В милой сказке для детей "Истории тысячного года", написанной классиком итальянской литературы Тонино Гуэррой (тот самый, что приложил руку к большинству сценарных удач Фредерико Феллини) в соавторстве с Луиджи Малеброй, есть забавный эпизод, когда некий кондотьер хоронит собственную правую руку, откушенную взбесившимся конем во время осады замка. Процедура описана скупо, но даже по эпизодическому упоминанию ясно, что процессия оказалась организована с помпой, а сам бывший владелец руки относился к затее крайне серьезно.
Вся ситуация с похоронами руки, которой отдают воинские почести, выглядит забавно и немного надуманно. Если бы не одно но – у нее имеется реальный исторический прообраз. Правда, хоронили не руку, а ногу. И военачальник, лишившийся конечности, жил не в Европе, а Америке. Но зато он с натяжкой мог считаться кондотьером, поскольку на момент потери и погребения ноги этот солдат был генералом, хотя позднее стал президентом. Хотя, честно говоря, его бы стоило называть просто диктатором. А звали того генерала Антонио де Падуа Мария Северино Лопес де Санта-Анна-и-Перес де Леброн. Сложное и пышное имя на наш вкус, но краткое с точки зрения знатного испанца.
Санта-Анна уж точно не был трусом и к военной карьере готовился с детства. Но он отличался расчетливостью и корыстью. Отчего никогда не забывал о личной выгоде, даже командуя правительственными войсками. Он прошел много крупных сражений невредимым, но в мелкой, случайной стычке с арьергардом противника во время первой франко-мексиканской войны оказался ранен картечью в руку и лодыжку. Руку удалось спасти, а вот ногу – нет.
Санта-Анна сам утверждал, что ранения его пустяковые и внимания на них обращать не стоит. Тем не менее, судя по всему, нога оказалась ему дорога как память, поскольку еще до начала операции он отдал приказ после ампутации отсеченную конечность не выбрасывать, а сохранить самым тщательным образом в отдельном футляре. Подчиненные, конечно, крепко удивились, хотя приказание выполнили в точности – генерал же приказал, а не какой-нибудь фельдфебель.
После этого генералу сделали несколько сменных протезов из дорогого красного дерева, которое славилось своей прочностью. Но самостоятельную ногу продолжали возить в обозе, как особо ценное штабное имущество. Говорят, Калигула заставлял подчиненных поклоняться своему коню Инцитату. В более поздние времена императоров могла с успехом заменять их шляпа. Солдаты Санта-Анны почитали отрезанную ногу своего генерала не меньше, чем местных католических святых. Не факт, что совсем уж добровольно, но зато рьяно.
Надо заметить, что врачи постоянно уговаривали будущего одноногого президента таки отказаться от странной привычки и прикопать не совсем уж свежую ногу в укромном местечке. Тот не соглашался, поскольку надеялся, что в скором будущем медики найдут способ пришивать отрезанные детали живого организма на штатные места. Хотя, есть мнения, что за упрямством генерала скрывался холодный расчет – он знал толк в промо-акциях и попросту выжидал, когда организованную помпу можно будет прекратить с наивыгоднейшим резонансом. Судя по всему, он планировал произвести неизгладимое впечатление на тогдашнюю императрицу: мол, вон как я верно служу родине и ничего для нее не жалею.
В итоге ногу захоронили в самом центре Мехико, устроив пышный салют по поводу ее погребения и организовав почетный караул. Императрица поразилась, и генерала приблизили ко двору. А солдаты и местные жители наладили посещение могилки, точно паломничество к святым мощам. Сложно сказать, какую пользу могла принести эта мумифицированная органика, учитывая характер деяний ее прежнего владельца. Но факт остается фактом – ногу продолжали почитать.
После смерти Санта-Анны культ ноги сбавил амплитуду, но совсем до нуля так и не сошел. Даже сегодня в Мексике имеются люди, посещающие могилку ноги. Американцы, воевавшие с армией Санта-Анны относились к его одноногости с юмором, хотя после одного из сражений, когда им удалось захватить протез своего противника, гордились этим трофеем неимоверно. И даже сегодня сохраняют его в одном из музеев, как неоспоримое свидетельство своей боевой славы.
Надо сказать, что в музеях Америки протезов Санта-Анны два. Вторая деревянная нога (она тоже хранится в музее, но другом) досталась американцам уже после смерти генерала – как и все главные патриоты своей родины, клеймившие американскую военщину, после изгнания из Мексики Санта-Анна предпочел жить именно в Америке (на родину ему разрешили вернуться за два года до своей смерти). Надо полагать, крепко надеясь своим дотационным существованием подорвать ее экономическую мощь. Что ему не особо удалось. А вот протез его время от времени просят вернуть мексиканцы, сетуя на неоспоримую культурную ценность. Причем их интересует деревянная нога, добытая в сражении. Второй экспонат им не интересен.
В Европе Санта-Анну и вовсе не почитают (а уж его ногу – и подавно), хотя признают, что он способствовал в какой-то мере развитию песенного стиля шанти, поскольку в его честь английские моряки сложили песню, которую поют и сегодня. Но это, собственно, вся его слава в Старом Свете.
× Поддержите подпиской наш телеграм-канал: @battlez
Обязательно делитесь статьей и ставьте "пальцы вверх", если она вам действительно понравилась!
И не забывайте подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала
