Тема Гражданской войны затянула меня: одна за одной попадаются книги, повествующие об этом сломе русской жизни.
Это, конечно, совсем не «Тихий Дон». Да, роман-эпопея. Да, снова Первая мировая, перетекающая в Гражданскую войну. Но все здесь иначе, все по другому — на величайшие события истории мы смотрим глазами не то что другого человека, а глазами другого класса. Борис Пастернак создал огромное полотно о жизни интеллигенции, принявшей революцию, и затем горько в ней разочаровавшейся.
О чем роман?
Речь пойдет не о плотной ткани сюжета, а о тонкой выделке кружевах: огромные пустоты меж нитями романа придётся додумывать, осознавать, интерпретировать, заполнять. Можно подумать, что Пастернак ставил себе цель превратить читателя в соавтора, но нет. Иначе, как спрятав за символизмом обилие текста и смыслов, невозможно было написать — получилась бы такая эпопея, что могла размером обогнать «Войну и мир». А может, Пастернак боялся не успеть…
Сказать, что я понял «Доктора Живаго» не могу. Это кристальной чистоты и технического совершенства символический текст, где «символический» самое важное и главное слово. Мне подходит интерпретация романа, в которой постоянные встречи всех со всеми объясняются тем, что под одними и теми же именами действуют совершенно разные люди. И действительно, как ещё объяснить повторное появление в романе тех героев, которых ты и сам уже не ждёшь. Многие возвращаются совсем другими, потрепанными или закаленными, даже воскресшими, но самое главное, что другими. Внимательно читая, обязательно заостришь внимание на этих микроскопических отличиях. И опять, даже принимая такую расшифровку романа, необходимо самому разобраться и понять, где действительно случайная встреча с прежним, а где другой...
Но и это не главное. Мысль, красной нитью идущая от первой страницы к последней, следующая: какая бы беда с тобой не случилась, чтобы не происходило вокруг тебя, если ты человек достойный, стержневой, то ни смотря ни на что, ты встретишь тех, кто тебе дорог и необходим. Ты найдёшь своего человека, найдёшь родство душ. Может здесь корни этих таинственных, случайных встреч? Не о притяжении подобий идёт речь, не о свинье, находящей свою грязь, а о птицах небесных, что не сеют и не жнут, не заботятся о завтрашнем дне, ибо обладают Верой. «Будьте как дети» - стоит дополнить, и части мозаики занимают нужные места: люди, идущие по жизни с ростком веры, идеи, встречают в ней тех, кто им нужен. Не заботясь, не надеясь и не ожидая этих встреч.
Роман «Доктор Живаго» — белое произведение (в контексте противостояния белый/красный). Я в этом не сомневаюсь, но причина этой «белизны» может ввергнуть в сомнение. Пастернак десять лет переосмыслял свою жизнь, работая над текстом. Здесь его политические воззрения, личный опыт принятия Христа и неизбывное покаяние перед теми, кому в годы гонений повезло меньше. Я вижу тягу к страданию по Достоевскому. И это меня смущает, так как может нарушить восприятие раннего Пастернака (с которым на данный момент я не знаком). Нужно хорошо разбираться в его биографии, чтобы правильно понимать сам факт написания и публикации «Доктора Живаго». Один из ключей к смыслу романа спрятан в тех пробелах, которые заполняются фактами из жизни автора. Жизнь на две семьи, война, революция, гонения...
Как к нему подступиться?
Пусть «Доктор Живаго» останется последним произведением во всей библиографии Пастернака, которую вы сели изучать. Читать малыми порциями. Буквально, по чайной ложке. Главу в день и достаточно. Иначе все сольётся в безумную круговерть событий, встреч, символов. Лучше разбираться по чуть-чуть, чем ломать голову над огромной глыбой романа. Стихи — читать, перечитывать. Учить.
Великий роман, великий финал. Финал всей жизни великого человека, который оставил нам код и малую часть его расшифровки, дабы каждый сам для себя в нем разобрался. Это реально, но тяжело — лучше выдерживать «Доктора Живаго» на полке как можно дольше; а начав, растягивать и перечитывать до конца жизни.
Каждый сам решит, что это (речь идет о влиянии текста на жизнь самого автора): роман-запятая, начинающий новый отрезок жизни; роман-«но», перечеркивающий все былое; роман-точка, как венец судьбы и карьеры русского человека, русского писателя Бориса Пастернака.