А вы когда - нибудь трогали снег летом? Брали его, сжимали в руках упругий холодный комок? Нет, это не те несколько крупинок которые могут почему- то выпасть посредине лета. А именно снег, настоящий, холодный снег...
Мне довелось это сделать, давно - давно, в моём детстве.
С Николаевной я была знакома давно. Она жила с нами по соседству, где - то далеко, на Урале, жила её любимая дочка и внучка, она скучала по ним, и постоянно брала меня к себе, показывая чудесные книжки, фотографии, и потчуя меня вкусными пирожками.
В то лето я была уже у бабушки, кузены мои, как всегда, поехали к другой своей бабушке, а потом уже их привезут к нашей, вот тогда начнётся веселуха. А пока я одна, слонялась бесцельно по двору и мечтала как вырасту большая и красивая и пойду..., а куда я пойду мне никак не придумывалось. Но то что куда- то надо пойти, это точно...
Бабушка с дедушкой видя мои мучения от безделья, пытались занять меня чем бы то ни было. Бабушка часто брала меня в свою маленькую чистенькую больничку. Там было всё такое белое, блестящее и холодное, а ещё не вкусно пахло.
Гораздо интереснее было у дедушки на работе. Трястись с ним в пыльном уазике по полям, или приехать на ферму, посмотреть маленьких коровок, которые называются телёнок.
А ещё стрижка, это было что- то невероятное. Это потом уже местные мужики смекнули, что такие большие деньги уплывают в чужие руки. И они научились сами стричь овец. Колхоз закупил машинки, и я помню, как дедушка с дядей Витей Култыгиным спорили громко о чём - то. Дядя Витя кричал что сорвутся сроки, что шерсть перезреет, и куда, мол её потом. А дедушка упрямо доказывал что это большая экономия и дать возможность заработать своим, колхозникам.Шерсть видимо не перезрела.
А пока, приезжали весёлые носатые дядьки, селились жить в старой школе, и с самого утра до самой поздней ночи, слышалось блеяние овец.
То приехали стригали, освобождать бедных барек, от их летних шубок, это было захватывающее зрелище. Дедушка меня брал с собой несколько раз.(Объясню про слово барьки, так звали местные тётушки своих овец баря-баря-баря)
Но не всегда же меня можно было брать с собой. И вот, однажды, Николаевна, предложила бабушке взять меня с собой, на свою работу.
Милые мои, как же я потом захотела, когда вырасту, тоже такую работу.
Я целый день изнывала от неизвестности, ведь все люди работают днём, верно же. А тут уже вечер, уже прогнал весёлый пастух стадо вальяжно идущих, крутобоких коровушек, от которых пахло парным молоком пылью, солнышком и травами.
-Опять по полыни гонял, чёрт, -беззлобно поругивались хозяюшки, встречая своих кормилиц, - Митька, ежели молоко горькое будет, берегись.
Тот кого называли чёртом и Митькой, белозубо улыбался и хохотал, закидывая голову в соломенной шляпе, и поигрывая мускулами загорелого тела...
Когда на работу -то думалось мне. Целый день прилично себя вела, кушала, бабку Дуню слушала, траву кроликам её рвала, в обед спала. Когда??? Неужели обманули...
Но нет...
-Мавруша, Мавруша, иди детка, нужно переодеться, сейчас Николаевна за тобой подъедет..
Серьёзно? Я вечером куда - то поеду, переодевшись, вы серьёзно? С моей самой лучшей на свете Николаевной???
Натягивая колготки, я услышала какое то мелодичное перестукивание, и голос моей Николаевны
-Тпрууу, Варежка. стой, стой моя хорошая
ылетев пулей, находу натягивая кофточку, я неслась к калитке не веря своим глазам.Там стояла маленькая лошадка, как игрушечная, с большой чёлкой. Она кивала головкой и хитро косила глазом в мою сторону.
Запряжена она была в телегу, на которой стояли белые, алюминиевые фляги, много, одна возле другой. На лавочке, укрытой каким- то одеялом, сидела Николаевна..
-Готовы?
-Готовы, вы уж смотрите, если будет мешать то...
-Ну что вы, с чего она мне будет мешать. Садись душа моя, едем, ннно, Варежка, нно милая
Меня усадили около Николаевны, и дребезжа флягами мы тихонько поехали от дома к дому.
К нам выходили женщины, с полным ведром молока. А кто- то и несколько выносил. Николаевна доставала странное сооружение, не ведро, не бидон, называется молокомер
Длинное , вытянутое ведро с каким- то поплавком. Туда наливали молоко, он показывал сколько литров, а затем выливали во фляги.Это называлось принимать молоко.
Николаевна работала у бабушки санитаркой, а по вечерам принимала молоко, по поводу утра не знаю, не буду врать, вроде только по вечерам. Потому что некоторые говорили, что молоко утрешнее, тогда его выливали в другую флягу, чтобы не мешать с парным, только от коровки молочком.
-Так, - говорила Николаевна, сегодня у вашей улицы, бабоньки, проверяем на жир
-Как у нашей, -начинали возмущаться бабоньки,- у нас вот недавно брали
-Недавно у всех брали, а у вас кто- то мухлюет, кто молоко водицей разводит, а? Вот сейчас и узнаем...
Я гордая сидела на телеге, как принцесса на троне, и выполняла наиважнейшую работу, мне было необходимо держать вожжи. Делать это нужно было умеючи. Нельзя натягивать, или дёргать, но и положить просто так тоже нельзя. Нужно, чтобы маленькая Варежка чувствовала, что идёт работа, нужно стоять и не дёргаться. Вот так!
Я допоздна проездила с Николаевной, солнышко уже село, когда мы с полными флягами молока, подъехали к дому бабушки и деда.
Меня, полусонную, с полным руками даров, чего только там не было, и молодые огурчики, и шанежки, и булочки, и конфетки, редис, зелёный лук.
Бабушка с Николаевной посмеялись такой добытчице, а я что виновата, что эти добрые тётушки, завидев нас, бежали с гостинцами для маленькой помощницы.
Следующий день я довольно таки долго поспала, разбудила меня бабка Дуня. Покормила, и сказала, что пойдём гусят пасти.
Но дожёвывая ненавистную кашу, я услышала знакомое
-Тпруууу, Варежка, стооой, милая
-Как, - подумала я, - уже вечер? Я проспала весь день
-Здравствуй Евдокия Кузминишна, няньчитесь? Здравствуй, Николаевна, да есть маненько, она одна то смирная, это вот када вместе, караул...
-Ну-ну. Я Маврушу с собой возьму, вы здесь заприте всё, Бабушка знает...
Моё сердце подпрыгнуло к горлу, а потом ухнуло вниз, в глазах появились радужные круги...
-Здравствуй милая, собирайся, поедем с тобой по делам великим... - и, Николаевна хитро сощурившись пошла к Варежке. Оделась я наверное быстрее, чем горит спичка...Уже через пару минут, с недоплетенной косой и пирогом в руках, сидела с Николаевной и важно смотрела на соседских пацанов, которые с завистью смотрели на меня...
Вот мы проехали больницу, в которой работает моя бабуля, вот контора, где работает дедуля, вот школа. в которой учатся местные ребятишки, конец села. а мы всё едем..
Вот пошли околицы, поля,а мы всё едем...
-Маврушенька, была ли ты в колхозном саду
Я отрицательно машу головой.
Это потом, через несколько лет, Маврушенька не просто будет бывать в том саду, а попадётся никому иному, а собственному деду, в то время когда она должна спать, с полным подолом вкусных, синих слив...но это совсем другая история, а пока не была.
-Тпрууу, приехали..Здорово Дементьич, гостей надо?
Из маленького, серенького домика вышел старичок. Щурясь на солнышке, приложив ладошку козырьком ко лбу, шамкая беззубым ртом, старичок наконец - то узнал кто его потревожил
-Ааа. Николавна, здарова. Ни адна морю, чай со внукой?
-Не дедушка, внучка ещё не приехала, сама к ним поеду ноне. Это же Дедушкина..
-Та ты што, а какой ис девок, ната ж, от время пежит, от пежит. А вы никак за снегом?
-За снегом, дедуня, за им родимым
Я чуть не упала с телеги, когда поняла, что не ослышалась. Летом, в жару, снег???
Николаевна ловко спрыгнула с телеги, отдала мне вожжи, приказала сидеть и не бояться, а сама, взяв Варежку под уздцы, повела нас куда - то, вглубь огромного колхозного сада. Чего там только не было. каких ягод, фруктов, но не этим была забита моя головушка, а снегом, в июне...
Мы подъехали к самой обычной копне сена. Я смотрела во все глаза, где же снег. Может они пошутили? Может мы ехали так далеко просто для того чтобы набрать сена для кобылки? Или...
Николаевна откинула сено, какие - то тряпки, сняла меня с телеги и я почувствовала холод, снег...Там под этим сеном, лежал снег, много снега, самого настоящего зимнего снега...Прошлогодний снег, пришло мне на ум, где то услышала...Мне разрешили его потрогать, помять, я даже слепила махонького снеговика, малюсенького. Как же это было... волшебно, необычно, счастливо. Я тогда испытала такой огромный прилив чего-то необычного...
Конечно взрослому человеку, да и теперешнему ребёнку ему будет это неудивительно, неинтересно. а мне, а моему поколению детей, выросших без всяких интернетов и возможностей поехать в любую точку мира, нам это казалось таким чудом...
Я с любовью и лаской вспоминаю мою чудесную Николаевну, бабу Дусю и многих людей из моего детства, которые каждый и совсем незаметно, учили меня жизни, и показывали волшебство, в самых простых вещах. Я вас помню..
А какие яркие воспоминания есть у вас?Пишите, давайте вспеним, ведь совсем недавно мы пришли в этот мир ничего не знающими, мы учились, нас учили...
С ув.ваша Мавридика д.