Послушаем ответ старого басиста, а ссылку на источник (англ.) вы найдёте в конце.
Вопрос сформулирован неверно и содержит неверное предположение.
Я тот, кого вы всегда можете услышать, даже если вы глухой. Большинство динамиков, которые вы видите на сцене и вокруг неё — мои. На самом деле, меня не слышат во время игры потому, что слышат меня первым, лишь приближаясь к месту концерта. Я всегда подавляю высокие звуки. Я тот, кто сотрясает ваши экскременты внутри вас, стены, столы, стекло, бетон, и настроен специально для вашей плоти и костей. Всю музыку, которую вы на самом деле «слышали» на сегодняшний день, сыграл я.
Дело не в том, что бас «не слышен». Вы биологически и умственно настроены «игнорировать» его. Мы общаемся на средних частотах, и, на самом деле даже удивительно, как мы можем отключить или игнорировать всё, что находится не в этом диапазоне. Даже до такой степени, что легко выделяем один голос в шумной людной комнате.
Все остальные звуки в комнате на самом деле такие же громкие или резкие, но вы их активно игнорируете и совершенно не подозреваете этого. Два человека могут сидеть на большой буровой вышке и болтать. Гигантский мотор, находящийся рядом с ними, производит больше шума, чем что-либо другое. Но они даже не замечают этого, им не нужно кричать, не нужно никаких усилий, всё легко и естественно.
Итак, чтобы перефразировать вопрос: «Что побуждает басистов играть на инструменте, который биологически, естественно игнорируется?»
Можно найти длинный список причин, но, обобщая, можно сказать, что без баса вы просто пропускаете всё веселье. Это быстро становится ясно в танцевальной группе. Я всегда чувствую, что выпускаю джинна из бутылки, когда отвечаю за это.
Я подключён непосредственно ко всем вашим филейным частям. Я могу буквально раскачивать ваш ливер (очень образно, да). Лучше всего, если вы меня игнорируете, и тогда я могу делать всё, что хочу. Моя работа — создать волну или ритм в мелодии, и поддерживать её. Позволь мне создать волну в тебе, пока твои пальцы на ногах не застучат, и, наконец, ты не встанешь со своей задницы, чтобы качаться и танцевать вместе со мной.
Если я об этом не забочусь или просто не знаю, что делаю, вы не станете танцевать. Если я остановлюсь, вы остановитесь тоже. Даже при исполнении соло на барабанах — как только я остановлюсь, толпа перестанет танцевать. Они будут стоять и смотреть, а если я буду играть — не будут. Моя работа — заставить вас танцевать, поэтому слова «бас-соло» абсурдны. Если вы перестанете танцевать, чтобы смотреть на меня, моя работа не выполнена.
Когда я начинал играть в детстве с танцевальной группой моего отца, там было много старого джайва и свинга. При 8 или 16 долях в такте, бас может играть на каждую долю, четвертями или любым другим способом, который ему нравится, при условии, что он равномерный. Что бы я ни выбрал, толпа будет под это танцевать. Я часто это проверял, и каждый раз это работало. Их ноги и два моих пальца на правой руке крепко связаны. Вы можете даже заставить людей просто танцевать в два раза быстрее только в припеве.
Поскольку вы игнорируете меня, я могу управлять вашим вниманием. Если есть гитара, и я перестану играть, вам ничего не останется, как встать и глазеть. Если я буду играть те же ноты, что и певец, они будут резонировать в тех местах, которые я выбираю. Вы почувствуете это и будете поражены певцом. То же самое для гитары или ударных. Если я начну играть под ударника, все будут смотреть на него.
Вы можете играть музыку без баса, но никто не будет мотивирован танцевать. Чтобы иметь танцевальную группу без басиста, кто-то другой должен иметь возможность сыграть эту партию на клавишах или на любом другом инструменте. При этом им нужно знать, что они делают и почему.
Бас создает волну, на которой движется музыка, ударник отмеряет время, а всё остальное — лишь пена и брызги. Это не очевидно для толпы, но единственный участник группы, который не следует за басом — это барабанщик. Если он замедляется, даже до полной остановки, мы все делаем это. Я следую за ним, а все остальные следуют за мной. Я объявляю о сменах аккордов. Однажды я сделал ошибку и увидел, как гитарист суетится и краснеет… полагая, что это его вина.
Даже в музыке, которая не предназначена для танцев, используемый правильно бас может значительно улучшить качество звучания. Например, в церковной музыке.
В течение многих лет слова «нет барабанов — нет баса — нет группы» были евангелием. Я работал в двух популярных группах без барабанщика. Мне нравилось, было тихо. Люди всё ещё танцевали...
Многие из групп, в которых я был, были моими собственными. Это также верно для многих известных групп — это может показаться странным, но лидер группы часто является басистом. Даже когда он не лидер, он всё ещё тот, кто цементирует всё.
Если вы заинтересованы в музыке, а не в собственном эго, то нет лучшей работы, чем бас.
По материалам публикации (англ.).