Часто приходится читать, что, дескать, Толстой не любил красивых. И примеры находятся сразу - Элен (красивая, но отвратительная) и княжна Марья (некрасивая, но прекрасная).
Но ведь на самом деле всё гораздо сложнее. Да, конечно, примеры Элен и княжны Марьи неоспоримы. А как с остальными героями?
Действительно ли все отрицательные герои красивы? Да, несомненно, красив Анатоль Курагин: «Сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди» - это первое его описание. И дальше – «Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе», « Анатоль… вблизи был так же хорош, как и издали».
Но ведь старший его брат (тоже отрицательный герой) красотой отнюдь не отличается: «Le charmant Hippolyte поражал своим необыкновенным сходством с сестрою-красавицею и ещё более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурён собой».
Откровенно некрасива Жюли Карагина: «Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но ещё гораздо больше привлекательна, чем была прежде», Борис с отвращением глядит «на её красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой» (была ли хороша раньше, вопрос открытый: представляя её на именинах у Ростовых Толстой отметит лишь то, что она круглолица).
Красива Вера Ростова (автор не будет описывать подробно её внешность, ограничится лишь упоминанием неприятной улыбки). Но ведь очень хороша и Соня, и здесь Лев Николаевич будет куда более щедр на описания: «Соня… напоминала красивого, но ещё не сформировавшегося котёнка, который будет прелестною кошечкой», «Соне минуло уже шестнадцать лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления», «Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно».
А что касается любимых героев Толстого…
Про черты лица Пьера автор не пишет нигде, ограничившись указанием лишь на его массивность («был несколько больше других мужчин в комнате») и нескладную фигуру: «Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и ещё менее умел из него выйти».
Но ведь совсем рядом с ним князь Андрей. А его красоту Толстой упомянет при первом же его появлении: «Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определёнными и сухими чертами», - и впоследствии будет подчёркивать: «Одевшись для поездки во дворец в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, он, свежий, оживлённый и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина». Мы можем спорить о нашем отношении к князю Андрею, но то, что для автора он – один из любимых героев, по-моему, бесспорно.
Да, конечно, некрасива княжна Марья. «Чертовски дурна», - подумает о ней Анатоль. Даже как-то неловко читать сцену, когда маленькая княгиня и m-lle Bourienne пытаются её принарядить: «Она вспыхнула, прекрасные глаза её потухли, лицо её покрылось пятнами, и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливавшимся на её лице, она отдалась во власть m-lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать её красивою. Она была так дурна, что ни одной из них не могла прийти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твёрдым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за её одеванье».
Но вот как раз на её примере и прослеживается отношение автора к подлинной красоте. Ведь «княжна никогда не видела хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо её принимало натянуто-неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало». А на самом деле «глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи тёплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты» (и это смогла разглядеть Жюли, смог увидеть Николай Ростов)…
Живые глаза, взгляды, улыбки… Как много они значат! Глаза могут заменить слова (помните знаменитое описание «Он [Николай] поцеловал её руку и назвал её вы — Соня. Но глаза их, встретившись, сказали друг другу “ты” и нежно поцеловались»?) Так и здесь - выразительны глаза княжны, а улыбка Пьера будет говорить: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый».
И, конечно же, Наташа. «Она не удостоивает быть умной», - скажет о ней Пьер. Но мне думается, точно так же можно сказать: «Она не удостоивает быть красивой». Толстой описывает её многократно – от «черноглазой, с большим ртом, некрасивой, но живой девочки» в начале романа до «красивой плодовитой самки» в эпилоге. И всё время она будет меняться. Вот она плачет вместе с Соней: «И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребёнок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала».
А дальше она будет всякой… Вероятно, и красивой – пленит же она Анатоля Курагина: « О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!» Но главное не это, а, как напишет автор, «радостный блеск её глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к её внутреннему счастию». Она всегда будет живой: «То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой… “Давно я ждала тебя”, как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из-за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея».
И, на мой взгляд, самое сильное описание её – при встрече с раненым князем Андреем: «Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно-любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны».
Мы не увидим описания глаз Элен. Почему? Я уже приводила цитату из первой редакции романа о глазах Анатоля: «Прекрасные глаза его с чудесными, правильными, чёрными бровями как будто были сделаны не столько для того, чтобы смотреть, сколько для того, чтобы на них смотрели. Они казались неспособными изменять выражение». Думаю, такими же были и глаза Элен – красивые, но созданные только для того, чтобы ими любовались. А живые глаза любимых героев Толстого (у князя Андрея ведь тоже взгляд то жёсткий, то «детский») передают их внутренний мир…
Поэт уже ХХ века написал:
И пусть черты её нехороши
И нечем ей прельстить воображенье,-
Младенческая грация души
Уже сквозит в любом её движенье.
А если это так, то что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
Именно этот «мерцающий огонь» и есть настоящая красота!
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал
"Оглавление" всех статей по "Войне и миру" здесь
Навигатор по всему каналу здесь