Все начиналось не совсем так, как она планировала.
- Мобилу гони! – приказал паренек, заводя своего стального коня.
- Это еще зачем? – опешила журналистка, обхватывая Маугли за талию.
- Иначе мы никуда не поедем.
Поразмыслив какое-то время, Ирина достала из сумочки телефон и протянула Маугли. Подумать и оценить свой поступок она не успела, поскольку мотоцикл рванул так, что юбка вздулась клетчатым парусом, обнажив все, что было под ней. Как она ни пыталась прикрыть, рискуя потерять равновесие и улететь под колеса встречных машин, тот, кто хотел что-то увидеть, увидел.
С проспекта свернули под арку, потом пронеслись перекресток, пересекли парк, подняв стаю голубей в воздух. На минуту ей показалось, что из глубины парка их кто-то снимает на видео.
Это было уже полное г…
Наконец, мотоцикл затормозил возле одной из многоэтажек.
- Сейчас поднимемся, и мы на месте, - сообщил Маугли, пропуская Ирину в подъезд вперед себя. – Там мастерская какого-то художника, они с Зубаревым друзья.
- Зачем нам мастерская художника? – поинтересовалась журналистка, оказавшись вместе с парнем в тесной кабинке лифта. – Нам не нужно столько места. Для интервью достаточно вполне…
- Это у Зубарева спроси, - перебил ее Маугли, нажимая на кнопку последнего этажа. - Его бзики.
- Какие еще у него бзики кроме этого?
- Увидишь сама, немного осталось, потерпи.
- Ты не очень-то разговорчив.
Лифт полз долго, Ирина успела вспомнить, что утреннюю чашку кофе так и не выпила, и очень скоро ее начнет клонить в сон. Последнее в сложившейся ситуации было весьма некстати.
Наконец, кабинка остановилась. Поднявшись еще на этаж, Ирина увидела Зубарева. Седина, слегка посеребрив виски, сбегала двумя ручейками-бакенбардами к его бороде и усам, и уж там давала себе волю. Невысокий и коренастый, он почему-то напомнил журналистке кладбищенскую гранитную стелу с позолоченной надписью о годах жизни усопшего.
- Здравствуйте, Ирина Геннадьевна, - окинув ее «наряд», писатель удовлетворенно кивнул и посторонился, уступив дорогу. - Проходите, присаживайтесь.
- Откуда вы знаете мое имя?
- Не только имя, но и название журнала, который вы представляете. «Медвежий угол», если не ошибаюсь…
- Откуда?! – опешила она, замедлив шаг.
- Проходите, проходите, все там… Самое интересное, обещаю.
Мастерская была увешана картинами от потолка до пола, но отнюдь не они привлекли взгляд пришедшей журналистки. На крутящихся стульях восседали еще четыре девушки, одетые в те же юбки и блузки, что и она. Красные сумочки просто слепили взгляд.
Двух из сидящих Ирина узнала сразу же: Лена Смольянинова из местного филиала московской газеты и Дарья Тимченко из журнала «Паганель» растерянно улыбались ей, пожимая плечами. Слева и справа от девушек возвышались здоровенные лбы, сцепив свои кулачищи там, где обычно держат свои руки футболисты, выстраивая живую стенку во время штрафного удара.
Почувствовав, что попалась, Ирина рванулась было назад, но Маугли с писателем оказались проворнее и ловко протолкнули ее в мастерскую. Один из «лбов» подошел к Ирине, хотел схватить ее за локоть, но она успела залепить секьюрити звонкую пощечину.
- До чего же у всех стандартные реакции, девушки! Никакого креатива, честное слово! - покачав головой, Зубарев не спеша закрыл дверь мастерской на ключ, спрятав его в карман просторного пиджака. После этого герой будущего очерка направился к креслу, которое находилось в центре и соседствовало с небольшим столиком, украшенным фруктами, ноутбуком и микрофоном. Усевшись в него, писатель улыбнулся: - Напрасно, Ирина Геннадьевна, вы оказываете сопротивление. Не волнуйтесь, ничего предосудительного с вами здесь не произойдет. Поверьте - все, что могли, вы уже сделали, мы лишь устроим небольшой разбор полетов. Так сказать, работу над ошибками. Четыре ваших коллеги, которых вы, безусловно, узнали, находятся точь-в-точь в такой же ситуации, что и вы. Не лучше и не хуже.
Маугли остался у дверей подобно красногвардейцу Смольного в нелегкие дни октября семнадцатого. Вместо винтовки у парня был мобильник, который зазвенел вскоре, как Ирина уселась на свободный крутящийся стул.
Выслушав информацию, паренек кивнул Зубареву, и тот забегал пальцами по клавиатуре ноутбука.
- Ну, что ж, уважаемые «акулы пера», теперь у меня на руках есть все факты, подтверждающие, что вы добросовестно выполнили мои требования по дресс-коду. В качестве подтверждения прошу взглянуть на это видео.
С этими словами он щелкнул по клавиатуре и позади него на стене вспыхнул огромный плазменный экран.
Лучше бы Ирина туда не смотрела. Из глубины парка их действительно «сняли». Всех девушек везли по одному и тому же маршруту. Аппаратура была настроена так, что нижнее белье выглядело едва ли не контрастней верхнего.
- Как видите, все пятеро явились сегодня в полной готовности со мной, простите, переспать. Доказательств более, чем достаточно. - Девушки завозмущались, но Зубарев жестом оборвал роптание в журналистских рядах и улыбнулся, теребя себя за бороду. – Вы знаете, что я прав. Каждой из вас по телефону я говорил примерно одно и то же. Признаться, когда коллега по перу предложил мне провернуть этот трюк, я ему не поверил. Мне казалось, что ни одна из вас не согласится. Ох уж эта вера в идеалы… Сейчас все мы видим, насколько независима у нас пресса. Вернее, от чего конкретно она зависима, а от чего – нет. Посмотрите, с какой решительностью мчат юные создания на встречу со старым пердуном, чтобы, простите, исполнить все его порочные желания. Я подчеркиваю, именно все, даже самые извращенные. О, времена, о, нравы…
Ролики на экране следовали один за другим, заставляя краснеть журналисток. Зубарев мастерски подливал масло в огонь:
- Посмотрите на эти развевающиеся волосы, на этот взгляд, устремленный в будущее, словно впереди – долгая счастливая жизнь. Сколько романтики на этих юных лицах! Какие одухотворенные позы! Заметит ли внимательный зритель хоть какой-либо намек на истинную цель подобных поездок? Вряд ли.
- Скажите, - Ирина вскочила, как на пресс-конференции, пытаясь достать из сумочки диктофон. - Где вы собираетесь использовать отснятый материал?
- Данный материал – моя собственность, - невозмутимо констатировал Зубарев. – Его я могу использовать по своему усмотрению. Например, выложить в интернете. Еще лучше – предложить центральным каналам. Лично мне больше по душе оформить все в виде хорошо иллюстрированного рассказа, ведь я писатель. Согласитесь, это своего рода бомба, сенсация. Дополнить видеоматериал можно диктофонной записью наших с вами телефонных разговоров. Как вы догадываетесь, все качественно записано.
- Не проще ли его продать нам? – послышалось слева, Ирина повернула голову и увидела сжавшую кулачки Дарью из «Паганеля». – Мы готовы неплохо заплатить за этот компромат. Вполне серьезно.
- Ух, какая злость на этом юном лице, сколько ненависти во взгляде! – зааплодировал писатель, поднявшись. – Какое желание раздавить меня, как червяка на асфальте. Ну, что, девчата, началась торговля? Вот она, философия наступившего века! Рынок, господа! Эх, не продешевить бы! Капитализация, так сказать, отношений писателя и журналиста. Думаю, у вас не будет той суммы, в которую я оцениваю свою затею. Это мое ноу-хау, если хотите.
- Вы не имеете права! – вскочила представительница московской газеты. – Никто из нас не давал согласия на публичную трансляцию отснятого материала. Любой адвокат рассыплет ваши обвинения…
- Разве я сказал, что собираюсь возбуждать дело?
- Мы собираемся! – парировала Дарья из «Паганеля».
- Что ж, подавайте. Может быть, адвокаты и рассыплют…может быть, - ухмыльнулся Зубарев, выйдя из-за стола. – Зато представьте, какой резонанс получит дело! Игра стоит свеч, не правда ли?
Он собирался сказать что-то еще, но не успел. Входная дверь с грохотом вылетела, едва не накрыв дежурившего возле нее охранника, который вскоре после грохота почему-то надрывно крякнул и сложился пополам.
До Ирины донесся визг писателя:
- Схватить этого Бэтмена немедленно! Я за что вам такие деньги плачу, дегенераты?!
Тем временем подбежавший второй охранник получил удар армейским ботинком в живот и, впечатавшись в обои, начал медленно сползать на паркет. Заваленная на бок голова и кровавые следы на стене гарантировали дальнейшее его невмешательство в ход событий.
Прежде чем узнать в мускулистом Бэтмене своего обозленного не на шутку любовника, Ирина, кажется, несколько раз успела схватиться за голову и зажмуриться.
- Ты, что ли, писатель будешь? – прорычал ворвавшийся освободитель, в два прыжка преодолев расстояние до стола, за которым безуспешно пытался укрыться трясущийся Зубарев, набирая что-то у себя на сотовом. – Вылазь, извращенец, ща на тебя смотреть будем.
С этими словами Захар схватил служителя муз за воротник пиджака и легко, словно нагадившего в тапки котенка, приподнял над столом.
- Валек, - закричала Ирина не своим голосом. – Надо уничтожить ноутбук и флэшки с компроматом. Это самое главное!
- Понял, сударыня! – отчеканил Самарин, придавая писателю необходимое ускорение с помощью колена. Через мгновение Зубарев распластался у симпатичных ног соискательниц эксклюзивного репортажа, сплошь одетых в белые колготки. Все пятеро накинулись на него, как саранча на камыш.
Крики «соискательниц» смешались с нечеловеческим визгом павиана. Наверное, так они и кричат на самом деле в зоопарках, но Ирине некогда было вспоминать подробности, ей досталось правое ухо Зубарева, поросшее седым волосом, которое почему-то все время выскальзывало у нее из пальцев.
Когда вакханалия стихла и красный, исцарапанный в кровь писатель, кое-как поднявшись и увидев то, что осталось от его ноутбука, тяжело дыша, поплелся к выходу, в наступившей тишине прозвучало:
- Ну, как, удалось пережить перипетии сюжета?
Зубарев обернулся на голос и погрозил пальцем Дарье из «Паганеля»:
- Вы… за все… ответите.
В следующее мгновение он вместе с покалеченными охранниками исчез в проеме выбитой двери.
В повисшей тишине, как хэппи-энд в конце вестерна, прозвучали хриплые слова освободителя:
- Ни фига себе! А че это вы все в одинаковом, девки, а? Ириш, ты вчера на всех купила, что ли? Я, вроде… проверял.
Понравилось? Ставьте лайк, делитесь с друзьями в соцсетях, подписывайтесь на канал.