На свете случались времена, когда прогресс двигался неспешно, во всяком случае, куда как медленнее, чем сейчас, технические новшества сменяли друг друга не так стремительно, и социальные эксперименты (пусть и не было тогда такого понятия) растягивались на века, неспешно уничтожая их участников.
Наверное, нет в истории более яркого социалистического эксперимента, поставленного на людях, чем история Парагвая.
Причем началом этого эксперимента стоит считать не правление доктора Франсии (о котором речь, конечно, непременно пойдет, но позже), а - так называемые иезуитские редукции, поселения, в которые были согнаны местные индейцы (преимущественно гуарани, о которых колонизаторы писали как о каннибалах, откармливающих женщин даже своего собственного племени "на черный день" - понимаете, как они относились к чужакам).
Иезуиты сумели завоевать расположение гуарани своим жестким противодействием обращения последних в рабство.
В итоге (с 1608 года) появились те самые "редукции" - поселения, где главой администрации был иезуит, а населением - воцерквленные гуарани.
Строго регламентированная жизнь в таких поселениях (числом 18, при 170 тысячах жителей - в момент расцвета, все - на территории Парагвая) была неким рывком вперед для гуарани - иезуиты обучали их новым приемам обработки почвы и возделыванию новых культур и ремеслам (чего раньше гуарани не знали), а ведущей отраслью стало скотоводство - стада в редукциях были тучны и многочисленны.
Часть произведенного экспортировалась за предел редукций - выручка в лучшие года составляла около 100 тысяч песо в год (важнейшими статьями расходов были - 1. Украшение церкви и 2. Уплата налогов светским властям), что было чрезвычайно много для нескольких деревень.
Правда, заметим, что и доход редукций, достигнув своего пика в середине XVII века, падал с тех пор неуклонно.
Регламентация жизни в редукциях пронизывала всё - начиная от единообразной архитектуры поселений (в центре которых, понятно, была площадь, в центре которой, в свою очередь, находился собор, выдержанный непременно в стиле барокко.
Дома строились одинаковые - обязательно кирпичные с соломенной крышей, рассчитанные на 4-6 человек каждый - это была одна очень маленькая комната с глиняным полом.
По описаниям, обстановка внутри была ужасающей, грязь, вонь, насекомые - тем мощнее был контраст с убранством храмов, именно на них тратилась большая часть полученных от экспорта денег.
Колокол ежеутренне созывал поселенцев на молитву, после которой следовал общий завтрак (прием пищи был регламентирован и являлся общим собранием своего рода и одновременно - перекличкой).
Поселенцы шли на работу, утренняя и вечерняя часть была разделена сиестой, в воскресенье или праздник работы не проводились.
Собственности поселенцам не полагалось - их кормили и одевали, распределяя совместно нажитое, которое складывали в специальных общественных хранилищах.
Впрочем, допускалось что-то вроде "огородов" - у каждой семьи был собственный небольшой надел, работать на котором, однако, можно было весьма ограниченное время.
Денег не существовало, не существовало и товарообмена между редукциями.
Кроме еды, распределялся холст для одежды (5,5 кв. м. в год на мужчину и 4,5 на женщину), каждая семья получала нож и топор и т.п.
"Можно им давать что-либо, чтобы они чувствовали себя довольными, но надо следить, чтобы у них не появилось чувство заинтересованности" - эта фраза из наставлений иезуитов хорошо характеризует их "социалистический подход" и отношение к труду, которого они добивались.
Характерно, что в конце концов экономика редукций пришла в упадок (сказалась незаинтересованность гуарани в работе, как следствие - чрезвычайно низкая и, более того, стабильно падающая производительность труда), и тогда иезуиты вяло пытались ввести некие экономические новшества, допуская частичную частную собственность - но делали это слишком осторожно, и успеха этот почин не имел.
Регламентировано было и управление редукциями, в котором принимали участие не только иезуиты (собственно, иезуит был - один на поселок, так сказать, местный глава администрации, из "белых" еще викарий - священник, но в конце истории редукций и эту роль, роль "политрука", нередко занимали выходцы из индейцев), но и многочисленные местные, "касики".
Надо сказать, что касики избирались (по списку, предложенному иезуитом) простым поднятием рук.
Законов не существовало - все дела велись на усмотрение патера - иезуита, который мог отменить любое распоряжение касика, и в любой момент заменить касика, предложив избрать вместо него другого человека.
Касики распоряжались при проведении работ, наблюдали за соблюдением постов, были, своего рода, старостами и десятниками в поселках.
И еще - командирами в ополчении.
Ополчение было создано для защиты от охотников за рабами - бандейрантами, или, иначе, паулистами (Сан-Пауло был крупнейшим центром работорговли на континенте) - каждая редукция имела в своем составе восемь рот во главе с капитаном.
Армия оказалась крепка - бандейранты потерпели несколько серьезных поражений и надолго оставили редукции в покое, предпочитая добычу попроще.
Надо сказать, что иезуиты всячески противились гражданским властям колоний - их власть об бога, она выше власти светской...
Что, в итоге, и сыграло свою роль в судьбе редукций: в 1750 году по испано-португальскому договору 7 редукций были переданы в управление Бразилии.
Иезуиты не согласились с этим решением - начался открытый саботаж решений властей, вылившийся, в итоге, в войну Испании и Португалии против гуарани.
Последние имели вполне боеспособную армию, но все же, в итоге пятилетней ожесточеннейшей и кровопролитнейшей войны, потерпели поражение.
Сказалась лучшая обученность и лучшее вооружение войск европейских держав - в одном из решающих сражений, например, погибло 1113 гуарани и всего четверо их противников.
Экономический упадок редукций не позволял им вести серьезную войну - денег ("экспортной выручки") не хватало на оружие, а "общественные земли" с трудом могли уже прокормить и население, и армию.
В 1758 году все было кончено: гуарани были разгромлены повсеместно.
В 1759 году орден иезуитов был запрещен в Португалии, а в 1768 и на испанских территориях - имущество редукций было конфисковано казной (при учете выяснилось, что одно только поголовье скота составляло 725 тысяч), иезуиты высланы из страны.
Население редукций вернулось к своей обыденной жизни: подавляющее большинство гуарани, оставшись без земли, ушли в лес, занявшись традиционным делом предков - охотой и рыболовством.
Но память о "социализме", конечно, сохранялась в рассказах, воспоминаниях и преданиях не слишком-то глубокой старины, и когда появился (в 1811 году) новый мессия, "спаситель" и "отец нации" - метис, выходец из Бразилии, доктор Франсия, то его обещание "социализма" и "уравниловки" упали на отлично подготовленную почву.
Но об этом социализме, "социализме номер два" по-парагвайски - напишу отдельно.
#экономическиеистории
Связанные публикации:
P.S. Ваши лайки, комментарии и подписка не будут лишними
Александр Иванов
"Краткие эссе об истории экономики"
Поддержать блог: https://boosty.to/economic_history
Еще больше историй на канале: https://t.me/ivanovdirect
И в Facebook #экономическиеистории