В 2015 г. в городе Понсе, в бывшей провинции Сентонж, на стене приходской церкви Сен-Вивьен, памятника середины XII века, было обнаружено древнерусское паломническое граффито.
Впервые фотография хорошо читаемой кириллической надписи и расположенного рядом изображения процветшего креста была опубликованы на французском любительском интернет-сайте Les Graffiti anciens, un patrimoine fragile et méconnu. Никакого комментария, кроме пометки “inscription”, под фотографией нет.
Надпись расположена на северном плече широкого романского фасада церкви, в четвертом снизу ряду кладки массивного контрфорса, на высоте 83 см от современного пола или, судя по цоколю фасада, примерно в метре от уровня средневековой дневной поверхности, что означает, что автор писал пригнувшись или стоя на коленях.
Со времени пристройки к церкви в XѴIII веке северного бокового нефа нижняя половина контрфорса находится в интерьере. Не исключено, что какая-то пристройка существовала с этой стороны и ранее, хотя и не изначально. Покрывающие выступ стены — и до недавнего времени саму надпись - слои побелок трудно сосчитать: их не меньше десятка; следы линий красной охры на одном из слоев могут свидетельствовать о готическом мотиве имитации кладки или ином интерьерном узоре. Удаление значительной части набелов и раскрытие граффито — вероятно, результат косметической реставрации 1970-х годов.
Надпись состоит из четырех строк. Несмотря на повреждение как минимум двух букв и остатки побелки, текст надписи прочитывается без труда:
Перевод на современный язык: “Иван писал Завидович, идя к святому Иакову”.
Все начертания букв хронологически укладываются в промежуток между 1160-ми и 1180-ми годами. Соответственно, примерно этим временем можно датировать и надпись. Имя и отчество Ивана Завидовича разрывает глагол ѱлъ, что не является редкостью в древнерусских, преимущественно новгородских, граффити, напр.: в Софии Новгородской - Ст(ьп)анъ ѱлъ Рожн(ѧ)тиць, Михал(ъ) п(ъ)салъ Людогости(ничь); в Георгиевском соборе Юрьева монастыря - Св(о)дька ѱлъ Микулиниць.
В надписи отражена древнерусская бытовая орфографическая система письма с заменой конечных ъ/о, характерная для берестяных грамот и эпиграфики, начиная с XII века: Ивано и ѱло.
А в написании имени Иѧков с ѧ употреблена церковнославянская книжная форма. Эта форма находит параллель в орфографии, в частности, монашеского имени в граффити №118 XII века в Софии Киевской.
Отчество Ивана Завидович, как и само имя Завид, встречающееся как на южно-, так и на западнославянской территории, у восточных славян более известно по новгородским источникам. О популярности его в новгородской боярской среде свидетельствуют многочисленные берестяные грамоты, найденные на Неревском и Троицком раскопах в слоях начала XII – середины XIII веков и одна владельческая надпись на гребне.
Новгородские летописи называют, во-первых, умершего в год своего поставления посадником (1128 г.) шурина князя Мстислава Всеволодовича Завида Дмитрича (деда его также звали Завид); во-вторых, посадничавшего с 1176-го по 1180-й и затем второй раз, по 1186 г., Завида Неревинича из Неревского конца; в-третьих, убитого в 1194 г. по подозрению в измене Завида Негочевича; и в-четвертых, перебежавшего в 1216 г. к князю Ярославу Владимировичу Володислава Завидица.
В Софии Константинопольской уже в XXI веке обнаружены многочисленные граффити русских паломников. В их числе оставил свой автограф некий Завид: Завиде ѱалъ Данетин(ичь). В имени Завид окончание -е в им. пад. ед. числа о-склонения подтверждает новгородское происхождение автора надписи. Заметим, что и в этой надписи имя и отчество разделяются глаголом ѱалъ.
В новгородском Софийском соборе на южной стене северной паперти процарапано имя Завидъ, выполненное глаголицей, стратиграфическая датировка этого граффито - 1045–1109 годы. Несмотря на то, что нет лингвистических оснований связывать Ивана Завидовича, идущего “к святому Иакову”, непременно с Новгородом, такая связь представляется все же весьма вероятной.
Долгое время паломничества к гробницам апостолов Петра и Иакова, а также латинских святых до самого последнего времени воспринимались как сугубо западные, к которым православная Русь не имела никакого касательства. Однако информация об открытии русской надписи во Франции (Сен-Жиль-дю-Гар) вместе с недавними находками средневековых паломнических значков из Рима в Усвятах (летописный Въсвячь в Полоцкой земле) и в древнерусском Червене (Чермно) на востоке Польши заставляют пересмотреть эту традиционную точку зрения. Значки не имеют стратиграфической датировки, однако их тип указывает на конец XII–XIII в. В связи с этим по-иному воспринимается повторяющийся в литовских летописях, но сочтенный выдумкой католической пропаганды рассказ о полоцкой княжне Параскеве, совершившей паломничество в Рим и там умершей (1239).
Сен-Жиль лежит у начала одной из четырех основных, известных из “Путеводителя для паломника” монаха аббатства Партенэ в Пуату Эмери Пико (XII в.), дорог на Сантьяго-де-Компостела — Via Tolosana (ибо она проходит далее через Тулузу). Поэтому совершенно естественно возникло предположение о том, что автор граффито Семка Нинославич оказался здесь по пути ко гробу святого Иакова или возвращаясь от него. Надпись из Понса говорит о таком паломничестве открытым текстом. Учитывая обе сделанные во Франции находки, возможно несколько иначе интерпретировать фразу знаменитого “Вопрошания Кирикова” XII века идуть въ стороноу в Ѥрусалимъ къ свѧтымъ.
Возможно, къ свѧтымъ - это указание иных направлений паломничеств, помимо посещения Святой земли.
Выбор из четырех основных дорог на Сантьяго, ближайшей к Атлантике - Via Turonensis, проходившей через Париж, Тур, Пуатье, Сент, Бордо - представляется более естественным именно для новгородца, нежели для жителя Южной Руси. Первую часть пути он вполне мог проделать на торговом корабле по Балтике, начав свое пешее странствие лишь где-то на немецком берегу - быть может, в Любеке. Во второй половине XII века в традиционной торговле Новгорода с Готландом все большее участие принимают немецкие купцы, в конце концов основывающие в Новгороде свой собственный двор.
Случайно ли также, что именно в Новгороде, в Знаменском соборе, сохранился вставленный в XѴI в. в сканую золоченую оправу и превращенный таким образом в панагию западноевропейский стеклянный литик XIII в. с изображением популярного в эпоху мотива — Veneratio Sancti Jacobi: два пилигрима в широкополых шляпах, преклонив колени и опираясь на посохи, возносят молитву стоящему между ними святому, чье имя обозначено по сторонам нимба? Подобных литиков со святым Иаковом сейчас известно лишь около десятка, и новгородский — единственный во всей Восточной Европе.
Ни одного паломнического знака в виде так называемой раковины святого Иакова (pecten maximus) в новгородских раскопках до сих пор обнаружено не было. Однако, Северо-Запад Руси в целом представлен в этих находках двумя экземплярами (Старая Русса, Витебск). Ещё одна раковина найдена на Юге Руси (Шепетовское городище, принимавшееся за летописный Изяславль). Рушанская раковина найдена в 1972 года при раскопках богатой феодальной усадьбы, в слоях второй половины XIII века. Оттуда же происходят и две печати новгородского князя Дмитрия Александровича. Самая маленькая из трех и, вероятно, поэтому наиболее сохранная, витебская раковина внушает некоторые сомнения отсутствием отверстий для ее подвески, хотя сам по себе город Витебск, связанный речным торговым путем с Ригой, выглядит не менее удобным отправным и конечным пунктом паломнического путешествия на Запад.
Церковь Сен-Вивьен в Понсе, на которой оставил надпись Иван Завидович, была единственным приходским храмом одноименного южного предместья, который со времени своего основания в XI в. принадлежал аббатству Сен-Флоран близ Сомюра на далекой отсюда Луаре. Существующее здание датируется в пределах 40–70-х гг. XII в. Счастливо избежав разрушений эпохи религиозных войн, оно тем не менее оказалось сильно перестроено, за исключением главного фасада, в последней трети XѴIII века.
Архитектурно-стилистическая датировка здания и палеографическая датировка надписи в совокупности не оставляют сомнений в том, что посещение Иваном Завидовичем Понса относится ко времени, когда на южном краю Сен-Вивьенского предместья, всего в ста саженях от церкви, уже существовал большой госпиталь для пилигримов, известный под именем Нового госпиталя (Hôpital neuf). Призванный принимать не только увечных и больных, но и всех нуждавшихся в отдыхе богомольцев, а главное — раздавать им хлеб, Новый госпиталь был основан местным сеньором Жофруа (Годфруа) III, правившим с 1156 по 1191 гг., в дополнение к Старому, он же Hôpital Saint-Nicolas, располагавшемуся в северной части города недалеко от замка и упоминаемому в хартиях все того же сомюрского аббатства Сен-Флоран еще с 1067 года. Средневековые путеводители для паломников рекомендовали госпиталь в Понсе в качестве надежного и гостеприимного пристанища.
Помимо оставленных строителями камнетесных знаков, стены сводчатого прохода хранят десятка три вырезанных средневековыми паломниками подков, часто с вписанными в них крестами и иногда с латинскими инициалами по бокам или внутри. Видимо, подобная порча стен не поощрялась, иначе бы подков было гораздо больше. Одна из них, на позднем, очевидно, XѴI в., юго-западном контрфорсе, выделяясь симметричной Ω-образной формой, заключает в себе именную надпись, которую можно прочитать как Габо(р)ъ. Габор — венгерская форма имени Гавриил. Такое имя мог, кажется, носить и живший в Венгерском королевстве, в Закарпатье, русин (ср. также польское Gabryś и Gabruś, белорусское Габрусь, Габра, украинское Габро и т. п.). Впрочем, из-за повреждения конечных букв предлагаемое прочтение остается гипотетическим.
Об интенсивности движения паломников через Понс свидетельствует, кроме того, относящееся возможно к XIII в. граффито на фасаде романской церкви селения Эшбрюн, в 6 км на восток от Понса, с изображением шествующих человечков в капюшонах, с посохом и сумой на плече. Нигде в других частях Франции подобных рисунков, насколько нам известно, не зафиксировано.
В отличие от времен римской Галлии и даже каролингских веков, период классического Средневековья во Франции до крайности беден текстовыми граффити. Закономерным образом заметное место среди сохранившихся занимают надписи, связанные с иноязычной, в частности, иудейской и армянской средой. Находки последних лет добавляют к ним уникальные по историко-культурному значению кириллические надписи.
При написании поста автор активно пользовался статьёй
А.М. Гордин, Т.В. Рождественская.
“Идя ко святому Иакову”: древнерусское граффито XII в. в Аквитании.
Slověne №1 (2016).
