Полотно "Колесо Фортуны" Эдварда Коули Берн-Джонса одна из самых известных и узнаваемых работ художника, но мало кто знает, что изначально картина была лишь частью куда более масштабной композиции.
Посвященные мифологии циклы были страстью и фирменной "фишкой" Берн-Джонса. Первый из них он задумал еще в 1870 году. Цикл должен был воплотить историю падения Трои от самого ее начала до трагического завершения. В этой истории есть все: любовь, вражда, дружба, соперничество, доблесть, слезы, судьба и воля к победе, - каждый найдет в ней, что-то для себя и художник мечтал создать полотно, которое воплотило бы в себе всю многогранность бессмертной "Илиады" Гомера.
Центральным полотном нижнего ряда полиптиха должен был стать "Пир Пелея". Морская нимфа Фетида была прекрасна и на ее благосклонность претендовали и Нептун, и Юпитер, но Фемида предрекла, что сын красавицы превзойдет отца в силе и мощи и боги отступила. Фетида вышла замуж за смертного - царя Фессалии Пелея. Поскольку Фетида была из бессмертных, да и Пелей "не лыком шит" на свадьбе присутствовали и божества.
Именно на этом пиру в самый разгар торжества богиня раздора Эрида положила на стол золотое яблоко с надписью "Прекраснейшей". За право получить это яблоко разгорелся спор между Юноной, Венерой и Минервой. Как известно, богини не смогли решить этот спор самостоятельно и обратились к царевичу Парису, который присудил яблоко Венере в обмен на любовь прекраснейшей из женщин. Ею была Елена, жена спартанского царя Менелая, которую Парис похитил и увез в Трою. Так началась Троянская война. Поскольку "яблоко раздора", ставшее причиной всех невзгод, появилось именно на свадьбе Пелея, ее то и считают началом Троянской войны.
Несмотря на то, что в предпосылках Троянской войны можно найти множество политических и социально-экономических обоснований, Берн-Джонс трактует сюжет в романтическом ключе, поэтому "Пир Пелея" обрамляют два полотна с образами Венеры - "Венеры Торжествующей" и "Венеры Разобщающей". "Венера Торжествующая" окружена танцующими грациями и счастливыми влюбленными, а "Венера Разобщающая", толпами бьющихся за любовь. Сама богиня равно благосклонно взирает и на тех, и на других.
Эти панели и центральный праздник Пелея окружены четырьмя меньшими аллегориями, на которых изображены Фортуна с ее знаменитым колесом, Слава, трубящая в рог и низвергающая Фортуну, Забвение с косой, побеждающее Славу и, наконец, Любовь, в лице Купидона с его с луком и стрелами, торжествующего над Забвением.
Идея этих четырех аллегорий была навеяна "Триумфами" Петрарки. В этом масштабном произведении классик лирической поэзии описывает эволюцию своего духовного опыта. Поэт засыпает и видит сон, в котором перед ними проходит несколько торжественных процессий. Первое торжество, которое видит Петрарка - это торжество Любви над человеческим сердцем, за которым следует Целомудрие, торжествующее над Любовью, затем следует Смерть, торжествующая над Целомудрием, Слава, торжествующая над Смертью, Время, побеждающее Славу и, наконец, Вечность, торжествующая над всем.
Берн-Джонс в своем цикле безусловно вдохновлялся "Триумфами" Петрарки, но приоритеты поэта художник пересмотрел. В цикле Берн-Джонса земной жизнью правит слепая Фортуна с ее двойственным значением непререкаемой судьбы и слепой удачи. Величие земных подвигов с их громкой Славой торжествует над бренностью Фортуны, ибо память о подвигах хранится даже тогда, когда сами "земные дела" уже миновали. Забвение или Смерть торжествует над Славой, ибо время стирает даже самые яркие следы земной жизни, и лишь Любовь торжествует над всеми, ибо она вечна и возносит своих адептов к небесам.
Фортуна, вращающая колесо, к которому привязаны король, раб и поэт, несомненно, была любимицей Берн-Джонса среди композиций Трои. Художник писал ее множество раз. Если в первых версиях картины глаза Фортуны завязаны, то в более поздних вариантах богиня сама опускает глаза, оставаясь безучастна к судьбам людей. Если проследить эволюцию "Фортун", то можно заметить, что полотно со временем становится все более "Микеланджеловским". Берн-Джонс всегда восхищался гением этого классика итальянского Возрождения. Обнаженные мужчины, привязанные к колесу, с самого начала были "данью уважения" Берн-Джонса к творчеству Микеланджело, а сама Фортуна в поздних версиях близка к Сивилле в Сикстинской капелле.
Центральным сюжетом полиптиха о Трое должен был стать "Суд Париса", обрамленный полотнами, изображающими похищение Елены из дома ее супруга и захват красавицы Менелаем в стенах разрушенной Трои.
Для полиптиха была заказана роскошная рама, хранящаяся ныне в Художественном музее Бирмингема. Три ее главные панели разделены колоннами из зеленого мрамора с коринфскими капителями, а по бокам расположены глубокие пилястры из белого мрамора, украшенные бронзовыми медальонами, изображающими четырех троянских героинь: Энону, Кассандру, Поликсену и Ифигению. Антаблемент наверху, также из белого мрамора, включает в себя фриз с изображением множества борющихся младенцев. Этот образ пути и битвы вновь повторяется в шести свободно стоящих бронзовых фигурах мальчиков, видимых в основании колонн и пилястр. Весь ансамбль покоится на четырех выступающих из каменной стены карнизах. Красные драпировки, расшитые эмблемами и девизами, висят по обе стороны. Фрукты и листья разбросаны по мраморным уступам, а над антаблементом гирляндами развешаны ветви и драпировки. Если бы полотно попало однажды в дом какого-то богача, думается, его горничная проклинала бы художественные вкусы хозяев, ежедневно натирая эту замысловатую раму.
Замысел оказался для художника слишком масштабным. До нас дошли только многочисленные описания предполагаемого полиптиха в заметках художника и воспоминаниях его родных и друзей, прекрасная рама и несколько эскизов. Многие образы этого полотна были впоследствии переосмыслены художником и вошли в другие работы, тогда как само "Падение Трои" никогда не было завершено.