Автор: JusTsaY
- Что ты будто бабу мнёшь? - орал дурниной бригадир. - Молотком орудовать разучился, слесарь, мать его!
Тоха оробел. Не ожидал, что его претензия на карьерный рост из подсобника так обернётся: долбить гнутым гвоздём глухую стенку. В кадрах и слова не сказали - не зря всё-таки в своё время на слесаря обучился, - а Михалыч, бригадир, завёлся, дескать, этот салага и гвоздь в стену не забьёт. Вот и стоял над душой:
- Ну, забивай! Что ты там ковыряешься? Да чего ты его гладишь, бей сильнее!
А как сильнее-то, если страшно? Пальцы же не железные...
На крики Михалыча вся бригада сбежалась. И смотрят, посмеиваются. Обидно. Вот Тоха по гвоздю-то и не попадал, под таким-то давлением. Хорошо хоть по себе ещё не попал.
И стена - крепкая, зараза! Как в неё гвоздь-то воткнуть? Тут бы по-другому извернуться, но Тоха не знал, как. А пацаны всё смеются и смеются, что б их!
Не понукала бы мамка почём зря, может собраннее был, поуверенней. Но то это ей не так, то другое. «И вообще, - говорила, - раздолбай ты у меня, и отчего в отца не пошёл?»
А отца мамка часто упоминала. Причитала, что из-за Тохи он ушёл. Не, ну это вряд ли. Что телевизор вдребезги повалил, это да, что швейную машинку "Зингер" погнул, тоже, что окно разбил, вывалившись, и то было. Но что батька пожитки собрал и уехал, в этом-то Тоха не виноват.
Хотя сам скучал по отцу. А ведь, бывало, батя как взглянет, недоверчиво так, взъерошит Тохе рыжую копну (хотя сам брюнет) и пробормочет: "А мой ли ты?" И вздыхал так громко, когда научить чему-то сына пытался. Ну что поделать, не виноват Тоха, что ящик с инструментом на капот Жигулей грохнулся, пока они в гараже над чем-то шерудили. Хотя вроде Тоха туда, на верхнюю полку, этот ящик и взгромоздил. Он же и задел, пока за инструментом лез, но только чуть-чуть...
И вообще, отец уехал многим позже той неприятности с Жигулями. И много времени прошло как уехал, а мамка всё не унималась. "Не сын, а катастрофа!" Обидно. Ведь где ж катастрофа, если в ПТУ на слесаря отучился? Хотя и там с оценками было не ахти, а ведь и ставили их на "отвали". Но диплом-то есть! Значит, состоялся он как специалист.
Тоха, может, вообще в начальники метил. А мама, вместо того, чтобы поддержать, только обзывалась. А Тоха не непутёвый, Тоха себя ещё покажет.
Вон, и на работу устроился. Подальше от мамкиных причитаний, но это дело десятое. Устроился ведь, а она всё равно его в грош не ставила. Ещё и врала, будто ей тохин бригадир жаловался, дескать, он и имуществу завода ущерб не раз наносил, и что пьяным его видели. Якобы, вечерами к ней в продуктовый часто забегал. Враки! И вообще, никакое имущество Тоха не портил, так только, пару раз что-то уронил на что-то. А пьяным он не один был, ему налили. Правда, что было после того, как ему налили, он не помнил.
- Хороший человек, Михалыч, жаль, что пути с ним разошлись, - как-то проронила мама, - наверное, потому тебя ещё и не выгнал, в память о былом.
Тоха тогда ей стакан с водкой поднёс. Подумал, бредит. А водка от всего помогает. Потом обычной водой отпаивал - подавилась.
И вот поставил Тоха себе цель - доказать, что он совсем не промах. Цель-то благородная, но до первого своего шага думал полгода. Потом осенило: а чего бы по специальности не переквалифицироваться. Бумажка всяко важней, а как раз бумажка у него и имелась.
В кадрах пожали плечами: им чего? Они в производственные цеха не лезут. Штампик поставили, в трудовую запись внесли и на подпись дали приятную бумажку с бо́льшими циферками в окладе. Правда, сколько до этого Тоха получал, он не помнил.
И ведь загордился новоявленный слесарь! С высоко поднятой головой в цех явился, хвастаться начал. А Михалыч на него и нагнал. Стоит теперь, рыжей бородкой трясёт, наседает:
- Да забей ты этот грёбанный гвоздь!
Аж молоток из пальцев вывалился. И Тоха понурый, чуть ли не плачет.
- Да как забить-то?
- А ты бей сильнее. Хоть раз ударь как мужик!
А что Тоха? Он и ударил. Прямо в рыжую бороду кулаком угодил.
Пацаны давились от смеха. А Михалыч сверкнул так глазами недобро:
- Ну ты, - говорит, - кадр. Смотри, как надо. Не боись, тебя бить не буду. Сашок, тащи инструмент.
Перфоратор подключили к розетке, находящейся прямо над тем местом, которое выбрал для гвоздя Тоха. Удобно. Просверлив, Михалыч победоносно взял погнутый гвоздь, вставил в выемку и от души ударил. И тут...
Хлопок! Из гвоздя (Тоха мог поклясться, что именно из него) посыпались искры. И лампы погасли, станки заглохли. И Михалыча отшибло куда-то к дальней стене. Сколько мата оттуда послышалось! Зато жив.
А Тоха? А что сразу Тоха? Он вообще рядом стоял.
Пацаны все как один повынимали из карманов фонарики и глубоко так дружно вздохнули: ну-у ё!.. ну Михалыч, ну опять!..
«А интонации-то до боли знакомые…» - думал Тоха, почёсывая подбородок, на котором проклёвывались первые рыжие волосишки.
Источник: http://litclubbs.ru/writers/5374-salaga.html
Ставьте пальцы вверх, делитесь ссылкой с друзьями, а также не забудьте подписаться. Это очень важно для канала.
