В реке купалось большое семейство: 11 взрослых и 12 загорелых поджарых детей.
Они весело резвились, плескались и обнимались в воде. И ни разу ни одного плохого грубого слова за полдня счастья песка и солнца я не услышала. Я прям отдохнула.
Не подумайте, это не потому что семья такая воспитанная.
А потому что это были китайцы, и говорили они исключительно на «ихнем».
Все наше: пляж, сосны, пакеты из ленты, сок из пятерочки - а язык «ихний».
Душой и телом отдохнула, а мыслями нет.
Мои скакуны бурлили и выдавали:
Кого из них считать симпатичным?
Как они различают своих детей?
Почему они такие радостные?
Впрочем, я была не единственным зрителем этой воистину кинематографичной эпопеи под названием «один день из жизни не таких как мы».
Все загорающие, не скрывая любопытства, уставились на семейство, сдвинув с почетных первых мест в рейтинге «звёзд пляжа» и обмазанную маслом фитоняшку и мотающегося, как политическая сосиска, алкаша, просящего мелочь во имя новой конституции.
Накупавшись, китайцы пошли в кусты, собрали из кубик-рубика мангал, табуретки и стол, начали готовить шашлык и кормить своих загорелых отпрысков.
Интересно, сочные жареные кусочки летучей мыши они макают в кетчунез по-нашенски?)
Запах паленых крыльев моментально облетел пляж, перебивая аромат Волги.
«Эй ни хао, ни чи ле ма, вашу мать?(Господа, Вы уже поели или как?)»,- хотелось спросить их.
Но вовремя поймала себя на ксенофобии.
Я сначала поругала себя за необузданность своих чувств и эмоций. А потом подумала: чтобы человек не был агрессивно настроен по отношению к другим людям, чтобы в обществе жила толерантность, необходимо обеспечить людям чувство защищенности. Это решается путем нормализации экономической, политической и культурной обстановке в стране.
Но в этом ракурсе у нашей раши давно дно пробито.
«Буду учиться уважать объект своего страха», - решила я и, проходя мимо, благотворительно улыбнулась напоследок самому скромному, на мой взгляд, китайскому мальчику.
Но то ли улыбка моя была не очень, то ли мальчик скромен не очень, но в мою уходящую спину, облаченную в китайское парео, прилетела горстка песка с речными камушками и тонкими косточками мышиного шашлыка.
Это был привет от поднебесной, а заодно ответ от вселенной: без кетчунеза едят, пятен не осталось.