У меня в соцсетях есть горячо любимые персонажи –Шемаханская царица и Кот учёный. Я с ними общаюсь . И притворяюсь, что мы - друзья. Но когда наступает момент истины, и они раскрываются с темной стороны – расстаюсь навсегда.
С Олесем Бузиной мы не были в таких близких отношениях. Но его убили. Быть может, потому что он не согласился быть царицей Шемаханской, а остался самим собой. К нему пришли. И убили. Вечная память и поклон ему, и всем, кто продолжает бороться за то, чтоб не стать пылью на скрижалях истории.
Я никогда не пойму отдельных от жизни персонажей, которые притворяются котиками и от имени пустых профилей призывают меня вступить в сексуальные отношения, обозначая все позы Камасутры им известные, с главным человеком в моей стране.
Я уважаю этого человека. Пожалуйста, избавьте меня от фантазий, которые занимают ваш мозг.
Аноним для меня ассоциируется с обликом несчастного Гая Фокса. Это человек-маска, которую надевают на себя все борцы против плохого за всё хорошее.
А для меня он слабый человек. Не Ульяна Громова из «Молодой гвардии», не пионеры-герои, фотогалереи которых висели у меня в школе.
****************
Вчера в комментарии притащилась «Мебель», продемонстрировав тут же, что она (скорее он) даже не массив вишневого дерева, а вредное ДСП.
Друзья, я так благодарна тем, кто стал моими читателями не просто так. А потому что устал от пустопорожней брехни, потому что читал «Алмазный мой венец» Катаева, «Люди, годы, жизнь» Ильи Эренбурга, «Каботажное плавание» Жоржи Амаду (если руки не дошли – обязательно найдите, культурный шок гарантирую). Вы понимаете, что такое ряд ассоциаций, осколки памяти...
События, даже во сне, не приходят по законам лонгридов и сторителлингов.
Я не их пишу. Я делюсь теми мыслями и воспоминаниями, которые, быть может, окажутся вам близки. Быть может, вы просыпались с теми же слезами на глазах, что и я, вспоминая дорогой сердцу эпизод вашей жизни. Тот, что вы не забудете до смертного часа, думая, что только для него был смысл прийти на эту землю.
Но когда я делюсь сокровенным, пишу сердцем, собственной кровью, приходит мебель. И начинает обсуждать мою фигуру, стать, потные складки (с каких пор стул обрел обоняние – не знаю, где он меня унюхал – тоже), советует мне вступить в сексуальные отношения с президентом. Я не скрываю, что уважаю человека, который вернул мне Родину. И понимаю его.
А мебель не пойму никогда. И ведь у нее раздолье есть. Сколько на Дзене донов педров, которые ей угодят – и не сосчитать!
Анонимы в сети все время напоминают мне о вещих словах из песни Арамиса из "Трех мушкетеров":
Века уходят неотложно,
Дуэль исчезнет до конца.
И это к лучшему, возможно,
Но, боже мой, как будет сложно,
Ах, боже мой, как будет сложно
Призвать к ответу наглеца.
Призвать к ответу наглеца.
Появилась мебель. И исчезла. В рожу поганую не плюнешь, потому что она прикрыта маской.
Часто – маской анонимуса Гая Фокса, из которого чей-то воспаленный мозг сделал пламенного борца за справедливость. Англичане, которые жгут каждый год чучело этого труса и предателя, покрутили бы пальцем у виска. В Лондоне каждый год 5 ноября – Bonfire Night. Англичане радуются тому, что заговорщикам, рвущимся к власти (там был религиозный компонент, но, я думаю, что это, как и везде, предлог в борьбе за трон), не удался их замысел. В 1605 году – и они не забыли! – католики хотели взорвать парламент в момент, когда там должен был выступить протестант, сын обезглавленной Марии Стюарт Яков I. Заговорщики перевезли через Темзу кучу бочек пороха, поджечь которые и должен был этот неудачник.
Но не успел. Поймали, пытали, слил всех. Эта тема близка светлоликому, который в одном ток-шоу радостно воскликнул, что юный пионер-герой ничего не сказал фашистам, потому что «ничего не знал». Ибо пыток, по его ИМХО, вынести никто не может. Я не только в окоп – в одном поле с этим патриотом не присяду. Он – тень, обмылок, неслучившийся дым Освенцима. И он бы не смог свой рот открыть сегодня, если бы вчера тот мальчик не сомкнул уста свои. Навсегда. И остался в вечности, которую сегодня светлоликие предали и забыли.
Видно, у Гая Фокса, восславленного фильмом «V» значит «вендетта», были другие идеалы. Поэтому он сдал товарищей по заговору. И сам-то успел спрыгнуть с эшафота во время гуманной казни просвещенных европейцев (повешение не до конца, кастрация, потрошение, четвертование и всякие другие прелести английского понимания справедливого суда) и быстро удавиться, а сданные им товарищи по заговору испили ту чашу до дна. В интернете полно прижизненных картинок – наслаждайтесь!
*********
Сектанты из племени Гая Фокса, обсудив вчера мою публикацию про мир, труд, май, многозначительно перемигнулись, постебавшись над фразой «на берегу Средиземного моря». После этой моей фразы им все стало «ясно про меня».
А мне про них ничего, кроме масок и того, что они еще не научились читать.
Я честно рассказываю о себе во всех сетях и на всех платформах. Они мою публикацию про командировку в воюющий Афганистан видели? Поражу ли я их воображение, если скажу, что сидела на берегах всех океанов этой планеты? И видела смерть в лицо.
Я ничего не боюсь. Уважаю ники тех, к кому в других странах могут постучаться в дверь, и их невинная фраза может стать поводом для очень неприятных последствий. Друзья, я с вами! No pasaran!
Наш друг харьковский журналист Володя Марков был в сети под именем своего товарища – собаки «Чарли Бородач». Он не мог себя реально обозначить. И открылся нам в момент, когда умирал.
- Боль!
Никогда не забуду этого последнего его вскрика в сети.
И мы с моей подругой, псковской журналисткой (теперь, наверное, пожизненно) Любой Тимофеевой кинулись бросать деньги на его лечение, обмениваясь инфой, работает ли в воскресенье банк.
Володю не спасли. Но были рядом. И за Чарли переживаем до сих пор.
Наш ушедший в рассвет друг – не мебель. В отличие от пустых трусливых подлых профилей.
Подлецов презираю. Жаль, на дуэль вызвать не могу. Они же из схронов пердят.
Анонимы в сетях, прибегающие наложить в чистом поле свою кучку дерьма - пыль на скрижалях истории.
Тем читателям, у которых, в отличие от них, не солома в голове, огромный мой поклон и уважение.
Я рада, что вы есть. Давайте держаться друг друга.