Неудача, постигшая советские войска во время первой попытки взятия Кирилловщины, не заставила командование 34-й армии вовсе отказаться от наступления на этом направлении. Была взята лишь пауза, во время которой понесшие большие потери части восстанавливали боеспособность. Особенно большое значение придавалось эвакуации и ремонту танков 60-й танковой бригады, завязших в непосредственной близости от германских позиций, поскольку эсэсовцы не оставляли намерений уничтожить обездвиженные машины. Так, 12 мая коротким точным артиллерийским налетом был разбит едва вытащенный с заболоченного участка легкий Т-30. К счастью для танкистов, пострадала только сама бронированная машина, но не люди. Не были забыты и вопросы мотивации бойцов. Хотя поводов к тому имелось не так уж и много, но отличившиеся в боях 8 и 9 числа получили поощрения, а некоторые и представления к высоким наградам. Вполне закономерно главным героем оказался не танкист, не артиллерист и не стрелок, а 43-летний рядовой медицинской службы из 380-го стрелкового полка, санитар Иван Колосов. За два дня сражения этот отважный человек вынес с передовой под неприятельским огнем 95 раненых, за что был награжден орденом Ленина.
К 19 мая состояние ударной группировки было признано достаточным для того, чтобы повторить штурм. Но теперь подготовка велась гораздо более ответственно и в тактической схеме, выбранной атакующими, произошли заметные изменения. Попытка получить более точные разведывательные данные о системе обороны 1-го панцергренадерского полка предпринималась, но не увенчалась успехом. В ночь с 14 на 15 мая взвод пешей разведки под командованием лейтенанта Амурского вышел в рейд к позициям противника с целью захвата "языка". Бойцам удалось скрытно приблизиться к одному из блиндажей, но в момент рывка к объекту атаки буквально в трех метрах от бруствера немецкой траншеи лейтенант Амурский подорвался на противопехотной мине. Возникшая заминка в действиях советских разведчиков позволила панцергренадерам вовремя среагировать и встретить нападавших огнем, так что последним пришлось отступить ни с чем. Помимо этого, продолжала оставаться неблагоприятным фактором погода. Хотя к 19 мая дневная температура воздуха в районе Кирилловщины установилась на отметках от +8 до +15 градусов по Цельсию, небольшие дожди продолжали идти почти каждый день, а на окрестных озерах началось интенсивное таяние льда. Все это отнюдь не способствовало тому, чтобы местность в районе предстоящего наступления стала более проходимой.
Учитывая все эти факторы, советское командование решило сместить основной акцент на правый фланг, где условия для атаки выглядели благоприятнее. Основными целями теперь становились господствующие над местностью высоты, особенно Перчатка, Лысая и Плешивая. Плюсом для наступающих могло считаться то, что в предыдущих боях им удалось преодолеть предполье и закрепиться на позициях, ранее занимавшихся передовым охранением противника. Это сокращало время подхода к основной линии обороны до минимума. С другой стороны, опорные пункты на упомянутой линии сохранились в целости и даже были усилены за 12 дней, прошедших с момента окончания первого штурма. Действенным инструментом обеспечения успеха атаки тут могли бы стать хорошо подготовленные штурмовые группы, но таковых в распоряжении советских командиров не имелось. В качестве полумеры из числа наиболее способных и решительных бойцов в каждом стрелковом полку наспех сформировали несколько "блокировочных групп". Конечно, кардинально улучшить уровень обученности их личного состава за несколько дней не представлялось возможным, но все же это было лучше, чем ничего.
Поскольку в ходе первого штурма пехота имела серьезные потери, состав задействованных в новом наступлении войск был усилен занявшей позицию на левом фланге 170-й стрелковой дивизией. Она прибыла в район Кирилловщины 3 мая 1942 года и за прошедшее с того момента время не успела понести большой убыли в людях. Но самое главное изменение вносилось в тактику применения танков. Приказ, полученный 19 мая в 14:00 командиром 60-й танковой бригады от командующего 34-й армией, в частности, гласил:
"Танковые батальоны придать командирам 170-й и 171-й стрелковых дивизий. Танки использовать, как подвижные артиллерийские установки, сопровождающие наступление пехоты."
При этом 227-й танковый батальон в составе трех тяжелых танков КВ, восьми средних Т-34 и семи легких Т-30 должен был поддерживать атаку 171-й стрелковой дивизии на высоты Лысая и Плешивая, в то время как 279-й танковый батальон, располагавший тремя КВ, тремя Т-34 и семью Т-30, наносил удар совместно со 170-й стрелковой дивизией, имея первоочередной целью высоту Персик.
Атака началась в 4 часа утра 20 мая 1942 года на левом фланге, где двинулись вперед 391-й и 422-й стрелковые полки 170-й стрелковой дивизии. Первому оказывали непосредственную поддержку один танк КВ и один Т-34, а второму - пять легких Т-30. Сначала пехота наступала довольно энергично, но по мере удаления от позиций танков и приближения к основной линии германской обороны темп все более замедлялся. Как отмечает запись в журнале боевых действий 391-го стрелкового полка, около 17:00
"Батальоны при наступлении встретили сильное сопротивление со стороны противника и попали под кинжальный фланкирующий огонь станковых пулеметов."
В итоге продвижение застопорилось на рубеже ручья Крутищи, где бойцы начали окапываться, и таким образом закрепили полученный выигрыш территории.
В центре советские орудия начали огневой налет в 4:00 и с ними тут же вступили в контрбатарейную борьбу германские артиллеристы, а затем к последним присоединились и летчики-бомбардировщики. Как вспоминал командир взвода 357-го артиллерийского полка 171-й стрелковой дивизии Александр Плотников:
"Утро взрывается залпами наших батарей. До нас доносятся грохот, треск ружейно-пулеметного огня, похожий на торопливый стрекот швейных машинок. После короткого огневого налета, словно усиленное эхо, неистово замолотила артиллерия противника, и все тонет в ее сумасшедшем огне. Затем из-за холма медленно, как на параде, выплывают немецкие пикирующие бомбардировщики. Жиденько хлопают зенитки. Мы стоим у ровиков и смотрим на небо, самолеты идут прямо на нас. Ведущий пикирует, включает сирену, вываливает бомбы. Ныряем в щели. Кажется, сейчас бомбы угодят прямо в наш ровик… Оглушительный грохот… Земля вздрагивает… Пытаюсь приподняться.
- Ложись! Не высовывайся, опять заходят! – кричит Анатолий Мариненко – командир второго огневого взвода. Его круглое курносое лицо побледнело. Наверное, и моя физиономия была перекошена от страха…
Потянулись первые раненые. Поодиночке, по два, с серыми, усталыми лицами. Проносят на плащ-палатке командира взвода управления нашей батареи лейтенанта Ахметова."
Атака пехоты началась в 6:00, а спустя час за пехотинцами двинулись танки 227-го батальона. И снова не обошлось без неприятных сюрпризов. Первый эшелон в составе четырех Т-34 и двух Т-30 под общим командованием лейтенанта Авдеева сбился с маршрута и стал выдвигаться с большим уклонением в сторону от изначально намеченного участка. При этом один из танков снова завяз в болоте, у второго произошел разрыв гусеничной ленты, а на третьем вышел из строя бортовой фрикцион. В результате огневая мощь атакующих оказалась ослабленной. При атаке вторым эшелоном, последовавшей около 16:00, на Т-34 старшего лейтенанта Картошкина в самый разгар боя вышло из строя орудие, а тяжелый КВ старшего лейтенанта Сычева остановился в непосредственной близости от немецких траншей по причине поломки двигателя. По счастью, танкисты сумели реанимировать машину до наступления темноты и вернулись на исходные позиции своим ходом под прикрытием минометного огня. Что же до пехотинцев, то к концу дня им удалось закрепиться вплотную к вражеским позициям на северных, восточных и южных скатах высоты Лысая, а также восточных скатах высоты Груша. Наступавший на правом фланге 525-й стрелковый полк имел лишь минимальное продвижение, поскольку уже к 10:30 закончились боеприпасы к 45-мм противотанковым пушкам и минометам 135-го дивизиона, игравшим основную роль в подавлении германских опорных пунктов. Положение не смог исправить даже залп "Катюши", произведенный по позициям панцергренадеров, расположенным у высоты Перчатка.
Несмотря на скромный успех первого дня, советское командование было намерено продолжать атаки. В 22:00 командиры всех трех полков 171-й стрелковой дивизии получили приказ полковника Зобина, где говорилось:
"Достигнутых рубежей ни в коем случае не упускать, закрепиться на них и продолжать выполнять поставленную задачу."
Как показали дальнейшие события, такая настойчивость оказалась оправданной. 21 мая около 11:00 бойцы 713-го стрелкового полка поднялись на гребень высоты Лысая и в скором времени заняли ее, отразив две контратаки эсэсовцев. К 17:40 на правом фланге успеха добился и 525-й стрелковый полк, захвативший высоту Плешивая. При этом панцергренадеры дивизии "Totenkopf" организовали свой отход очень грамотно: как только возможности к дальнейшей обороне исчерпывались, германская артиллерия ставила на нужный участок дымовую завесу, под прикрытием которой отступление осуществлялось быстро и с небольшими потерями.
22-го числа сражение продолжилось на тех же самых рубежах. Советская пехота захватывала оставшиеся траншеи и опорные пункты на западных скатах высот Лысая и Плешивая, применив при этом четыре огнемета. Бойцы оберфюрера Зимона несколько раз пытались контратаковать неприятеля и вернуть утерянные позиции, но всякий раз бывали отброшены, причем очень значительную роль в отражении этих контратак сыграл слаженный и плотный огонь советских минометчиков. Наконец, 23 мая сражение затихло и обе стороны взяли так нужную им обеим паузу. Соотношение потерь, как и в боях 7 - 8 мая, оказалось не в пользу Советов, но на сей раз понесенный панцергренадерами урон стал более ощутимым, и к тому же в центре обороны ими были утрачены очень значимые пункты.
Новая тактическая схема, примененная советской стороной, получилась в целом удачной. Как отмечено в журнале боевых действий 60-й танковой бригады:
"Метод использования танков как самоходных артиллерийских орудий, ведущих огонь с различных огневых позиций по огневым точкам противника, на данной местности себя оправдал. Танки оказали хорошую огневую и моральную поддержку пехоте. Способствовали в захвате высот Лысая и Плешивая.
Как недостатки следует отметить:
а) Танки лишены были своих свойств - маневренности.
б) Корректировка огня производилась только из танка, так как специальных наблюдательных пунктов организовать не представилось возможности.
в) Пехота, привыкшая к действиям танков как групп поддержки пехоты, не особенно старалась продвигаться вперед и все время оглядывалась на танки.
г) Отсутствие должного взаимодействия танков с пехотой. Пехота подчас не могла показать танкам огневые точки противника, мешающие ее продвижению.
д) Отсутствие взаимодействия танков с артиллерией, в результате чего артиллерия не смогла уничтожить огневые точки противника, ведущие огонь по наступающим порядкам пехоты."
Трехдневное сражение стоило советским войскам немалой крови. Урон, понесенный левофланговой 170-й стрелковой дивизией, выразился в 80 убитых и 635 раненых бойцах и командирах. 171-я стрелковая дивизия только за 20 и 21 мая потеряла 519 человек убитыми и 1164 ранеными. Легко отделалась лишь 60-я танковая бригада - безвозвратных потерь в материальной части она не имела, а среди личного состава выбыло из строя по причине полученных ранений 11 человек. Но все эти жертвы теперь не казались напрасными. Центр германской обороны наконец-то пошатнулся и атакующие получили в свое распоряжение несколько господствующих над местностью ключевых высот. Казалось, достаточно приложить лишь еще одно усилие, и Кирилловщина будет взята.
Michael Traurig