В хуторе хорошо. Вдали от шумных городов, разместившийся в ладонях полей он являет собой образчик тишины, спокойствия, размеренной хуторской жизни.
За круглым семейным столом отметили наш очередной приезд.
Дед Витька уже хорошо захмелел.
«Таня, я когда умру, отпишу тебе свой ум. Мне 75 лет..»
Таня добавляет: «А ума нет».
Откуда нам знать, что через год его не станет. И беда нагрянет так неожиданно, что тут уж не до ума.
Когда сделали рентген, госпитализировать его не стали. Что-то выписали из таблеток и отправили домой. Прослушивать наведывалась бывшая фельдшер хутора, Люба.
Он кашлял, но еще ходил, надевал теплую фуфайку и выходил на крыльцо. Потом и вовсе слег. Голос был слабым.
Мы наведывались на выходные. Но за 400 км часто не получалось наезжать.
Однажды в городе меня остановил инспектор ГАИ. Я знал свою беду : кольца пора менять. Цилиндры растачивать. То есть, делать капиталку. Но с финансами была проблема.
«Лысые передние плюс СО. Восемьсот рублей».
«Помилуйте, у меня отец больной. Рак легких».
«Садись ко мне в машину. Сколько отцу?»
«Семьдесят пять».
«А моему шестьдесят семь было».
Помолчал. Потом тихо сказал: «Четыреста». …
Последний раз Люба пришла в декабре.
«Ну, готовьтесь, одно легкое отказало».
Хоронить уезжала только жена. Заболела внучка и мне пришлось с дочерьми остаться.
"Копейка была на капиталке. Старенький автобус увозил жену по раскисшей хляби в туманную даль.