Когда сгорят наши отцы,
И их беззлобные убийцы,
Займут скамейки и крыльцы,
Я, так и быть,
Пойду напиться.
Здесь, ровным счетом, ничего:
Ни веры,
Ни тоски,
Ни злобы.
Всё так:
Вокзал, столбы, пальто,
Прохожий, ветер, принцип, сдобы.
И небо лишь всему виной,
Нас тешит терпкой синевой,
Скрывая, что за гранью этой,
Все, в большей мере,
Скрыто мглой.
И там оно всему виной,
И там оно всему виной,
И там оно всему виной.