Они стояли на аллее в парке, недалеко от заветной скамьи. Дмитрий сжимал ее руки в ладонях и печально смотрел в глаза.
- Может, все-таки пойдешь со мной?
- Я не могу, - с болью в голосе и со слезами на глазах, ответила Софья. – Дима, ну как ты не понимаешь? Здесь вся моя жизнь! Мои друзья, работа. Я здесь родилась и мне будет трудно без всего, к чему я так привыкла.
- Почему же, я очень хорошо понимаю, - грустно промолвил князь, - в моем времени нет тех удобств и развлечений, что здесь.
- При чем здесь развлечения!? – вспылила Софья, но тут же осеклась и продолжила,- Дмитрий, меня удерживает не уровень цивилизации. Здесь все, что когда-либо было для меня дорого. Вся жизнь! Могилы родных людей! А ты? Ты, почему не останешься? Юрий же остается.
- У меня долг перед Отечеством и отцом с матушкой. Если я исчезну – они не переживут. Они и так пострадали из-за моих выходок в юности. К тому же я дал согласие на службу при дворе. Ты же сама поведала мне о том, о чем у нас только догадываются – будет война с Наполеоном. Я не могу оставить своих родных в такое время.
Девушка обняла любимого и склонила голову ему на плечо.
- Но ведь ты будешь приходить ко мне?
- Софьюшка, родная, мне завтра во дворец на службу. Отпуск закончился и не будет столько свободного времени, как до сих пор. А от Петербурга до имения в моем времени не доедешь за пятнадцать минут. Зима скоро насыплет огромные сугробы, и лаз будет недоступен, потому что находится у самой поверхности земли. Да и неведомо – надолго ли он открыт?
- Но ведь ты говорил, что отслужил двенадцать лет. Почему снова должен служить?
- Любимая, при дворе не только военная служба, но и штатская. Ты вот работаешь ежедневно. А это моя работа, моя служба. Я не могу бездельничать.
- Значит, ты прощаешься со мной навсегда, - не скрывая слез, которые уже бежали по щекам, говорила Софья.
- Это одному Богу известно, любимая.
- Димочка, я всю жизнь, каждую минуту буду помнить о тебе и думать, что же ты делаешь в это мгновение?
- Я тоже буду вспоминать о тебе, родная. И вечерами, глядя на луну, знай – что где-то там, в далеком прошлом есть человек, который любит тебя.
И как бы вторя их словам, со стороны развлекательной площадки звучала музыка:
И коснутся бессмысленной высью
Пара фраз долетевших отсюда:
Я тебя никогда не увижу,
Я тебя никогда не забуду.
* * *
На следующий день Софья уединилась в хранилище. Она пересматривала какие-то документы, статьи, но ничего не откладывалось в голове. Ей никого не хотелось видеть. От бессонной ночи и слез под глазами залегли темные круги.
Ну, зачем? Зачем ей дана была эта встреча? Чтобы еще раз пережить боль утраты? Неужели она мало страдала от потери мужа? От рано ушедших родителей? А теперь вот Дмитрий… для чего нужна была эта любовь? Почему у нее не так как у всех? Вот даже Катя… она так же встретила любовь из другого времени, но они вместе и счастливы. А у нее самой одни загадки.
Софья встала и прошла в другой конец помещения, где хранились картины. Где же она? Ага, вот. Может это супруга Дмитрия? Возможно, он встретил женщину, похожую на нее и женился? Софья взяла портрет и, прислонив к стене, отошла на пару шагов, чтобы еще внимательнее рассмотреть его. Но, что это? В прическе женщины художник запечатлел зажим для волос, украшенный стразами. Софья подняла руку и сняла со своих волос такой же зажим из пластика, украшенный стразами – точную копию с портрета дамы. Но ведь в то время не было пластика. И крестик такой же, как у нее, и серьги. Внезапная догадка, словно молния, осенила девушку. Софья поставила портрет на место и побежала наверх.
- Сонечка, ты что такая заполошенная? – спросила уборщица Зинаида Михайловна, ставя ведро с водой на пол.
- Зинаида Михайловна, миленькая, кажется, вы были правы; унес красавец-олень мое сердце. А я вот с опозданием, но хочу догнать его. Иначе не быть мне счастливой.
- Что ж беги, девонька. В жизни ничего нет больше любви, только на ней стоит белый свет, только на ней все и держится.
- Вы совершенно правы. Вот хочу попрощаться – ухожу навсегда.
- Уезжаешь что ли? Он что далеко?
- Невообразимо далеко! Но он ждет меня, я знаю.
- Да благословит тебя Господь, Софьюшка. Будь счастлива. – И старая женщина перекрестила ее.
- Спасибо вам.
Софья обняла ее, расцеловала в обе щеки и понеслась прочь.
* * *
- Степан, я пойду, пройдусь.
- Может, коня запрячь, ваша светлость?
- Нет, не надо.
Прошла неделя с тех пор, как Дмитрий вернулся - неделя службы при дворе. Вчера в субботу вечером он прискакал в имение, чтобы здесь провести выходной. Он и сам не знал, почему его так тянуло сюда. Нет, к чему лукавить, конечно же, он знал. Слабая надежда, что, приехав, найдет здесь Софью, еще теплилась в его сердце. Он даже Степана не взял в Петербург, а оставил в имении, если вдруг она передумает и вернется. Князь соскочил с коня и с надеждой бросился к дому. Но на встречу вышел лишь Степан и обреченно развел руками. Взгляд князя погас.
И вот сегодня в воскресенье, после обеда он решил пройтись по лесу, томимый тоской о встрече и надеясь сам не зная на что.
Ночью выпал первый снег. Легкий морозец приятно бодрил дух, а снег, лаская слух, похрустывал под ногами. Когда наступят сильные январские морозы, снег слежится, и будет поскрипывать, а сейчас, при легком морозце, укрывая все воздушным легким покрывалом, он именно похрустывал.
Дмитрий неспеша брел по знакомой дороге и прислушивался к голосам зимнего леса. За спиной в имении еще слышался лай собак, а здесь так тихо и спокойно. Лишь юркие синички, попискивая, прыгают с ветки на ветку. Где-то рядом раздается стук дятла. А вот белка, напуганная нежданным гостем, выскочила из-под корня, почти у ног Дмитрия и, цепко хватаясь лапками за кору дерева, лихо взлетела вверх по стволу. Не добежав до верхушки, остановилась и, повернув головку, посмотрела на человека глазками-бусинками, как бы говоря: а вот не достанешь. Дмитрий улыбнулся и пошел дальше.
На что он надеялся? Что она все-таки передумает? Глупо. Там цивилизация! Такая технология, что даже горячая вода бежит из крана, усмехнулся он, не говоря уже о туалете и различных приспособлениях на кухне. А что здесь? Как что?! А этот дивный лес с птицами, белками, лисами… А чистота и прозрачность воздуха! Чего уже давно нет там. А аромат свежеиспеченного хлеба в доме! И много, много всего настоящего, родного. Да, конечно, плюсов много там и много здесь, но Софья – женщина своего времени. И нет ничего удивительного, что она не смогла оставить дорогой ее сердцу мир. Ведь он тоже не смог оставить то, что дорого ему.
Дмитрий остановился у знакомого дерева, ноги сами принесли его сюда. А что если он сейчас наклонится и… шагнет? Нет! Решение принято и довольно терзать себя. Если метаться от одного берега к другому, то боль так и не утихнет. Это так же, как если врач отсекает неизлечимо больную часть тела, а рана болит, но заживает. Хоть потом и не хватает этой части, такой нужной, но боль-то проходит. Так и здесь. Не стоит бередить рану, которая еще кровоточит и болит.
Дмитрий развернулся и пошел прочь. Он выбрался на проезжую дорогу, где его когда-то остановила перепуганная, странно одетая девушка. Кажется, все было только вчера. Нет! Прочь, прочь! Не вспоминай, забудь! Как вдруг…
- Дима-а-а! – Услышал он позади себя, когда что-то затрещало, зашумело и шлепнулось.
Он резко обернулся и бросился назад сквозь голый кустарник к лежащей в снегу Софье. Она, как и тогда упала, а вокруг лежали разбросанные пакеты сумки коробки. Он подхватил ее и, поставив на ноги, прижал к себе. Затем отстранил и торопливыми поцелуями покрыл мокрое от снега, но счастливое лицо.
- Родная моя, родная, - все повторял он, - как же ты решилась?
- Я поняла, что не смогу жить без тебя. И мне ничего не надо в том мире, где нет тебя. Когда ты ушел, то не только мой дом, город, но и вся земля - весь мир опустел. Я еще подумала, что Господь дает такие встречи только для того, чтобы люди были вместе. Те люди, которые предназначены друг другу, которые по капризу судьбы или еще каким-то причинам были случайно рождены в разное время.
- Милая, родная, какая же ты умница!
- Дим, помнишь тот портрет? Это же я на нем.
- Я это понял еще тогда. Но когда ты отказалась идти со мной – думал, ошибся.
- А что же ты не сказал мне? Я бы не раздумывала так долго.
- Ты должна была сама сделать выбор.
- Вот я его и сделала. Раз портрет существует, значит, я должна была быть в твоем мире. Просто случайно, видимо, родилась в будущем.
- Пути Господни - неисповедимы, как часто любит повторять Степан, - промолвил Дмитрий. - А зачем так много сумок? Твоя одежда здесь непригодна.
- Здесь все необходимые медикаменты, разные женские штучки, без которых я не смогу в вашем времени обходиться и многое другое, что нам пригодится, а у вас этого еще не изобрели.
- Но как ты все донесла? Мы и вдвоем не сможем утащить.
- А мне помогли Катя с Юрием. Я за последнюю неделю оформила дарственную на квартиру для Кати и уволилась с работы. Всем сообщила, что уезжаю навсегда в другой регион. Я обещала Юрию, что мы будем заботиться о его матушке. Он передал для нее письмо и кое-какие нужные вещи. Во время войны мы возьмем ее к себе?
- Обязательно, - пообещал Дмитрий. – Но как ты все пронесла сюда?
- Я протолкнула вначале вещи, а потом прошла сама, поэтому споткнулась и упала.
Дмитрий держал ее за плечи, на расстоянии вытянутых рук, и не мог наглядеться.
- Ты просто чудо!
Софья засмеялась и обхватила его за шею руками.
- Ты пошли Степана с повозкой за вещами, - сказала она.
- Обязательно,- ответил Дмитрий, - я и сам ему помогу.
- Прогресс! – весело заявила Софья. И, выбравшись на дорогу, они побрели к имению.
Конец книги