Театр нулевых – великий эксперимент. Дерзкие люди. Спектакли – открытия. Новые театральные команды, где каждый свободен в игре, надёжен и нужен в актёрском ансамбле.
Первым делом вспоминаю «Гоголь. Вечера», постановка трёх частях. Все три премьеры в 2008-2009-м прошли на сцене Центра имени Всеволода Мейерхольда, известного как ЦиМ. Режиссёр – Владимир Панков, он же музыкант и композитор, он же – создатель студии SounDramа, он же сегодня – художественный руководитель Центра драматургии и режиссуры (ЦДР).
Первая часть – по мотивам повести «Майская ночь, или Утопленница». Сила звука и сила чувства невероятная. На глазах творится обряд, где нет деления на обыденное и священное, где все то милуются, то прощаются, озорство сродни ритуальному убийству, а украинский хутор становится мировой деревней и где-то рядом растёт то дерево, по которому Господь на землю сходит. Патриархальность без замшелости, этнографичность без местечковости.
Широта, с которой Панков открывает путь к Гоголю, сродни балканским мотивам Павича и Кустурицы. Это миф - универсальный в том главном уроке, который он преподносит людям и неповторимый в драматургических поворотах. Любовь, испытание, загробная дарительница-русалка - и фоном напевная проза, которую мы учили в школе: "Знаете ли вы украинскую ночь..."
Панков гениально чувствует ритмику молитв и заплачек. Одни и те же фразы многократно повторяются, перебиваются общим хором, создают рвущуюся мелодию, порой жуткую до дрожи, как в сцене, где утопленница просит у героя: "Парубок, найди мне мачеху..." И когда в финале все снова усаживаются за общий стол, тишина вознаграждает певших, игравших, плясавших, слушавших, всех одержимых этой народной музыкой народного праздника. Потому что и Гоголь, ранний, автор "Вечеров на хуторе близ Диканьки", и Панков - медиаторы в вечном конфликте между будничным и праздничным, волшебники, которые открывают нам глаза и делают чутким слух, погружая в стихию первоначального.
Часть вторая – «Сорочинская ярмарка». Меньше музыки, чем в первой части - больше пения а капелла. Больше костюмов - народные платья меняют то на олимпийки с трениками, то на цыганские шали и жилетки.
Больше гоголевской грусти, ощущения осени, утраченных надежд и светлых помыслов. Больше гоголевского страха перед мороком, который нечистый наводит на добрых людей.
Главная тема Гоголя, начиная с "Вечеров..." - постоянное присутствие чёрта, не где-то в потустороннем мире, куда попадают грешные души, присутствия рядом, поблизости.
"Не бойся, серденько..." - басит влюблённый Грицко своей Параске, а ей кажется, что не обошлось без лукавого, который как будто лишил её воли, привязав к ухажёру. Поминает чёрта и родня Параски, да и сама ярмарка - чёртово место, где бродит враг рода человеческого, собирая по кускам свою красную свитку.
История про неё - отдельный эпизод, антреприза, которую разыгрывают для провинциальной публике заезжие звёзды, пародируя нещадно все актёрские ужимки и прыжки,столь любимые стареющими театралками.
В третьей части, в основе которой лежит «Вечер накануне Ивана Купала», Панков, кажется, повторил историю Гоголя - как художник, сначала отдавшийся музыкальному потоку живой жизни, а потом ужаснувшийся тому, до какой дисгармонии может дойти вся эта первородная стихия. Всё мрачнее становятся его саундрамы, всё реже звучит чистый, незамутнённый смех - а хохот, какой-то дьявольский, наводящий ужас хохот, слышен всё громче. Во второй части "Вечеров" центральным событием было шоу под названием "Красная свитка" - дьявол потешал ярмарочную публику рассказом о том, как легко обморочить простую душу; в третьей части враг, взявший себе имя Басаврюк, глумится и соблазняет, безнаказанно, свободно, нагло, потешается сам и выводит на посмешище мужиков и баб, безумно влюбленных и крепко поддавших, бедных, богатых, всех, всех, весь крестьянский, христианский мир.
Тот, кто не читал "Вечер накануне Ивана Купала", вряд ли поймёт, какой ценой Петрусь получил богатство и женился на своей любимой; цена крови замазана, звук убийства зашумлён. Развязка - неожиданная, как последний гоголевский жест отчаяния – приводит зрителя в недоумение. Остаётся довериться режиссёру. И Гоголю. Эта пара много знает о теневой стороне веселья народных праздников.