образование. Он мало осведомлен в истории и общественных науках. Отрицает власть над собой и авторитет патриарха. При этом, обоснованно, по его мнению, убеждён в своей правоте [Жаждет сумятицы XIV века? Обязательно об этом напишу].
- У него потрясающая сила убеждать и яркая самобытная вера.
- Я полагаю, основная его эмоция сейчас - это желание бесстрашия.
Нам всем его иногда не хватает. Признать то, чего мы боимся. По сути, это попросту высказанный вслух неким сообществом (его окружения) страх.
4. В проповедях Сергий говорит, что мы должны быть готовы к страданиям, что теперь так. Это путь. Через решимость и любовь. Проповеди в храме на службе,кстати, некоторые показались хорошими. Созвучны доброму сердечному расположению.
Подведу итоги. Я хотела обозначить явление. Социальное, историческое, идейное, общественное, церковное, психическое.
Определенно духовным я его назвать не могу. Борьба с внешней средой всегда для меня имеет душевно-телесную природу. Но порой необходимую. Понимаю, что батюшка создал свой мир, в противовес эпохе, сотворил рай на земле и борется именно за возможность такого рая для всех россиян. Но почему он не понимает, что это невозможно? Что много раз так было уже раньше?
Всегда будут те, кто может быть предателем в твоих глазах, кто может быть не тем, кто пойдет именно за тобой и ты ему понравишься. Зачем отрезать путь тем, другим, с тобой не согласным?
Потому что жизнь подходит к концу, устал давать надежду, почему? Или просто нужно очистить землю русскую от врага? А я враг? А от меня тоже?
Если мне не очень нравится то, что ты говоришь, то что? Вот на этом, собственно, поставлю пока точку.