«Она меня очень любила, и я отвечал ей взаимностью. Смерть отняла у меня большого друга."
Когда моих столь частых воздыханий
Виновница навеки скрылась с глаз, —
Природа, что дарила ею нас,
Поникла от стыда, мы ж – от рыданий.
- слова Микеланджело в адрес единственной женщины в его жизни, той что называли его музой - Виттории Колонна.
Они близко познакомились, когда мастеру было уже за шестьдесят, когда талант его уже был признан, а материальное положение устойчиво. Микеланджело более не нуждался в покровителях. Но Виттория оказалась скорее родственной душой.
Хотя по своему положению больше подходила для роли мецената - ведь родом происходила из клана Колонна, что в те времена считались истинными хозяевами Рима, не признавая даже власть Папы.
В семь лет Витторию обручили с Фернандо д'Авалосом, маркизом де Пескара, неаполитанским аристократом испанского происхождения.
В Итальянских войнах, определивших политическую повестку дня первой половины 16 века, маркиз де Пескара разумеется сражался на стороне сначала короля Фердинанда Арагонского, а затем присягнул на верность его внуку - императору Карлу 5. Впрочем Колонна и сами были стойкими испанофилами и империалистами, и потому конфликтов на почве политики в этой семье не возникало.
Были ли счастливы Виттория и Фердинанд?
Да, для тех времен это был счастливый, хоть и бездетный брак. Но маркиз де Пескара по своему воспитанию, образованию, по всей своей сути был прежде всего солдатом. Виттория - женщина возвышенного склада, чуткая, при жизни признанная лучшей поэтессой Италии. Не очень-то много общего у супругов...
Но у Виттории был еще один один редкий талант - талант быть другом своему мужчине. И именно он спас Фернандо д'Авалоса от бесчестья.
Маркиз де Пескара был прославленным полководцем, именно его решительные действия принесли победу при Павии, где испанцы взяли в плен французского короля Франциска. Но как оно часто и бывает, победа, даже самая блестящая, лишь обнажила конфликты. А честолюбивого маркиза давно терзали многочисленные обиды - император не сделал его главнокомандующим в Италии, за действия при Павии напыщенно хвалил и выражал всяческую признательность, в то время как маркизу хотелось бы увидеть более материально выраженную благодарность - а намеков на это Карл упорно не замечал, и главное, - обострилось давнее соперничество Пескары с другим генералом - Шарлем Ланнуа. И хоть по мнению Пескары, у Ланнуа не было больше иных достоинств, чем то, что он друг детства императора, именно фламандцу выпала честь сопровождать коронованного пленника Франциска в Испанию, а значит, незаслуженно собрать все лавры за эту великую победу.
Настроение и обманутые чувства Пескары тут же заметили, и сделали ему Предложение, которое раз в жизни бывает.
"Стать славным творцом итальянской свободы, а не ненавидимым министром короля-иностранца"
Секретарь миланского герцога Сфорца - некий Мороне, предложил д'Авалосу очевидное - зачем ему вообще служить неблагодарному Карлу 5? С его военным талантом и поддержкой всей Италии можно же вообще вышвырнуть иноземцев прочь - будь они хоть испанцами, хоть французами. И самому стать королем Неаполя. С Папой уже все оговорено, утверждал Мороне.
Пескара оторопел и взял паузу на размышление. И написал жене - единственному человеку, которому мог довериться.
"Не в величии царств и обилии земель, не в высоких и благородных титулах порука чести и достоинства; она лишь в добром имени дворянина, в его благородном слове и ясной добродетели...и нет столь высокого титула, какой не был бы запятнан и повержен совершенным предательством и нарушенным словом; из любви к добродетели я бы желала быть не женой короля, но такого воинского предводителя, какой умеет побеждать королей"
Такую резкую отповедь, по словам Брантома, от Виттории получил все еще сомневающийся маркиз.
Был ли заговор Мороне истинным, либо хитрой провокацией... одно ясно, Виттория оказалась совершенно права. Д'Авалос не принял заманчивого предложения, и через несколько месяцев в результате обострившейся болезни легких умер. Героем, а не предателем.
Оказавшись вдовой - причем очень богатой, Виттория Колонна получила такую свободу, о которой не смело и мечтать большинство женщин того времени.
Но маркиза была из тех дам, от которых враги не дождались бы светских скандалов. Главными в ее жизни всегда были муж и творчество. Мужа не стало... но поэзия никуда не делась.
И Виттория посвятила себя литературе - находя утешение и вдохновение в вере.
Любила жизнь бездумно я годами,
Меня пьянила слава, как вино,
Но зря — в беде увидев жизни дно,
К Творцу пришла обратно со слезами.
И помогло. Пишу теперь гвоздями
Его Креста, а не простым пером,
Чернила – Его кровь. - перевод С. Пономаревой
На пути охватившего Витторию мистицизма и духовных исканий, мы встречаемся со знакомыми лицами - подругой и родственницей Виттории Джулией Гонзага, и литературно-религиозным кружком Хуана Вальдеса, к которому обе дамы принадлежали.
Султан мечтал увидеть ее в гареме, император прихорашивался перед встречей - судьба самой красивой женщины мира Джулии Гонзага.
Проповедник и ученик Вальдеса Бернардино Окино, на выступлениях которого рыдали даже такие каменные души, как император, был кумиром Виттории. За ним она ездила из города в город, не пропуская ни одной проповеди.
Примерно в то же время в Риме произошло знакомство с Микеланджело.
«Маркиза ди Пескара и живописец Сикстинской капеллы были созданы друг для друга. С момента встречи с нею Микеланджело охватила неистовая страсть к ней, которая, вероятно, не была чувственной, потому что этой даме было уже сорок шесть лет, и она вовсе не блистала красотой, той физической красотой, к которой художник всегда будет чувствителен. Но существует и еще одна красота, которую он также умел ценить, – красота души, и его соблазнило именно это качество Виттории Колонна»
А времена были смутные и обнажающие красоту или уродство многих душ - 21 июля 1542 года Папа Павел 3 утвердил существование в Италии трибунала Инквизиции. Проповедник Окино стал первым высокопоставленным священнослужителем, которого вызвали для расследования. Не выдержав напряжения, Окино не явился на допрос, сбежав в Швейцарию, тем самым подставив под удар своих друзей и почитателей.
Его пропитанное паникой письмо, адресованное лично ей, Виттория сама отправила в Инквизицию. Тщеславие в свое время не заставило ее предать, а вот страх - смог. От дружбы с Окино Виттория открестилась.
Сотрудничество со следствием не сильно помогло маркизе- ее не тронули, но за каждым ее шагом следили шпионы, ожидая первой же ошибки.
Дружба и забота о Микеланджело - вот в чем она в те времена находила силу и поддержку. Ведь и стихи становились опасными.
Своему другу в Венеции Виттория заказала огромное зеркало, чтобы "ему было проще работать, ведь он так изматывает себя в капелле"
Но постепенно нервное напряжение начало сказываться на здоровье Виттории, она все больше и сильнее болела.
«Микеланджело не покидал жилище, где угасала его подруга; он стоял на коленях, когда наступил ее последний час <. > Эта потеря погрузила его в страдания, равносильные отчаянию»