После выхода фильма С.Ф.Бондарчука в одном из интервью Одри Хепбёрн, снявшаяся в своё время в фильме К.Видора, сказала (цитирую по памяти): «Полагаю, что Савельева сыграла Наташу лучше, чем я, потому что она русская, а я нет». С тем, кто лучше сыграл, по-моему, можно поспорить (на мой взгляд, Хепбёрн как актриса куда выше Савельевой), но вот о «русскости» героини сказать необходимо.
«Я здешняя, я вся вот из этого песочку, из этой травки!» - воскликнула когда-то героиня другого русского романа, и мне кажется, что так могла бы сказать и Наташа. «Разве мы немцы какие-нибудь?» - яростно кричит она. И то, что она, несомненно, «русская душою», Толстой будет подчёркивать постоянно (не случайно упомянет он её «ошибки во французском языке», которые нравились князю Андрею).
В «отрадненских» сценах романа мы видим Наташу в деревне и чувствуем её родство с окружающим миром: «Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть!.. Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало».
Когда только и кем только не цитировалась сцена пляски Наташи у дядюшки! В мои школьные годы была даже популярна тема для сочинения «Понял ли бы Андрей Болконский пляску Наташи?» Именно в этой сцене Толстой показывает органичность своей героини:
«- Ну, ну, голубчик, дядюшка, — таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь её зависела от этого…
— Ну, племянница! — крикнул дядюшка, взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперёд дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала — эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приёмы, которые pas de châle давно бы должны были вытеснить? Но дух и приёмы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от неё дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро-весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошёл и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Фёдоровна, которая тотчас подала ей необходимый для её дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тётке, и в матери, и во всяком русском человеке».
А позднее у меня возникают параллели с другими произведениями (может быть, Толстой написал так сознательно?)
Незадолго до отъезда Ростовых в Москву - сцены Святок. И читая их, невольно вспоминаешь другие описания этих обычаев.
Татьяна (русская душою,
Сама не зная почему)
С её холодною красою
Любила русскую зиму,
На солнце иней в день морозный,
И сани, и зарею поздной
Сиянье розовых снегов,
И мглу крещенских вечеров…
Эти самые «крещенские вечера» и изображает автор. Вот распоряжения томящейся от скуки Наташи: «Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. “Что бы мне с ними сделать?” - подумала Наташа.
— Да, Никита, сходи, пожалуйста… куда бы мне его послать? — Да, сходи на дворню и принеси, пожалуйста, петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
— Немного овса прикажете? — весело и охотно сказал Миша».
Это, конечно же, подготовка к гаданию – «кормили счётным курицу зерном» (так писал В.А.Жуковский). А затем будет приход ряженых, и поездка в санях к соседям, и там разговоры о гаданиях…
«— Нет, в бане гадать, вот это страшно! — говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
— Отчего же? — спросила старшая дочь Мелюковых.
— Да не пойдёте, тут надо храбрость…
— Да вот так-то, пошла одна барышня, — сказала старая девушка, — взяла петуха, два прибора — как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идёт. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришёл и сел с ней за прибор.
— А! А!… — закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
— Да как же, он так и говорит?
— Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; — только заробела и закрылась руками. Он её и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…»
А мы вспомним, что пушкинская Татьяна гадать в бане не решилась:
Татьяна, по совету няни
Сбираясь ночью ворожить,
Тихонько приказала в бане
На два прибора стол накрыть;
Но стало страшно вдруг Татьяне...
И я — при мысли о Светлане
Мне стало страшно — так и быть...
С Татьяной нам не ворожить.
Но зато будет описание гадания перед зеркалом – гадания, считавшегося едва ли не самым верным:
В чистом зеркала стекле
В полночь, без обмана
Ты узнаешь жребий свой:
Стукнет в двери милый твой
Лёгкою рукою;
Упадет с дверей запор;
Сядет он за свой прибор
Ужинать с тобою…
«На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала... Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо её приняло серьёзное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
— Отчего другие видят, а я ничего не вижу? — сказала она. — Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, — сказала она. — Только за меня… Мне так страшно нынче!»
И вот потом будет описание того, что… нет, не увидела, а придумала Соня («”Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?” - мелькнуло в голове Сони»): вроде бы будущее Наташи и князь Андрей -
«— Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
— Андрей лежит? Он болен? — испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
— Нет, напротив, — напротив, весёлое лицо, и он обернулся ко мне, — и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
— Ну а потом, Соня?…
— Тут я не рассмотрела, что-то синее и красное…»
Может быть, мне опять «чёрт знает что кажется», но, по-моему, если проецировать эти слова на последующие события романа, то многое можно увидеть. Кстати, «весёлое лицо» - это, скорее, из первой редакции, где князь Андрей с Соней обсуждают, кого любит Наташа, а «что-то синее и красное» - не напоминание ли о Наташиной характеристике Пьера: «Безухов — тот синий, тёмно-синий с красным»?
Ведь даже у писателей-реалистов мы видим предсказания…
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал
"Оглавление" всех статей по "Войне и миру" здесь
Навигатор по всему каналу здесь