Категория одушевленности/неодушевлённости является одной из самых древних в языках и зачастую отражает мифологическое представление людей об окружающем мире. При этом она оказывается тесно связана с понятием грамматического рода. Например, общеизвестный факт, что слово девочка в немецком языке относится к среднему роду, а значит ассоциируется в сознании немцев с неодушевленным предметом. Похожим в русском языке является слово дитё, которое относится к среднему роду и используется для номинации совсем маленького ребёнка.
Известный антрополог Эдуардо Кон в своей книжке Как мыслят леса вспоминает, что индеец племени кечуа предупреждал его перед сном, что спать cледует исключительно лицом вверх. Аргументировал он это следующим образом:
Если придет ягуар, он поймет, что ты можешь посмотреть на него в ответ, и не тронет тебя. А если ты будешь спать лицом вниз, он сочтет тебя добычей (дословно в переводе с языка кечуа – «мясом») и нападет.
Кажется, примерно так в языке и формируется категория одушевленности/неодушевленности, причём один и тот же объект может получать различную характеристику в зависимости от контекста.
В связи с этим мне вспомнилась история про одно понятие в санскрите, о котором я и хочу загадать загадку. В священной книге древних индусов Ригвере обозначалось двумя разными словами. Если оно находилось в состоянии покоя, то использовалось существительное среднего рода udan, зато в ситуации активной деятельности это называли apah (при этом и грамматический род менялся на женский).
Внимание вопрос: о каком понятии идёт речь в посте? Пишите ответы в комментариях!
А теперь правильный ответ
Речь идёт о воде, которая в привычной нам трактовке (жидкое вещество) обозначалось существительным среднего рода udan.
Если же она приходила в движение и становилось активно действующим предметом, то использовалось другое существительное женского рода множественного числа apah. Интересно, соотносится ли это с нашим живая/мёртвая вода?
А вы уже играете с нами в Банальности? Присоединяйтесь в Telegram!