Если вы отказались от алкоголя, то мы не рекомендуем вам читать эти книги. Они могут стать триггером срыва.
«Острые предметы», Гиллиан Флинн
Журналист Камилла постоянно пьет, пытаясь хоть немножко выпасть из реальности. Ей приходится возвращаться в городок, где она выросла, к деспотичной матери, и вести расследование убийства местной девочки.
Камилла возвращается не просто в родной город: ее поджидают события прошлого, смерти близких и давние психические расстройства.
«Пора бы подготовить несколько вопросов для интервью. Но я выпила еще бурбона, проглотила таблетку аспирина и погасила свет. Под убаюкивающее журчание кондиционера и электрическое потрескивание из соседнего номера, где кто-то играл в видеоигру, я заснула. До моего родного города оставалось тридцать миль, но в эту ночь думать о нем не хотелось».
«Патрик Мелроуз», Эдвард Сен-Обин
Даже если вы смотрели сериал с Бенедиктом Камбербэтчем, цикл книг, разный по настроению и стилю, вам может понравиться. Это не самое веселое чтение, но и отложить книгу сложно.
Глубокая и тяжелая семейная история Патрика Мелроуза не оставляет его во взрослом возрасте. Всю боль от пережитых страданий он старается запить алкоголем или заесть наркотиками.
«Патрик Мелроуз» это такие американские горки: от сколовшихся низов Нью-Йорка до надменной аристократии Великобритании.
«Боязно и хочется, боязно и хочется. Может, принять еще двадцать миллиграммов темазепама? Сорок миллиграммов (при условии, что за ужином выпито много красного вина) иногда позволяли погрузиться в сон хотя бы на пару часов. Не в восхитительное забытье, о котором он мечтал, но в потный беспокойный сон вперемешку с кошмарами».
«Ромовый дневник», Хантер Томпсон
Хантер Томпсон смог опубликовать свой роман больше, чем через 30 лет после создания: «Я получил стандартный список писем с отказами». Писателю сказали «нет» как минимум семь раз.
Кажется, журналист-алкоголик — это обычное явление в литературе. Книга создает атмосферу жаркого и душного лета в Пуэрто-Рико. Вас ждет маленькое расследование и ряд разочарований.
«Я почувствовал себя куском гнилого бревна, выброшенным на берег. Моей мятой вельветовой куртке стукнуло пять лет, и она порядком поистрепалась по вороту. На брюках не было стрелок, и хотя мне и в голову не приходило носить здесь галстук, без него я чувствовал себя не в своей тарелке. Не желая показаться пижоном, я отказался от рома и заказал пиво. Бармен довольно хмуро на меня посмотрел, и я прекрасно его понял — я не носил ничего такого, что бы блестело. Несомненно, на его взгляд я был чем-то вроде надкушенного яблока. Чтобы сойти здесь за человека, мне следовало надеть какие-то слепящие глаз наряды».
