Все лето 2017-го года и половину сентября в «Семи озёрах» отдыхал мальчик Алёша. Они жили с бабушкой уединенно в самом лесистом уголке базы, в дорогом коттедже на шесть человек. На втором этаже три спальни, диванная, большая веранда с перилами и резными балясинами, на первом – гостиная, кухня, камин из камня с кованой решеткой, сауна, туалеты, душ. Здесь могла бы разместиться большая компания или пара семей с детьми, и никому не было бы тесно.
Один раз в неделю к ним ходила убирать моя соседка по комнате, Тома. Бабушка была очень приветливая, усаживала ее пить кофе, расспрашивала о жизни. Когда убираешь, видишь, как живет клиент. Например, кровати смяты только две, причем, в одной спальне. Двумя другими спальнями не пользуются. Туалет посещали тоже всего один, в одном и том же кресле любила сидеть бабушка, а в другом – внук. Томе нравилось там убирать. У нее была особенность – начищать зеркала рукавом. Брызнет стекломойки, разотрет тряпкой, а потом для пущего блеска рукавом его, рукавом. Она надевала на работу старые хлопчатобумажные кофточки, которые не жаль.
- Зачем вам двоим такой большой дом? – спросила она однажды у Алёши, - вы ведь даже спите в одной спальне.
Он был мальчик разговорчивый и всегда поблизости вертелся, когда Тома убирала.
– Почему в одной? – ответил Алеша. – По воскресеньям приезжает дедушка, и они с бабушкой уходят спать в ту комнату, - он кивнул на спальню, где стояла большая двуспальная кровать.
Ему было лет десять. Светловолосый, светлоглазый, таких мальчиков в России миллион. Только когда улыбался, в его лице появлялось что-то от старичка. Мы познакомились в конце лета, когда база начала пустеть. Я мыла полы в «Романтике», а он слонялся поблизости, явно не зная, чем себя занять. Дверь в номер была приоткрыта, я домывала коридор, Алёша встал на порог и заглянул.
- Что, все выехали? – спросил он.
- Да.
- Мы тоже уезжаем через месяц, 17-го сентября.
Я заметила, что обувь у него не очень чистая, он лазил по лесу, видимо, а здесь всегда влажная почва с хвоинками и опавшими листьями.
- Сойди с порога, - говорю, - ты нанесешь мне грязи.
Он сошел.
- Как вас зовут?
- Юля.
По нескольким его фразам я догадалась, что это Алёша из 51-го коттеджа, который убирает Тома. Аренда этого дома на лето стоила более полумиллиона рублей. Он подождал, пока я домыла.
- А теперь вы куда идете?
- В 10-й.
- Можно вас провести?
- Можно.
Мы пошли. Одной рукой я тянула тележку с бельем, в другой у меня было пустое ведро, а через локоть перекинут свитер, я таскала его с собой на случай плохой погоды. Это был свитер-талисман, связанный мамой. Когда я надевала его с утра, день выдавался солнечным. А их было так мало в этом краю. Белья сегодня было под завязку, я тяжело втаскивала тележку на ступеньки мостика, перекинутого через ручей, и брякала ею о камни, когда мы спускались с него.
- Можно вам помочь? – спросил Алёша.
Я дала нести ему пустое ведро. Мне показалось, он понял, что от него отделались.
- Можно с вами? – спросил он, когда мы подошли к 10-му.
- Нет, тебе сюда нельзя.
- Почему?
- Ты можешь увидеть изнанку нашей жизни.
- Изнанку жизни?
- Да.
Я закрывала дверь у него перед носом, он стоял.
- Постойте, постойте..
- Что?
- Можно, я буду здесь вас ждать?
- Как хочешь.