За его роман "Идиот".
Как это всегда бывает с произведением, удивительным по своему психологизму и проникновению в души персонажей, критики не смогли сразу оценить его по достоинству. Они увидели гипертрофированные характеры там, где писатель их писал прямо с натуры!
Сегодня часто хорошие писатели сталкиваются с подобным: современные книги настолько бедны на образы и характеры, что картонные персонажи считаются нормой, а неожиданно живые люди в книгах - расцениваются как гипертрофированные и фантастические!.. Века сменяются, но многое остается неизменным.
А ведь даже Моэм в своих шпионских воспоминаниях ("Эшенден") писал, что при тесном общении с русской интеллигенцией он убедился, что Достоевский нисколько не преувеличивал иррациональность и страстность русских.
Первые отзывы были даны А.Н.Майковым
А. Н. Майков писал:
"...впечатление вот какое: ужасно много силы, гениальные молнии (например, когда Идиоту дали пощечину и что он сказал, и разные другие), но во всем действии больше возможности и правдоподобия, нежели истины. Самое, если хотите, реальное лицо - Идиот (это вам покажется странным?), прочие же все как бы живут в фантастическом мире, на всех хоть и сильный, определительный, но фантастический, какой-то исключительный блеск..."
Достоевский не согласился с такой оценкой реалистичности характеров и образов
Он в ответном письме выдвинул ряд возражений: указал на то, что "многие вещицы в конце 1-й части взяты с натуры, а некоторые характеры просто портреты". Особенно он отстаивал "совершенную верность характера Настасьи Филипповны".
Н. Н. Страхов прямо и категорично признал "Идиота" неудачей писателя
"Очевидно - по содержанию, по обилию и разнообразию идей Вы у нас первый человек, и сам Л. Н. Толстой сравнительно с Вами однообразен. Но очевидно же: Вы пишете большею частью для избранной публики, и Вы загромождаете Ваши произведения, слишком их усложняете. Если бы ткань Ваших рассказов была проще, они бы действовали сильнее. <...> И весь секрет, мне кажется, состоит в том, чтобы ослабить творчество, понизить тонкость анализа, вместо двадцати образов и сотни сцен остановиться на одном образе и десятке сцен. Простите".
Сам писатель с частью этих замечаний вполне соглашался
Закончив роман, он не был доволен им, считал, что "не выразил и 10-й доли того, что <...> хотел выразить", "хотя все-таки, - признавался он, - я от него не отрицаюсь и люблю мою неудавшуюся мысль до сих пор".
Ф. М. Достоевский не соглашался с следующей мыслью:
"У меня свой особенный взгляд на действительность (в искусстве), и то, что большинство называет почти фантастическим и исключительным, то для меня иногда составляет самую сущность действительного. Обыденность явлений и казенный взгляд на них, по-моему, не есть еще реализм, а даже напротив".
Отрицательную оценку "Идиота" дал В. П. Буренин
Находя, что Ф. М. Достоевский делает своего героя и окружающих его лиц "аномалиями среди обыкновенных людей", вследствие чего повествование "имеет характер некоторой фантасмагории", В. П. Буренин иронически замечал: "Роман можно было бы не только "Идиотом" назвать, но даже "Идиотами", ошибки не оказалось бы в подобном названии".
Н. С. Лесков тоже увидел душевные болезни персонажей
Считая, подобно В. П. Буренину и многим другим представителям тогдашней критики, судившим о психологической системе романиста с чуждой ей эстетической позиции, что действующие лица романа "все, как на подбор, одержимы душевными болезнями", Н. С. Лесков стремился все же понять исходную мысль, которой руководствовался.
Возник диссонанс: гуманистический роман критиковал нигилистов, которые боролись за гуманизм
М. Е. Салтыков-Щедрин считал, что писатель критикует общественное устройство, но при этом критикует и деятелей, пытающихся его улучшить (нигилистов), поэтому роман не мог понравиться ни консерваторам, ни либералам:
"И что же? - несмотря на лучезарность подобной задачи, поглощающей в себе все переходные формы прогресса, Достоевский, нимало не стесняясь, тут же сам подрывает свое дело, выставляя в позорном виде людей, которых усилия всецело обращены в ту самую сторону, в которую, по-видимому, устремляется и заветнейшая мысль автора".
Высокую оценку центральному герою романа Ф. М. Достоевского дал Л. Н. Толстой.
В мемуарах писателя С. Т. Семенова приведена реплика Л. Толстого по поводу услышанного им от кого-то мнения о сходстве между образами князя Мышкина и царя Федора Иоанновича в пьесе А. К. Толстого.
"Вот неправда, ничего подобного, ни в одной черте, -- горячился Л. Н. Толстой. -- Помилуйте, как можно сравнить Идиота с Федором Ивановичем, когда Мышкин это бриллиант, а Федор Иванович грошовое стекло".
К середине 1870-х годов книга получила широкое признание в читательской среде
"Книга же каждый год покупается и даже с каждым годом больше. Я про "Идиота" потому сказал теперь, что все говорившие мне о нем, как о лучшем моем произведении, имеют нечто особое в складе своего ума, очень меня всегда поражавшее и мне нравившееся".