Как известно, «кардинал был влюблён в госпожу д'Эгильон».
Ну влюблён — и влюблён, что в этом такого страшного?
Ничего. За исключением того, что кардинал — церковное звание, выше которого по статусу только папа римский. Именно кардиналы и избирают этих самых пап на конклаве. И что характерно, дают обет безбрачия. «Соблюдая девственность ради Царства Небесного, Пресвитеры посвящают себя Христу», так-то. Эти слова из Presbyterorum Ordinis, декрета Второго Ватиканского собора, фактически повторяют постановление понтифика Григория Великого, оглашённое ещё в VI веке. Нарушение целибата считалось святотатством. Так что воспылать греховной страстью фактически означало для кардинала потерю вкусной должности и несмываемый позор. Если об этом прознает начальство, конечно.
Правда, существовали и исключения. Одно время имело место такое понятие, как «кардинал-мирянин». Эти господа не имели епископского сана. Строго говоря, мирянами они не являлись, ибо под их изящными шапочками таки поблёскивала тонзура. Однако таинств совершать не могли. Зато имели право вступать в брак.
Таким вот кардиналом-мирянином и был Мазарини. Незаурядная фигура, между прочим! Он мог и шпагой помахать, и красноречием блеснуть, и на дипломатическом поприще не ударить в грязь лицом. Да и естественными науками интересовался. Ну и таки да, сердечко стареющей королевы-регентши Анны Австрийской покорить ему удалось.
А вот Арман Жан дю Плесси (тот самый Ришелье или, точнее, Ришельё — именно так транслитерируется фамилия Richelieu) лет за 20 до того не преуспел.
Хотя пытался. Да и не только он один. Вокруг бездетной красавицы-королевы целыми стаями сновали самые блестящие кавалеры, готовые в любой момент заняться изготовлением будущего наследника престола.
Ну а что же король?
О, малолетний (на момент заключения брака ему едва исполнилось четырнадцать) Людовик XIII куда больше интересовался охотой, нежели женой. Да, поначалу Анна его очаровала, но он очень быстро охладел к ней.
Да и сама королева была от своего супруга не в восторге. Первая красавица Европы, она жаждала балов-красавиц-лакеев-юнкеров, а заодно — всевозможных развесёлых интриг, в т.ч. в пользу родного Габсбургского дома. Ведь Габсбурги на тот момент контролировали огромные территории — и Австрию, и Испанию (»Испанка я иль нет?», это вот всё), и даже Голландию. А Людовик… Ну что — Людовик! Он являл собой воплощение легкомыслия и абсолютно не был готов к семейной жизни и больше всего предпочитал общество своих миньонов де Рюзе и д'Альбера. Поговаривали, что отношения между королём и его друзьями несколько глубже собственно дружеских… Но мы же не будем верить всяким сплетникам, так ведь? Даже если в их числе — выдающийся французский литератор XVII века Жедеон Таллеман де Рео.
Интересный факт. Книга де Рео «Занимательные истории» издавалась в 1970-е годы в СССР. Однако многие эпизоды цензура вырезала как «чрезмерно натуралистичные». В итоге русское издание по объёму уступает оригиналу раза в четыре. Среди прочего, в «Занимательных историях» упоминалось, что король Людовик XIII любил целовать руки миньона де Рюзе и частенько уединялся с ним в спальне.
Что касается кардинала Ришелье, то он, хотя и имел на короля колоссальное влияние, королеве пришёлся сильно не по нутру. Анна Австрийская отзывалась о нём как о «живой мумии» и считала, что первый министр «сух и желчен». И это Ришелье, который был далеко не уродом (хотя и родился на 16 лет раньше Анны), всегда отличался остроумием, любезностью с дамами и твёрдостью характера!
Выдающийся интриган всё-таки решил подобрать ключик к сердцу импортной гордячки. Даже рискнул отправить ей неосторожное письмо, в котором рассказывает о своих чувствах (реальных или мнимых — поди знай). Та тоже, в общем-то, была не прочь охомутать первого министра Франции! Вот только дальше двух с половиной свиданий дело не зашло. При тайных встречах под луной Анна показала себя заурядной унылой плаксой…
Пришлось Ришелье искать утешения в других объятиях. Например — вышеупомянутой госпожи д'Эгильон. Строго говоря, этот титул он сам для неё выбил в 1638 году. После присоединения герцогства Эгийон к Франции и смерти последнего герцога, титул оставался вакантным. Вот кардинал и ссудил его Марии-Магдалене де Виньеро в обмен на глубокое сильное чувство.
Впрочем, чувство было куда более сильным, нежели принято упоминать при детях. Дело в том, что новоявленная герцогиня д'Эгильон приходилась Ришелье племянницей. Она была дочерью кардинальской сестры.
Что ж, инцест — дело семейное. Тем более, что Мария-Магдалена была не единственной его пассией. Об этом действительно перешёптывались на каждом углу… Вот только достоверные свидетельства его похождений ещё ждут своего ретроспективного Хантера Томпсона.
Что касается королевы Анны, то она тоже не слишком страдала из-за так и не состоявшегося романа. Её интрижки стали притчей во языцех, а уж про роман с англичанином Бэкингемом не слышал только глухой. Правда, их тайный союз был не только любовным, но и политическим. Лорд-адмирал Джордж Вильерс, 1 герцог Бэкингем (да, это один человек) выступал в качестве одного из лидеров антифранцузской партии при британском дворе. Хотя с Испанией наш Бэкингем тоже конфликтовал.
Интересный факт. Сохранились письма, в которых стареющий английский король Яков I называл своего фаворита Бэкингема женой. «Молю Бога о нашем брачном союзе на Рождество. Да осенит тебя благословение Божье, жена моя, да пребудешь ты утешением великим своего старого отца и мужа». О сути таких высказываний остаётся только догадываться…
Так что же стало причиной неудачи кардинала Ришелье на альковном фронте борьбы против крамолы в Париже? Причин этого видится много, а версий и предположений — ещё больше. Тут и заговор против короля, в котором участвовала королева (заговорщики, кроме прочего, планировали убить всесильного министра, и сложно сказать, насколько была против этого Анна Австрийская). И противостояние Ришелье интересам австрийских и испанских Габсбургов — родственников королевы. И его любовь к кошкам…
А кошки-то тут очень даже при чём. Дело в том, что Ришелье имел определённые проблемы со здоровьем. Его мучили проблемы с суставами и головные боли. Очень часто единственным «лекарством», которое помогало первому министру отвлечься от хвори, были именно кошки. До полутора десятков усатых-полосатых могло единовременно содержаться в Пале-Кардиналь (Кардинальском дворце, ныне известном как Palais Royal — «Пале-Руайяль», Дворец короля). Первый министр порой играл с ними целыми днями, забыв о государственных делах.
Анна Австрийская же среди прочего отличалась очень нежной кожей. Всё её бельё шилось из тончайшего батиста и шёлка, а обычные льняные простыни могли вызвать у неё головокружение, а то и обморок! Не зря много позже Мазарини зло шутил: «Если вы попадете в ад, то вместо всяких мучений будет достаточно постелить вам постель с полотняными простынями вместо батистовых». Кстати, шутка королеве понравилась. Чувствительная кожа — признак аристократизма, так ведь?
Интересный факт. Некоторые исследователи (А. Балабуха, Е. Прокофьева и др.) именно Анну Австрийскую называют прообразом Принцессы на горошине.
В общем, неудивительно, что после общения с Ришелье Анна Австрийская неизменно утирала глаза. Преданная фрейлина Эстефания терялась в догадках, каким же образом проклятый интриган в очередной раз довёл повелительницу до слёз. Что поделать, — до того, как в трудах доктора Клеменса фон Пирке впервые в истории появится термин «аллергия», оставалось почти триста лет!
Вот так коты кардинала предотвратили роман, который мог изменить ход мировой истории. Зато госпожа д'Эгильон осталась весьма довольной. Лилон-лила!..
Автор: Павел Заикин
Наш паблик: https://vk.com/kaiserundallah