Как-то незамыленный на мелкие деньги глаз наших депутатов с ужасом обнаружил, что Аполлон, изображенный на сторублевой купюре, присутствует на ней без, представьте себе, нижнего белья.
Попытки приструнить распоясавшееся во всех смыслах божество ни к чему не привели, банкиры отбили все атаки блюстителей нравственности.
Такие вот борцы за целомудрие прошлись в свое время с цензурными ножницами по русским народным сказкам, и из-за их излишнего рвения многое теперь стало непонятным.
Поговорим сегодня о загадочной Несмеяне, которую почему-то непременно нужно рассмешить любыми средствами.
Погруженная в сплин царевна смотрится какой-то замарашкой на фоне своих товарок, ей перепало куда меньше внимания, чем, скажем, Золушке или Спящей Красавице. Ни тебе балетов, ни стихов в ее честь. Есть только картина Васнецова, и то она вышла какая-то незапоминающаяся.
А зря, потому что она достойна самого пристального внимания.
В популярном варианте сказки царевна хандрит себе в тереме, и тут вдруг является какой-то бедняк, падает под ее окном в грязь, чем и вызывает смех. И вот этот незадачливый "дизайнер эмоций" получает царевну. А не слишком ли, простите, жирно?
Да и вообще, на наш современный взгляд, ну очень простенький фасончик у этой сказки. И все же мы почему-то помним эту сказочку.
Известный исследователь фольклора В. Я. Пропп заметил созвучие этого сюжета с другим, куда менее известным. Царь обещает отдать замуж царевну за того, кто угадает ... где на ее теле родимые пятна.
Само собой, тут же сбегаются желающие поучаствовать в этой увлекательной викторине.
Да, в этом варианте про смех речь не идет, но соискатели не желают играть в угадайку, а просто пытаются выменять информацию о родинках на всяческие диковинные вещи, например, на пляшущих свинок. (Кстати, сказка про свинопаса, покупающего оптом принцессины поцелуи в обмен на гаджеты, тоже имеет к этому непосредственное отношение.)
Нескромный вариант подвергся очень жесткой цензуре, и в сборники вошла версия сказки, где царевна показывает преденденту родинку на колене, хотя в устном изложении она, к вящему неудовольствию блюстителей нравственности, последовала примеру Аполлона.
Итак, в одном варианте у нас есть смех, в другом - обнажение, это вроде бы разные сюжеты, но они пересекаются в греческом мифе о скорбящей Деметре. Богиня тоскует по украденной дочери, погрузив мир в бесконечную зиму, и ее служанка, чтобы развеселить ее, сбрасывает с себя одежду... Этот странный способ сработал, вызвав улыбку Деметры и приход весны.
Таким образом, эти два сюжета восходят к древним ритуалам, связанным с плодородием. Ритуальные смех и обнажение, по всей видимости, использовались в качестве магического акта, который способствовал и деторождению, и плодородию.