Что такое дискомфорт? Дискомфорт - это потеря равновесия. Ты шёл и запнулся. Ты поднимался по ступенькам и оступился. Гулял по знакомым улицам и вдруг заблудился. Жил привычной размеренной жизнью и вдруг серьёзно заболел, потерял близкого человека, лишился работы. Всё, что лишает нас равновесия, заставляет нас искать баланс.
Вчера в комментариях под предыдущим постом я ответила Анне, что убеждена: развитие всегда начинается из точки комфорта. Развитие - это движение вперёд. Из точки дискомфорта мы должны прикладывать все возможные усилия, чтобы только удержаться на месте. Ни о каком движении вперёд здесь речь не идёт.
Никакие решения не принимаются под воздействием эмоций. Никакие планы не строятся на скорую руку. Никакие обещания не даются сгоряча. Никакие серьёзные проекты не начинаются из состояния тревожности, разбитости, неудовлетворённости, опустошённости. На этом строится главный принцип медитации - сознательного уравновешивания эмоций и мыслей, внутреннего созерцания ситуации или идеи, приведения всего себя в состояние умиротворения и стабильности.
Вчера в одном диалоге я привела в пример корпорацию Google - мирового лидера по инновациям в сфере IT-технологий. Руководство Google выделяет своим сотрудникам 20% рабочего времени на то, чтобы те занимались йогой, бегом, плаванием, рисованием, любым хобби - любимыми практиками, приводящими их в состояние удовлетворённости и покоя. Почти все гениальные идеи, сделавшие из Google мирового гиганта, родились именно в эти 20% времени. Но вчера я обещала Анне поделиться личным примером - для меня более показательным и ценным, чем общеизвестный пример с Google.
В детстве мы все естественным образом развиваемся из точки комфорта (кстати, есть про это очень чудесная книжка Деборы Макнамары "Покой. Игра. Развитие"). Помню из своего школьного детства, что легче даются те предметы, которые нравятся. Легче выстраиваются отношения с тем учителем, которого не боишься. Глубже погружаешься в книжку, которую читаешь дома на диване, а не на уроке химии, пряча книгу под партой. Но мне повезло, в детстве я была любимой, желанной, защищённой, и могла смело читать под партой Кортасара, пренебрегая химией, или сбегать с классного субботника, чтобы послушать какого-то залётного лектора в городском Дворце пионеров с новой теорией строения Вселенной.
Позднее у меня была любимая работа, профессиональное призвание, подтверждённое многочисленными наградами и премиями, надёжные друзья, головокружительные планы на покорение мира. В моей жизни всё шло достаточно гладко и ровно, не считая случающихся переживаний из-за людской несправедливости, нескольких коротких безответных влюблённостей и пары заваленных в университете зачётов. Успешная жизнь, уверенное развитие, все стрессы рамках зоны комфорта (для меня - достаточно широких рамках).
В 2007 году я оставляю любимую работу на телевидении и полностью погружаюсь в очень важный для меня проект - создание в Ижевске первого приюта для бездомных животных. С февраля 2007 года для меня начинается период постоянной борьбы - с местными чиновниками, с общественным невежеством, с человеческой жестокостью. Борьба за муниципальную программу стерилизации, за регулирование отстрела животных в городе (к сожалению, речь об отмене здесь не идёт вообще), за выживание наших первых питомцев. Больше года я живу в режиме постоянного напряжения, с регулярными приступами отчаянья и слезами безысходности, каждый день на моих руках умирают животные - после ДТП, после отравлений, после ужасных человечьих развлечений. Каждый день!
Я передаю приют для животных в руки нового директора Наташи Зайцевой практически на пороге роддома. Я жду рождения первого сына Мити. Трудные первые роды, много разрывов. Митя, первый сын, в детской реанимации под лампой с высоким билирубином. Сразу после роддома на меня наваливаются все заботы и трудности молодого родителя. Я одна. Митин папа погибает, ни разу не увидев сына.
Моё пособие по уходу за первым ребёнком 2300 рублей. У меня есть машина, за которую ежемесячно я плачу кредит 9500 рублей. Продать машину я не могу, она - наш кормилец. С самого Митиного рождения мы с ним работаем в такси - я вожу по городу пассажиров, а Митя дрыхнет в кресле на заднем сиденье. Грудное вскармливание творит чудеса, мы с сыном можем работать практически без перерывов с 5 утра и до 11 часов вечера. До полутора лет я практически не покупаю сыну одежду - помогает еврейская община, марковский форум, какая-то религиозная организация типа "Дело Веры", сейчас уже и названия точного не вспомню. Помню, как везла от них пакеты с бесплатной одеждой second hand, крупами и подсолнечным маслом и ревела всю дорогу.
По субботам я, обвязавшись слингом, разносила по соседским домам рекламные газеты. По воскресеньям, таская за собой ребёнка всё в том же автокресле, мыла шесть подъездов нашего пятиэтажного панельного дома. И ревела почти всё время, просто от усталости, оттого, что всему этому нет никакого конца.
Когда Мите исполнился 1 год и 10 месяцев, он пошёл в детский сад - самый лучший детский сад в мире! Я вышла на работу - самую лучшую работу в мире! Я чувствовала, как каждый день от меня по кусочкам отваливается скорлупа последних почти четырёх (!) лет. Представляете, как большими тяжёлыми комками отваливается грязь с ботинок, когда вы выходите с просёлочной осенней дороги, которую "развезло" в кашу, на чистый и ровный асфальт? Чувство лёгкости представляете?
Я снова работала с живыми людьми в большом и светлом офисе. Я снова могла на кого-то рассчитывать, с кем-то советоваться и с кем-то делить свои обязанности. Моя небольшая зарплата позволяла мне понемногу закрывать накопившиеся долги. Я могла планировать будущее, я твёрдо стояла на ногах в своём настоящем. Я знала, что сегодня мне не позвонят и не скажут о том, что где-то сбили собаку, отравили кошек или убили мать новорождённых щенков. Сегодня никто не умрёт. Сегодня у нас с сыном будут деньги на продукты. В воскресенье мы пойдём в зоопарк. К зиме я смогу купить сыну зимние ботинки. Именно тогда я поняла это: эта предсказуемость, эта стабильность, эта заново обретённая "зона комфорта" - самая лучшая, самая благодатная почва для развития.
Четыре года я боролась за выживание - сначала приюта для животных, потом своё собственное. Чему я научилась за эти четыре года, кроме как "варить кашу из топора" и перезанимать денег в десятом месте, чтобы отдать в пятом? Навыки выживания не имеют ничего общего с развитием. Развивавться - это плыть вперёд. Делать что-либо из точки дискомфорта - это просто держаться на плаву. Причём второе иногда гораздо сложнее первого и требует гораздо больше усилий. Но просто это не про развитие.
Чем больше времени проходило с тех четырёх лет, тем чаще я могла позволить себе оглянуться назад - объективно, со стороны, без эмоций, как наблюдатель. Я не помню ни одной книги, которую я прочитала бы за эти четыре года. Я не помню ни одного фильма, который бы я посмотрела за эти четыре года (кроме мультфильмов Baby Einstein, которые стали для меня настоящим подарком, да и то нашла их не я, а Лиля Суханова. Я в то время была вообще не в состоянии что-нибудь найти сама.
Институт Ньюфелда? Книги о родительстве? Семейное образование? Обучающие игры с ребёнком? Изучение иностранного языка, а то и двух? Изучение детской психологии, неврологии, нутрициологии, возможностей особых детей? Психология семейных отношений и развитие партнёрства в семье, основанного на принятии, понимании и глубоком уважении личности другого? Бог мой, мне и слова-то такие в голову прийти не могли. Лишь бы денег на пару памперсов поштучно в дежурной аптеке хватило и Митька спокойно в машине спал, пока очередного клиента до места назначения довезём!.. Вот нашла пару фотографий того времени. Этой девочке не до развития...
Вот и сейчас смотрю на неё на фотографиях, и сердце сжимается, и комок в горле, и уговариваю её собраться с силами и продержаться. Я то ведь уже знаю, что будет с ней через год, какой удивительный и прекрасный мир ей откроется. А она здесь ещё не знает. И мне ужасно тут её жалко. "Родная моя, пусть ты будешь счастлива и благополучна, свободна от всех страданий..."