По обеим причинам.
Существует мнение, что есть люди, которые имеют формальное музыкальное образование и знают все «правила», а есть люди без образования, и между ними существует точное и явное различие. Это не так. Существует целый спектр музыкальной грамотности, и «Битлз» в процессе своего творчества продвинулись далеко вперёд, даже если они не умели читать с листа или записывать музыку (что является лишь одним из компонентов музыкальной грамотности).
Давайте попытаемся обосновать этот ответ тем, что мы знаем о них: имеется достаточно свидетельств того, что между их встречей в 1957 году и поездкой в Гамбург в 1960 году Леннон, Маккартни и Харрисон были заядлыми и безжалостными «ворами».
Я имею в виду, что у них был большой аппетит к музыке и здравый бытовой смысл, и когда любой из них слышал запись, которая ему нравилась, он делился ею с двумя другими. Маккартни с радостью вспоминал их «воровство» записей в выдержке из интервью 1990 года:
Вот чем были замечательны вечеринки — там были прекрасные люди, которые приносили всю свою коллекцию записей. И мы всегда думали: «Так-так-так, плохая идея оставлять подобные вещи рядом с такими, как мы». После этого все выпивали пару глотков, говорили «Спокойной ночи!» и отрубались. Таким образом мы приобрели много записей. Это не значит, что мы были такие наглые, у нас просто не было денег...
Таким способом Битлы приобретали большие познания в современной популярной музыке. Они стали меломанами. Они познакомились с широким спектром музыки: например, рок-н-роллом, который они вынуждены были активно искать, в то время как в барах и гостиных Ливерпуля звучали лишь народные баллады и застольные песни, а также коммерческий поп по радио.
Потом, когда они писали свои собственные песни, они хотели выделиться из толпы. Когда Джордж Мартин предложил им «How Do You Do It?» Mitch Murray, их потребность быть особенными вступила в противоречие с их же желанием быть успешными: они испытывали «отвращение», потому что в этой песне не было ничего особенного. Снова Маккартни:
Мы ненавидели это и не хотели этого делать. Мы чувствовали, что формируем собственный стиль, стиль «Битлз», которым мы стали известны в Гамбурге и Ливерпуле, и мы не хотели разрушать всё это, внезапно изменив нашему стилю и став «мельницей» чужих хитов.
Итак, в конце концов, Мартин позволил им записать и выпустить свою собственную песню. «Битлз» уже чувствовали, что они были чем-то особенным — им об этом говорила публика. Джордж Мартин, позволивший им использовать собственный материал, только подтвердил это.
Будучи меломанами и получив зелёную улицу быть настолько творческими, насколько они хотели, они делали свои песни с максимальной эффектностью и интересом. Они хотели удивить людей.
Отсюда поразительная вокальная аранжировка «Please Please Me»: Маккартни висит на тонике, а Леннон поет нисходящую мелодию, создавая эффект, который с самого начала поразительно диссонирует, но который превращается в то, что гармонически представляет собой обращение большой терции. Хотя это было не столь уж и оригинально, потому что они использовали идею «Cathy's Clown» Everly Brothers, но те звучали более сладкозвучно, а «Битлз» — более резко.
Можно привести и множество других примеров. Всегда максимальный драматизм, максимальная эффектность. Они «знали», что делают? Они знали, что работает для них.
Знал ли Леннон, когда он играл в свой звенящий B7 над партиями Мартина и Харрисона в ми миноре, что то, что он делал, называлось «политональностью»? Речь о вступлении к «Money (That's What I Want)».
Наверняка нет, но он знал, что это звучит блестяще. Оригинал Barrett Strong — невероятная старая запись, но там нет этого возмутительного столкновения ми минора и B7. У него есть свои достоинства: отличная аранжировка, собственное вокальное исполнение Стронга, обладающее своего рода сардоническим достоинством, и фантастическая секция ритма. В лучшем случае это цинично, или призыв к какой-то форме «справедливости».
Версия «Битлз», напротив, «хищная». Это заявление мужчин, которые уже мельком увидели деньги и теперь хотят их намного больше, потому что в противном случае они не смели бы быть настолько неуважительными по отношению к правилам, чтобы поставить В7 поверх ми минора.
Подводя итог: «Битлз» не были музыкально наивными. Возможно, у них не было технического языка для описания того, что они делали, но когда William Mann сказал, что они использовали «эолийскую каденцию» в «Not A Second Time», это не было ерундой: они действительно это сделали. Они просто не знали, что это именно так называется.
Тщательность, изобретательность и наглое чувство свободы Битлов абсолютно очевидны, если вы проанализируете их музыку. Как музыканты они знали, каковы были правила. Им не нужен был формальный язык, чтобы говорить об этом, потому что всё, что им нужно было сделать, это показать аккорды друг другу. И они были в состоянии слышать, звучит это «круто» или нет.
По материалам публикации (англ.).