Мама — вот кого Славка любил больше всего в жизни. Маму он потерял рано, когда был школьником. Воспоминания о ней были хоть и отрывочные, но яркие. Он помнил, что ее руки пахли ландышами, помнил миндалевидную форму ногтей, веснушки на тыльной поверхности кисти.
Почему он так хорошо помнил именно мамины руки? Наверное, потому, что они бесконечно делали для него что-то хорошее: сырники с изюмом, вязаную игрушку-мышь, набросок машинки. Еще мама часто гладила его по голове. Или объясняла математику, а ее рука проворной рыбкой скользила по листу в клеточку: в эти моменты он часто отвлекался и воображал, что тетрадь — это море, а цифры — матросы на корабле.
Вячеслав вырос, выучился и стал программистом. Однажды встретил хорошую девушку. Женился. Она работала врачом-пульмонологом.
А потом началась эпидемия коронавируса. Настя, жена Славы, моментально оказалась в эпицентре событий: ее отделение быстро переформировали в «ковидарий». Она в числе первых оказалась в красной зоне. Да, жить ей пришлось в гостинице. Сотрудников ее отделения не отпускали домой — карантин.
Вячеслав остался в их квартире один. Он работал из дома, соблюдал самоизоляцию и чувствовал ужасную тоску.
Никто о нем не заботился.
Через неделю в дверь позвонила теща. Приехала со здоровенной сумкой. В ней оказались трехлитровая банка борща, деревенская сметана (и откуда она ее только добыла?), свежайший орловский хлеб. Дом наполнился ароматами домашней еды. Катерина Ивановна прошлась по квартире, собрала грязные вещи, запустила стирку. Пропылесосила, вымыла полы. Поразмыслила немного, вымыла и окна. Потом уехала.
Слава ожил. Нет, он и сам неплохо управлялся с пылесосом и стиральной машинкой. Но о нем опять кто-то заботился!
Теща приезжала каждый день. Следила, чтобы Слава ел домашнюю еду, тайно выкинула из морозилки магазинные пельмени, а из кухонного шкафа — запас дошираков. Стирала, гладила, мыла. На прощание обнимала «зятька» и уезжала домой.
Так прошло две недели. Катерина Ивановна переехала в квартиру Славы и Насти. Все равно одна живу, сказала она. Чем ездить с банками и готовить на два дома, проще объединиться в трудные времена.
Славке бы расстроиться, но он, к своему удивлению... Обрадовался.
Насте дали отпуск в конце мая. Она отбыла еще две недели карантина, а потом поспешила домой.
Мама и Славик сидели за столом, пили чай и смеялись. Пахло шарлоткой, чистотой и уютом. Настя подивилась идиллии, которая, согласно анекдотам и прочим шедеврам народного творчества, между тещей и зятем просто невозможна.
Сказать по правде, в этот момент Катерине Ивановне стало грустно, что ее «дежурство по хозяйству» в этом доме подошло к концу.
Славик — хороший парень. Скромный, задумчивый. Всегда поблагодарит, похвалит. С тех пор, как она переехала, он без напоминаний переводил ей раз в две недели хорошую сумму денег. Она попыталась отказаться, но зять даже слушать не стал. Как-то даже выписал ей из интернет-магазина подарок: ортопедический матрас, подушку и какое-то специальное одеяло, теплое и легкое. Да еще извинялся за прозаичность подарка — мол, дарить умею только практичное.
Вячеслав тоже вдруг ощутил легкую грусть. Ему нравилось, что Катерина Ивановна по вечерам основательно садилась смотреть телевизор, и обрывки сериала, которые он слышал, сидя за работой, не раздражали. Наоборот, успокаивали. Бормотание телевизора как бы сообщало: старшее поколение на месте, на кухне заварен свежий чай, жизнь идет своим чередом.
А еще Катерина Ивановна готовила сырники с изюмом, совсем как его мама. Пекла пирожки. И — стыдно признаться — иногда гладила его по голове. Как мама.
Да. На самом деле Катерина Ивановна просто была похожа на славкину маму. И он, тридцатипятилетний мужик, вдруг поймал себя на мысли, что ему радостно: мама наконец дома. «Настина мама» — мысленно поправил себя он.
И тут его осенило.
Он всегда хотел, чтобы его мама была рядом. Но это невозможно, мамы давно нет в живых. Зато есть настина мама. Она хороший человек. И, наверное, нет большого греха в том, чтобы каждый день благодарить ее за заботу, не только словами, но и делами.
Катерина Ивановна так и осталась жить с «детьми». Настя была рада скинуть с себя немного домашних дел, и пошла получать вторую врачебную специальность. Славик продолжил работать из дома. Помогал теще выбирать рассаду в интернет-магазине, купил домой робот-пылесос и мультиварку. Его не раздражало участие мамы, которая стала для них с Настей общей.
Вячеслав потом прочитал в одном психологическом журнале, что подозрительно хорошие отношения с тещей могут быть результатом невротизма, что развился из-за ранней потери матери. Но если все довольны, надо ли это лечить? Так подумал Вячеслав, закрыл журнал и пошел на кухню, пить чай с Катериной Ивановной и Настей.