Ответ на этот вопрос, казалось бы, очевиден. Однако так было не всегда. Важно еще учитывать, о какой жвачке мы ведем речь.
Конец 1980-х - время, когда в моем городе (далеко не столичном) появились жевательные резинки, которые были окрещены в детской среде надувными: bubble gum. ("Серость! Это же бубль гум" , - говорит толстый кот в "Возвращении блудного попугая").
Надувная жвачка противопоставлена ненадувной - с фруктовым вкусом за 15 копеек, почти квадратной формы, очень твердой. Фотографий в сети не нашел, упаковка была с зеленоватым оттенком. Она была у нас, по-моему, единственной. Не считая гудрона, конечно.
Но "бубль гум" привнес новые смыслы и практики.
Во-первых, стало можно надувать пузыри, и многие в этом соревновались. Иногда пузырь лопался, и его остатки приходилось отдирать от лица.
Во-вторых, Donald Duck, Turbo и прочее таили в себе вкладыши - едва ли не большую ценность, чем сама жвачка. Вкладыши быстро стали детской валютой, на них играли, их обменивали и бережно хранили.
Надувная жвачка имела ценность даже после потери сладкого вкуса. Поэтому, пренебрегая знаменитым правилом "Изо рта в рот - получается микроб", дети могли передать своему товарищу жвачку для дальнейшего жевания. Более того, жвачка, бывшая в употреблении, составляла определенную ценность: отчетливо помню, как обменял ее на пару сушеных бананов (было такое лакомство в детстве). К тому же стоила эта новая жвачка у нас целый советский рубль. За ней первое время нужно было ехать на рынок.
Тогда же возникла практика прилепливания жвачки на руку или за ухо - чтобы после паузы (прием пищи, сон) можно было продолжить ее жевать. Жизнь одной жевательной резинки измерялась не минутами, как сейчас, а целыми днями.
Алексей Сидоренко