Чо, читатель, приуныл? Кажется, рассказ стал слишком монотонный и предсказуемый? О, нет! Вы не знаете Жоржа так же хорошо как я. Не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся. Не хочу опережать события. да я вообще против спойлеров, но назревает фантастический поворот событий. Жюль Верн отдыхает, Акунин нервно курит в сторонке, запивая «Герцеговину Флор» «Киндзмараули», а Агата Кристи пристыжено звонит Яну Флеммингу пожаловаться на превратность судьбы…
Так прошло два дня. И да, картинка не менялась – каша, суп, хлеб, сокамерники. Повторяющиеся разговоры. День, ночь, отбой, утро, завтрак, день ...
Милицейские люди правда Жоржа не обижали – подкармливали, давали сигареты и по вечерам вызывали к себе в дежурку поболтать про разницу в подходах к управлению государством у казахов, русских и белорусов. Один раз отвели помыться. За это время полностью обновился состав камеры, кроме дедушки, который спал. Да и того в конце концов унесли пчёлы – прилетел рой, просочившись через оконце, схватил миллионом лапок спящую тушку да и перенёс за решетку. Не спрашивайте как он туда прошел – не знаю. И вообще дело не в дедушке этом с его необъяснимой натурой и поведением.
Но в этом рассказе или повести, не знаю как назвать историю про приключения бедного белоруса, речь идет о Жорже. А то, что происходит в сопредельных дружественных государствах – это дело их правительств. Тем более старых людей надо уважать, даже если они летают под потолком в лапах умных насекомых и умеют просачиваться сквозь металлические препоны.
В общем, дождался Жорж. Приехал он, уставший, пожилой и суетливый. Показал какой-то документ милиционерам и забрал Столбунского, не дав попрощаться как следует, в свою казенную машину – черный форд небольшого размера. Посадил Жоржа рядом с собой и молчаливо погнал автомобиль на юг. На попытки рудненца завязать беседу равнодушный земляк почти не реагировал, а после прямого вопроса куда направляется экипаж человек поморщился, крутанул рукой ручку звука магнитолы и спрятался за громкостью инструментального оркестра от озабоченного Жоржа.
Машина мчалась по скучной степи – сколь хватило взора – вокруг был однообразный ландшафт, дорога с потерянной разметкой иногда подбрасывала ямы, но в целом вела себя вполне прилично. Под гудение мотора и ритмичное хрюканье виолончели Столбунский задремал.