В советское время литература несла не только мощную просветительскую функцию, но и позволяла молодежи «примерить» на себя ту или иную профессию, помогала определиться с тем делом, которому хотелось бы отдать всего себя… Это были и прозаические произведения, и стихи, и песни… Достаточно вспомнить «чугунное литье» поэзии Маяковского или стихотворения Маршака, романы о войне и времени освоения целины и Чукотки…
Куваевская «Территория» привлекла в геологию многих романтиков, желающих проверить свою силу и выносливость, познать свои «пределы». Подобно тому, как благодаря Джеку Лондону и Фенимору Куперу, множество молодых людей отправились за приключениями в неосвоенные места подальше от цивилизации.
Ныне такое время, что появляются книги не самих «суперменов»-писателей, но уже о них самих. Так недавно вышла биография Олега Куваева, написанная В.Авченко и А.Коровашко. Авторы пытались разобраться нужны ли сейчас миру такие люди, как он и ему подобные…
Олег Куваев ставил свою работу выше всего на свете. Деньги для него находились на том месте, где им и надлежит быть в здоровом обществе, то есть были лишь дополнением к возможности заниматься любимым делом. У Джека Лондона трагедия людской тяги к золоту перемешивалась с комедией человеческого бытия. Он, как и позже Хэмингуэй, показывал настоящих людей в непростых жизненных обстоятельствах, где они могли проявить свою внутреннюю силу, свой «стержень» или отсутствие такового…
Что интересно, имея все задатки «производственного» романа, «Территория» Куваева попала «в десятку» со своей героикой геологической профессии. Куваеву удалось написать не произведение о выживальщиках, описать не рутину работы, но создать увлекательный роман, читая который видишь воочию тех людей, что там описаны, проникаешься духом их профессии, постигаешь истинную мотивацию их поступков. Благодаря этому, произведение было очень хорошо воспринято не только читателями, но и литературным начальством и партийными работниками.
В какой-то степени «Территории» удалось повторить успех джеклондоновских произведений, где наивная вера людей в быстрое обогащение и «стальной» стержень внутри них позволяли совершать вещи невозможные с точки зрения обывателя, но вполне достоверные с точки зрения романтика — искателя приключений.
Писатели же «супермены» в жизни вполне спокойно воспринимали свой литературный успех. Судя по всему, неудачу они восприняли бы точно также и просто продолжили бы дальше работать над собой и своими книгами. Подобной стойкости несомненно стоит поучиться!